Сердце бешено колотится в груди, когда я пробегаю глазами список. Я словно подглядываю за кем-то или читаю чужой дневник. Среди записей обнаруживаются эгейские постановки любимой оперы Рока «Тристан и Изольда», но бо́льшая часть видео – о нашей жизни в училище. Сижу, не решаясь нажать на воспроизведение, а потом вызываю по интеркому Холидей:
– Не спишь?
– Теперь уже нет.
– Будь добра, окажи мне одну услугу.
– Конечно, чего еще от тебя ожидать…
* * *
Через двадцать минут в коридоре раздаются звон кандалов и шарканье ног. Холидей и трое Сынов Ареса приводят ко мне Кассия. Отпускаю их, благодарно киваю Холидей и говорю:
– Спасибо, дальше я сам разберусь.
– Прощу прощения, сэр, но вы немного ошибаетесь!
– Холидей!
– Мы будем ждать за дверью, сэр!
– Можете ложиться спать, свободны!
– Просто крикните, если вам что-то понадобится, сэр!
– А я смотрю, у тебя тут железная дисциплина, – осторожно замечает Кассий, когда серая уходит, и вертит головой, разглядывая стоящие в круглом мраморном атриуме скульптуры. – Рок всегда любил торжественную обстановку. К сожалению, вкус у него был как у девяностолетнего скрипача…
– Ему бы родиться на три тысячи лет раньше, правда? – отзываюсь я.
– Мне он представляется в римской тоге. Крайне неприятный стиль, кстати говоря. Во времена молодости моего отца пытались снова ввести в моду римскую одежду. Особенно на всяческих светских раутах и совместных завтраках, которые тогда были в чести. Отец мне показывал фотографии, – вспоминает Кассий и передергивается. – Жуткое дело!
– Придет день, и кто-то скажет, что последний писк моды – высокие воротники, – подмигиваю ему я, прикасаясь к своему вороту.
– Я тут с визитом вежливости, что ли? – спрашивает Кассий, внимательно глядя на стакан с виски в моей руке.
– Не совсем, – отвечаю я, жестом приглашая его пройти в гостиную.
Кассий медленно, с грохотом переступает ногами, обутыми в тюремные сапоги весом по сорок килограммов, но все равно в этой комнате он чувствует себя куда более непринужденно, чем я. Он садится на диван, явно ожидая подвоха, и изумленно приподнимает бровь, когда я протягиваю ему стакан с виски.
– Брось, Дэрроу! Яд – не в твоем стиле!
– Это коллекционный «Лагавулин». Лорн подарил Року после осады Марса.
– Никогда не любил иронии, – вздыхает Кассий, – а вот виски… Виски помогает разрешить все противоречия. Хорошая вещь! – Он подносит стакан с золотистым напитком к свету.
– Это напоминает мне об отце, – задумчиво говорю я, прислушиваясь к тихому гудению вентиляции над нашей головой. – Хотя то пойло, которое он употреблял, годилось разве что для чистки снаряжения и убийства клеток мозга.
– Сколько тебе было лет, когда он умер? – спрашивает Кассий.
– Лет шесть, наверное.
– Шесть… – повторяет он, задумчиво глядя на стакан. – Мой отец пил не часто, но иногда я заставал его на любимой скамейке возле жуткой тропы на хребте Монс. С бутылкой виски вроде этого, – прикусывает губу Кассий. – До сих пор вспоминаю, как мы сидели рядом и не было никого, кроме нас и кружащих вдалеке орлов. Отец рассказывал о деревьях, растущих на склонах, он обожал лес и мог часами рассуждать о почвах, корнях и кронах, о птичьих гнездах и так далее. Особенно зимой. Говорил, что в холода деревья выглядят по-особенному. Я тогда его не слушал, а теперь жалею…
Кассий делает глоток. Он настоящий ценитель и наверняка почувствует все оттенки вкуса: торф, терпкость грейпфрута на языке, холод шотландских скал. Я не ощущаю ничего, кроме аромата дыма.
– Это что, замок братства Марса? – спрашивает Кассий, кивая на голограмму над экраном Рока. – О Юпитер, каким же он кажется маленьким!
– Меньше, чем двигатели эсминца, – соглашаюсь я.
– С ума сойти. Наши ожидания от жизни растут в геометрической прогрессии!
– Когда-то мне и серые казались настоящими великанами, – смеюсь я.
– Ну знаешь… Если сравнивать с Севро… – вздыхает он с озорной улыбкой. – Я хотел поблагодарить тебя, – тут же добавляет он серьезным тоном, – за то, что ты пригласил меня на похороны. Это было на удивление… благородно с твоей стороны.
– Ты бы поступил точно так же на моем месте.
– Ну не знаю… – неуверенно произносит он. – А это компьютер Рока?
– Да. Я как раз листал список последних просмотров. К большинству записей он возвращался раз по десять. Они посвящены не стратегии, не битвам с другими братствами. Тут иные темы, повседневные, ну ты понимаешь.
– Ты уже посмотрел? – спрашивает он.
– Решил подождать тебя.
Кассий шокирован моим предложением, и мое гостеприимство явно кажется ему подозрительным. Поэтому я просто нажимаю воспроизведение, и мы снова становимся мальчишками, которыми были в училище. Сначала между нами есть некоторая неловкость, но, по мере того как наши стаканы с виски пустеют, мы все чаще смеемся и порою подолгу молчим. Смотрим запись той ночи, когда мы готовили ягненка в северной лощине, потом на экране появляются горы, где мы сидели у лагерного костра и слушали истории Куинн.
– В ту ночь мы с ней целовались, – говорит Кассий, когда Куинн на записи заканчивает свой рассказ о том, как ее бабушка четыре раза пыталась построить дом в горной долине в ста километрах от населенных пунктов, да еще и без помощи архитектора. – Куинн уже залезала в спальный мешок, а я сказал ей, что услышал какой-то подозрительный шум. Мы пошли проверить. А потом она догадалась, что я просто незаметно швырял с обрыва камни, чтобы остаться с ней наедине в темноте, и сразу все поняла. И улыбнулась, – смеется он. – Какая улыбка! А какие ноги! Такие ноги созданы для объятий, если ты понимаешь, о чем я, – снова усмехается он. – Однако девушка была с характером! Приложила пальцы к моим губам, а потом как оттолкнет!
– Ну да, ее было не так-то легко добиться, – киваю я.
– Конечно! Но потом поутру она разбудила меня и одарила парой поцелуев. Разумеется, исключительно на ее условиях.
– И что, у тебя первый раз получилось завоевать сердце женщины, кидая камни?
– Первый, но не последний!
Мы смотрим кадры, о существовании которых я даже не подозревал. Рок и Кассий вместе пошли на рыбалку, а Куинн столкнула Кассия в воду. Беллона делает большой глоток виски и наблюдает, как юный Кассий плюхается в озерцо и пытается утащить за собой Куинн. Вот интимное видео о том, как Рок влюбился в Лию, когда они пошли ночью на разведку в горы. Они остановились набрать воды, и их руки случайно соприкоснулись. Фичнер следил за ними из-за деревьев и делал заметки на планшете. На следующей записи они тайком улеглись под одно одеяло, пока были на карауле на воротах, а потом Рок повел ее в горы, и там случился их первый поцелуй, но тут он услышал топот сапог, и в кадре возникли Антония и Виксус с приборами ночного ви́дения.
