– Это ведь ловушка, правда? – тихо спрашивает Мустанг. – Ты и не собирался удерживать Фобос.
– Знаешь, как эскимосы с Земли убивали волков? – спрашиваю я и, не дождавшись ответа, продолжаю: – Люди были куда медленнее и слабее серых хищников, поэтому натачивали ножи так, что те становились острыми как бритва, покрывали их кровью и втыкали в лед. Волки приходили и начинали слизывать кровь. Волк все быстрее работает языком, впадает в безумие и даже не замечает, как начинает пить собственную кровь, – рассказываю я, кивая в сторону проплывающих мимо военных судов. – Они ненавидят меня за то, что я был одним из них. Как думаешь, сколько первоклассных солдат эти корабли сбросят на Фобос, чтобы захватить того, кто осмелился посягнуть на их славу и честь? Причиной падения твоей расы снова станет гордыня.
– Ты пытаешься заманить их на станцию, – медленно произносит она, начиная догадываться, к чему я клоню, – потому что сам по себе Фобос тебе не нужен…
– Ты совершенно права. Я действительно направляюсь к Шпилям Валькирий, чтобы собрать армию. Вы с Орион сохранили остатки моего флота, но нам потребуется куда больше кораблей. Севро и его люди устроили засаду в вентиляционной системе ангаров. Когда нападающие приземлятся и попытаются выбить повстанцев из военной башни Игл, их челноки останутся в ангарах. Севро выйдет из укрытия, угонит челноки и вместе со всеми Сынами направится на корабли.
– А ты правда сможешь контролировать черных? – спрашивает она.
– Я не смогу, а вот он сможет, – киваю я на Рагнара. – Они живут в страхе перед «богами» из Бюро стандартов, которые управляют станцией Асгард. Золотые в своих доспехах кажутся им Одином и Фрейей. Они боятся их так же, как я боялся серых, когда жил в Котелке. Черных превратили в трясущееся от ужаса стадо, когда-то с нами подобным образом поступили преторы. Рагнар покажет им, что их боги на самом деле – простые смертные.
– Но как?
– Мы убьем их, – говорит Рагнар. – Несколько месяцев назад я послал вперед своих друзей, чтобы те рассказали нашему народу правду. Мы вернемся к моей матери и сестрам героями, и я сам скажу им, что их боги – фальшивка. Научу их летать, дам им оружие, мы сядем на этот корабль, прилетим в Асгард и завоюем его так же, как Дэрроу – Олимп. Потом освободим остальные племена и вывезем их из этих краев на кораблях Квиксильвера.
– Так вот почему у вас тут настоящий арсенал… – кивает Мустанг.
– Как думаешь? Может получиться? – спрашиваю я.
– Полное безумие, – со смесью ужаса и восторга в голосе произносит она. – Но шанс на удачу есть. При условии, что Рагнар действительно сможет контролировать черных.
– Я не стану их контролировать. Я поведу их за собой, – тихо, но с непоколебимой уверенностью говорит он.
– У тебя получится! – говорит Мустанг, глядя на него с неподдельным восхищением.
Смотрю на Рагнара. Он отвернулся к иллюминатору. Что творится у него внутри? Впервые в жизни у меня появляется ощущение, что он чего-то недоговаривает. Он уже обманул меня, отпустив Кавакса. Что еще он задумал?
Затаив дыхание, мы слушаем, как по радиосвязи капитаны яхт запрашивают допуск на посадку у военных фрегатов, не решаясь приблизиться к планете. В ход идут связи, взятки, все возможные подходы. Мужчины рыдают и умоляют. Эти гражданские обнаружили, что занимают в этом мире куда менее значительное место, чем они думали. Внезапно оказалось, что они не представляют собой ценности. На войне люди теряют достоинство, способность мыслить самостоятельно, мудрость и умение радоваться. Остается лишь один критерий – полезность. Самый большой ужас состоит не в том, что живые люди превращаются в трупы, а в том, что они становятся бездушными автоматами. И горе тем, кто годится лишь на мясо для бездонной железной глотки войны…
Благородные ауреи знают эту жестокую истину. Они веками упражнялись, готовясь к новой эпохе сражений. Убивали себе подобных на Пробе. Выдерживали жуткие лишения в училище, чтобы оказаться полезными, когда начнется война. А всяким эльфам теперь придется столкнуться с жесткой правдой жизни, которая заключается в том, что если ты не умеешь убивать, то за твою жизнь никто не даст и ломаного гроша.
Как говаривал Лорн, пришла пора платить по счетам, и эльфам эта война обойдется очень дорого.
Из динамиков доносится голос золотого претора, приказывающего судам беженцев направляться по обозначенным транзитным полосам и убраться с дороги военных эшелонов, иначе по ним откроют огонь. Претор не может позволить, чтобы в радиусе пятидесяти километров от военного корабля находились какие-то неопознанные гражданские лоханки. На них могут быть бомбы. На них могут быть Сыны Ареса. Две яхты продолжают двигаться вперед, несмотря на предупреждение, и один из истребителей разносит их из рельсотронов с расстояния шести километров. Претор повторяет приказ, и на этот раз все безоговорочно подчиняются. Смотрю на Виргинию и пытаюсь понять, что она думает обо всем происходящем. А обо мне? Как бы мне хотелось оказаться с ней наедине и забыть обо всем! Поговорить о ней, а не о войне!
– Как будто конец света наступил, – тихо произносит она.
– Нет, – качаю головой я, – это не конец, а начало!
Мы летим над голубой с белыми пятнами планетой, притворяясь, что следуем согласно заданным координатам, а сами направляемся в западное полушарие в районе экватора. Крошечные островки зелени, окруженные пляжами, призывно подмигивают на фоне темно-синих вод Термального моря. Под нами, на входе в атмосферу, вспыхивают корабли. Словно бенгальские огни, с которыми Эо и я играли в детстве, они пылают оранжевым, выбрасывая снопы искр, потом из-за трения корпуса о воздух пламя становится голубым. Наши синие уводят яхту в сторону, и мы вместе с несколькими кораблями отделяемся от общего потока эвакуирующихся золотых, которые спешат к себе домой.
Фобос все дальше и дальше. Минуем один континент за другим. Суда приземляются в местах назначения, и наконец мы продолжаем наше путешествие на дикий полюс в одиночестве. Пролетаем мимо пары дюжин спутников Сообщества, которые мониторят южную оконечность континента. Наши хакеры взломали серверы, и теперь системы золотых прокручивают информацию трехлетней давности. Пока нам удается оставаться невидимыми не только для врагов, но и для друзей. Внезапно Мустанг привстает, смотрит на сенсорный дисплей и, показывая на следующую за нами одинокую точку, спрашивает:
– Это еще что?
– Еще один корабль беженцев с Фобоса. Гражданское судно, оружия на борту нет, – отвечает пилот.
Верится с трудом, так как корабль слишком быстро догоняет нас, сокращая дистанцию до каких-то восьмидесяти километров.
– Если это гражданское судно, то почему оно только что появилось на наших радарах? – удивляется Мустанг.
– Наверное, у них там стоит защита от радаров. Может, глушители, – недовольно отвечает Холидей.
Корабль приближается на сорок километров. Что-то тут не так!
– На гражданских судах не бывает таких ускорителей! – встревоженно возражает Мустанг.
