Парень остановился и слегка удивлённо обернулся ко мне.
Я не называла его полным именем никогда.
Сама не понимаю, как это вырвалось.
Но мне было не до самоанализа, я подбежала к Киру, взяла его за руку и утянула в его комнату – где она располагалась, я помнила очень хорошо…
Не знаю, что про меня подумал темноволосый, но, кажется, своим поведением я вывела его из зоны комфорта – он едва заметно свёл брови к переносице и внимательным взглядом посмотрел на меня…
Он был удивлён?
Что ж – я не меньше.
– Покажи мне свою силу, – выпалила я раньше, чем успела сообразить, что творю.
Кирилл некоторое время смотрел на меня, а потом покачал головой.
– Ну, пожалуйста, – мягко и ласково попросила я.
КТО СКАЖЕТ, ЧТО ЭТО СО МНОЙ?!
Кир ещё больше нахмурился и неспешно подошёл ко мне.
– Зачем тебе это? – спросил он своим странным – негромким, но глубоким – голосом.
– Значит, покажешь? – обрадовалась я.
– Нет, – ровно и сразу ответил парень.
– Почему? – расстроилась я.
– Экспериментируй над остальными. Но не надо мной, – сказал Кирилл, глядя в мои глаза так, словно смотрел в самую душу.
Я несколько опешила от его слов, замерла, пытаясь понять, что делаю не так… а потом сжала челюсти и медленно выдохнула.
– Лена, – процедила я, опустив голову.
Эта рыжая бестия решила воспользоваться моей дружбой с Киром и ускорить процесс моего знакомства с его силой. Она внушила мне мысль узнать его секрет. Вот зараза.
Я резко развернулась, открыла дверь в коридор и достаточно громко, чтобы и в столовой было слышно, сказала:
– Хорошая попытка.
– Я старалась, – отозвалась Лена и злорадно захихикала.
Что ж, она сама не ведает, насколько стимулирует меня научиться копировать её силу…
Лишний бокал шампанского на тайной вечеринке? Это детский сад, друзья мои. Для своей мести я планирую набраться опыта у Аны…
Я улыбнулась, уже предвкушая, какую мысль смогу внедрить в сознание одной обнаглевшей рыжей особы, закрыла дверь в комнату и повернулась к Киру.
– Извини… – начала было я, как увидела лицо темноволосого.
Ой.
Мы, кажется, одни.
В его комнате.
И я только что сама закрыла дверь. Изнутри…
– Кир… – осторожно протянула я.
– Ты хотела узнать о моей силе? – спокойно спросил парень, подходя ближе.
– Хотела, – нисколько не стала отпираться я, а потом до меня дошло, какую именно силу мне собираются демонстрировать… – Но, думаю, поторопилась со своими желаниями, – аккуратно отступила я.
– Ты же даже не попробовала, – едва заметно улыбнувшись, сказал Кирилл и подошёл ко мне вплотную…
Как-то мне жарко. Здесь всегда так жарко? Ему стоит открывать окна…
– Ты же сказал, что не будешь трогать меня… пока… – прошептала я, замирая от его неожиданной близости.
– Не буду, – сказал Кир, положив ладонь на моё лицо, затем перевёл руку на мой затылок и чуть настойчиво притянул меня к себе. – Я не трону тебя, пока ты сама не захочешь, – закончил он прямо в мои губы.
Чёрт. В какой-нибудь пуританской семье это считалось бы поцелуем… Это же не было поцелуем?
Не было?..
А жаль…
Он чуть сжал мои волосы в своей руке, заставив меня приоткрыть рот, и мягко укусил меня за нижнюю губу.
Господь мой, Вседержитель…
Как я удержалась на ногах – сама не понимаю, но в следующий момент Кир отошёл от меня и кивнул на дверь позади.
Намёк понят. Мы тоже не железные.
И я вытекла в коридор, закрывая за собой дверь – с другой стороны.
– Ну, Лена… я тебе этого не прощу, – выдохнула вслух и поплелась наверх.
Сейчас от мыслей о некоторых не в меру притягательных темноволосых парнях с ужасающей смертоносной силой сможет отвлечь только запланированный звонок родителям. Когда я его запланировала? Да прям сейчас. А иначе – только душ.
Но когда я дошла до своей комнаты и закрыла за собой дверь, какое-то странное чувство заставило меня забраться с ногами на пуф, обняв себя за колени, и задуматься… Чувство чего-то неправильного… Кир. Это было связано с ним. Он никогда не позволял себе такой открытой самоуверенной наглости. Нет, наглость в его поступках, конечно же, присутствовала всегда, но она всегда была на грани – на грани странности, – отчего имела какое-то тёплое манящее обаяние.
Если наглость или странность могут иметь обаяние…
А теперь же…
Теперь Кир словно специально смущал меня, чтобы сбить меня с толку. Чтобы я забыла, зачем пришла. Чтобы сменила фокус…
Он шугнул меня за то, что я пыталась выяснить, что у него за сила!
– Почему ты так не хочешь её показывать? – пробормотала я, уставившись в потолок.
Неужели она настолько страшна, что Кирилл боится, что я отступлюсь от него? Или всё дело в принципе – он предлагал мне чистые отношения без всей этой хамелеонисто-агрессорской шелухи? Просто – парень и девушка. Ну, плюс подростковые гормоны, весь спектр присутствующих в этом периоде взросления комплексов, пара явных психологических травм с одной стороны и полное отсутствие «понимания себя» с другой…
В общем, обречённо вздыхаю, тянусь рукой к тумбе под трюмо, достаю из ящика сотовый, набираю номер из телефонной книжки, жду ровно три гудка:
– Алло, мама?
– Ярослава? – голос матери заставил моё сердце сжаться от тоски… лишь на мгновенье.
В следующую секунду я осознала – что бы со мной ни происходило, отныне путь домой мне заказан. Приводить в дом Охотника только потому, что я соскучилась по своим родителям, было бы верхом беспечности. Я не настолько эгоистична, чтобы ввязывать своих родственников в непонятные мне самой игры…
– Это я, – спокойно сказала ей. – У вас там всё в порядке?
– Да, твоя сестра с мужем улетели в свадебное путешествие сегодня с утра – так что мы спокойно приехали домой и теперь пытаемся вернуться в рабочую колею, – мама улыбнулась. Я это почувствовала.
– Ты счастлива? – тихо спросила у неё.
– Ты знаешь, для меня главное – ваше с Олей счастье, – мягко ответила она. – Потому теперь, когда Оленька нашла свою вторую половинку, я буду думать о тебе.
– Ты прям как Василиса Премудрая, – усмехнулась я, вспомнив старую сказку про Ведающую Жену.
Когда-то в детстве, посмотрев спектакль в нашем городском театре, я была крайне взволнована словами главной героини: Василиса сказала своим детям, что когда один из них болеет – она любит его больше, а когда выздоравливает – снова любит всех поровну. Я тогда была крайне возмущена подобным высказыванием. Теперь же оно вызывало у меня улыбку…
