– Вы верите мне на слово… ну, про конец света, – напряжённо прошептала я, – почему?
– Потому что у Саши никогда не было столько кошмаров, как за последнюю неделю, – кивнув Лене, которая уже закончила с малышкой, сказала Эльза. – Потому что количество найденных мёртвых подростков пугает даже меня. Потому что в городе появилась группировка никому не известных уникумов, работающая на каких-то крупных бизнесменов. Потому что впервые за пять лет обнаружился хамелеон. Потому что предчувствие у меня плохое.
Да, хамелеон – это совсем не к добру…
– Яра, – Лена подошла ко мне, и я послушно прикрыла глаза. – Всё произойдёт быстро, если ты не будешь сопротивляться моей мысли…
Мысли… Спать, что ли? Ну, спать так спа…
Сон Второй
Я шла по проезжей части главной городской улицы. Трещины на дорогах уже давно сделали невозможным передвижение на машинах, так что самый популярный вид транспорта сейчас – это твои две ноги.
«Твои две ноги – береги их и свою обувку».
Кажется, такой слоган был написан дешёвой краской из баллончика на одном из обувных магазинов, который успели опустошить до нашего прихода…
Мародёры. Мы стараемся очистить город от этой швали, но это непросто. А в связи с кучей группировок, обосновавшихся в заброшенных домах, – почти невозможно. Я сама сделала город открытым для бездомных детей, я сама позволила им войти внутрь. Мне теперь за это и расплачиваться…
Хвала чистому небу, что не поддалась на просьбы бродяг и не впустила взрослых. Бороться с властью тех, кто профакал свою эпоху, было бы верхом идиотизма.
Теперь наше время.
Каким бы оно ни было.
– Пока тихо. – Ана надула огромный жёлтый пузырь и смачно лопнула.
Впереди шёл Макс, и за нашу безопасность сейчас отвечал он. Худощавый светловолосый подросток в толстовке с капюшоном, он мог отразить любую атаку, так что тишина была естественным следствием его присутствия. Кто захочет нападать, зная, что это бесполезно? Верно, те, кто не знает. Потому мы глядели в оба.
Следом за Максом шла я, а по правую руку от меня – Ана. Вот кто получал от прогулки море удовольствия – ей нравилась открытая демонстрация нашей силы; она не любила отсиживаться в тишине. Больная на голову.
За моим левым плечом шёл Алекс, и эта прогулка ему совсем не нравилась. Он предпочёл бы пробраться на территорию мародёров и заразить их своим безумием – а потом вырубить по одному… Но мне нужны были ответы, а для ответов этим ублюдкам необходимо чистое сознание. Значит, будем брать по-моему.
Позади меня шла Лена, и я старалась не смотреть на рыжую. Сегодня годовщина по Яну, и она готова крушить всё вокруг. Именно поэтому я решила взять её с собой – оставить это чудовище в особняке означало лишиться особняка. Или половины отряда. А я не настолько расточительна.
– Как ты собираешься успеть добраться до их убежища, после того как получишь силу? – спросил Алекс, интонации которого говорили: «ЕСЛИ ты получишь его силу».
– У него есть мотоцикл. Патрульные засекли его ночью пересекающим квартал, – ответила я, надеясь, что мой голос звучит отчуждённо.
– Он выбрался за свою территорию? – нахмурился Алекс. – Зачем?
– Этого я тоже не знаю, – процедила я.
– Но даже если у него есть мотоцикл, почему ты решила, что он тебе его даст? – понизил голос Алекс, так что слышала его теперь только я.
– Я расскажу, зачем мне его сила и зачем нужен транспорт. И верну мотоцикл сразу после окончания.
– У тебя будет только пять минут, – напомнил блондин.
– Я помню свои пределы, – холодно ответила я, одарив его таким же холодным взглядом.
– Я мог бы сделать всё это один. И тебе не пришлось бы рисковать своей жизнью, – сжав челюсти, напомнил Алекс.
– Хватит, – отрезала я.
Его забота способна была задушить без верёвки. Если бы он не был способен отвлекать меня по ночам, я бы давно всё это прекратила. Но он забирал всё моё внимание и все мои силы, – и, когда приходила тьма, у меня не было времени думать о том, что…
– Первый пошёл, – пропела Ана, глядя куда-то на крышу впереди стоящего здания.
Я подняла голову и заметила темный силуэт, замерший у самого ограждения крыши.
– Не уникум, – объявила, стараясь говорить только в пределах нашей слышимости – кто знает, кто прячется в разбитых витринах, стоящих вдоль дороги бутиков?
– Ле-е-е-ен, – протянула Ана.
Мы продолжали идти, не сбавляя шага, а в это время парень, прятавшийся на крыше, поднялся во весь рост и вытянул над собой пустые руки.
– Разведчик? – Ана подняла бровь, а я развернулась к Лене и кивнула.
Молодец. Держится. Заставила его показать нам отсутствие оружия, а не сброситься с крыши. Уже прогресс.
– Может быть, – отозвалась я. – Лена, спускай его к нам. Алекс – отрубишь на пару часов и оставишь на дороге. Подберём на обратном пути.
– Думаешь, они не рискнут забрать? – удивлённо фыркнула Ана.
– Не рискнут. Не когда я оставляю его на виду, – качнула головой я.
Разведывать территорию отправляют самых ненужных членов отряда, которые практически ничего не знают и не владеют никакой информацией. Простая гарантия безопасности для тех, кто появился в нашем городе недавно… а это значит, что где-то есть «дыра».
Через пару минут Лена с Алексом вновь присоединились к нашей группе.
– Впереди будет больше, – заметила рыжая, подавшая голос впервые со вчерашнего дня.
– Значит, и мы будем действовать жёстче, – отозвалась я. – Через перекрёсток – наш продуктовый, идём к нему, смотрим по сторонам, внутри – составляем план дальнейшего продвижения.
– Там, кстати, что-нибудь осталось? – вытащив изо рта жвачку и начиная катать её между пальцев (что за дебильная привычка?), спросила Ана.
– Он вычищен несколько месяцев назад, всё перенесено на склад, – чуть нахмурившись, припомнила я. – Но в заначке должно что-то храниться.
Мы всегда так делали – уносили из магазинов все товары, но оставляли заначки: для себя. Чтобы было что бросить в топку во время патрулирования или ещё на какой случай.
– Самое время, мы прошли уже целую милю, – пожаловалась Ана, убирая руки в карманы.
Хоть эта территория и считалась нашей, но была уже на самой границе с Ничьей Землёй. А после неё начинались его владения, и никто из знающих не совался в его район без особой нужды. Это была чёрная зона для таких, как мы.
И теперь я хотела пересечь эту чёрную зону.
«Скажи, какая из заповедей твоя самая любимая?»
«Не убий».
Я зажмурилась, прогоняя одолевшие меня воспоминания. Тут же заныло плечо – дала о себе знать Та Самая рана. За год она стала почти незаметной…
