— Понял. Считаете, здесь засада?
— Я уже устал отвечать на этот вопрос. Это страховка. Здесь может случиться все или ничего. Но мы должны быть готовыми к худшему сценарию! Пошел! Соболь, Курко, к окнам! Оружие к бою!
Бойцы спецназа передернули затворные рамы, устроились поудобнее.
Медсестры с открытыми ртами смотрели на них, и только Авдеева усмехалась. Боря решил показать ей, какой он спец. Ладно, пусть позабавится. Не наигрался еще мальчонка.
Маневр БТРа и «УАЗа», естественно, не остался не замеченным Сайфуром.
— Шайтан бы вас побрал, неверные! — проговорил он.
— Неужели они что-то заподозрили? Или, может, получили информацию о засаде?
— Это исключено. Но даже если бы и заподозрили или получили информацию, то встали бы у поворота. А нас уже накрыли бы вертолеты. Нет, старший колонны, отвечающий за жизнь медиков, просто решил подстраховаться. Ведь здесь самое подходящее место для засады. Или же он слишком ретивый служака, хочет показать русским, как умело сопровождает санитарку. Но теперь план меняется.
Сайфур вызвал Кубара.
— На связи! — сразу ответил тот.
— Ты видишь бронетранспортер?
— Половину. Переднюю часть.
— Твой гранатометчик может достать его?
— Сомневаюсь.
— А если гранатометчика переместить подальше на восток?
— Обзор сильно не увеличится.
— Шайтан! Как же нам достать этот проклятый транспортер?
— А есть ли смысл сейчас бить по нему? Надо остановить «УАЗ», повредить ему колеса. Тогда асадовцы вынуждены будут идти на помощь медикам.
— Тоже верно. Я услышал тебя. Готовность полная, но штурм санитарки только после уничтожения бронетранспортера и отделения сопровождения. Русских мы должны не просто убить, а сделать это так, чтобы кадры казни ужаснули мир.
— Я понял!
— Все действия по моей команде.
— Принял!
Сайфур переключился на снайпера отделения Дамри:
— Шамси?
— Да, командир.
— Скоро по дороге между холмами пойдет «УАЗ». Ты должен прострелить его колеса. Когда БТР двинется к санитарке, переводи огонь на солдат отделения сопровождения.
— Принял! Готов!
— Отлично! Всем полная готовность!
Санитарная машина вошла на опасный участок. Смирнов смотрел на дорогу и подножия холмов, Соболь и Курко — на их склоны и вершины, насколько это было возможно.
Автомобиль вдруг дернулся.
— Что такое? — спросил Смирнов у водителя.
— Черт его знает. Посторонний шум в двигателе.
— Этого нам еще не хватало!
Шум усилился. Теперь Смирнов слышал, как под капотом что-то гремит.
— Что там, Юра?
Автомобиль встал, двигатель заглох.
— Ну не твою ли мать?! — выдал водитель.
— В чем дело, сержант? — крикнул Смирнов.
Парень обернулся и заявил:
— Приехали, товарищ старший лейтенант!
— Да говори понятней!
— Судя по всему, у нас разлетелась шестеренка распредвала.
— С чего бы?
— Она текстолитовая. Это бывает.
— И что дальше? Без этой шестеренки мы не можем ехать?
— Как ехать, когда весь газораспределительный механизм вышел из строя?! Движку капут. Его теперь надо менять либо перебирать.
— А что же ты раньше не смотрел за машиной?
— Чего зря ругаться, товарищ старший лейтенант? Санитарка эта через две тысячи километров должна была встать на ТО. А внешним осмотром при ежедневном обслуживании никак не определишь, что там внутри двигателя. Насос, генератор, помпу…
Смирнов прервал сержанта:
— Так, хорош базарить! Мне твои напряги с ТО на хрен не нужны. Надо как можно быстрее отогнать машину отсюда.
— Пусть транспортер подойдет, зацепит на трос и оттащит в Хуман или на базу.
Тут подала голос Авдеева:
— Эй вы, горе-вояки элитного спецназа! Как хотите, но через двадцать минут мы должны начать работу в Хумане.
— Начнешь и кончишь. А сейчас молчи! — проговорил Смирнов.
Станция старшего лейтенанта сработала сигналом вызова.
— Кама, я — Паук! Ответьте.
— На связи!
— Что у вас произошло?
— Мотор умер! Короче, продолжить движение самостоятельно не можем. Подгони бронетранспортер к санитарке. Возьмешь машину на буксир. Пусть твои бойцы прикроют дорогу на входе на опасный участок.
— Принял. Сейчас будем.
— Поспеши!
— Да, Кама!
Из салона раздался голос Соболя:
— Боря, по-моему, на вершине какое-то движение.
Смирнов напрягся.
— По-твоему или реальное движение?
— Точно сказать не могу. Шевельнулся куст прямо надо мной. Хотя, может, и показалось.
— Ты смотри внимательней!
— Смотрю! Не шуми.
Смирнов повернулся к Курко и спросил:
— У тебя что, Гена?
— Да вроде спокойно.
— Смотрите, парни, очень внимательно. Если здесь засада, то боевики, скорее всего, имеют задачу взять медперсонал живым. Сирийцев они захватывать не будут, а вот русских!.. Хотя хрен их знает, поди угадай, что у них на уме.
Авдеева усмехнулась и спросила:
— Это ты о ком, Боря? Ты видишь головорезов из ИГИЛ или выделываешься перед нами?
— Я же сказал, помолчи!
— Да кто ты такой, чтобы рот мне затыкать?
— Старший колонны. Не замолчишь, я тебя свяжу, вобью в ротик кляп, уложу под сиденье и в таком вот виде доставлю в Хуман. Поняла? Предупреждаю, это не пустая угроза. Я так и сделаю, слово даю!
— Знаем мы цену твоему слову, — проговорила Авдеева, но замолчала.
В то же время лейтенант Казимар приказал своим бойцам занять позиции у дороги и контролировать холмы. Сирийские солдаты не видели никакой угрозы. Узнав о том, что «УАЗ» банально сломался, они не приняли мер безопасности, положенных в таких случаях. Бойцы не залегли за камнями или валунами, разошлись по обочине дороги и повалились на траву, сожженную солнцем. Для них это был привал, но кто-то все же иногда бросал взгляды на склоны.
Казимар, оставаясь на броне и держась за ствол крупнокалиберного пулемета, приказал механику-водителю:
— Абан, двигай к санитарке. Возьмем ее на буксир.
