— Значит, Диман, если все у тебя выгорит, то ты приведешь медсестру сюда?
— А куда же еще? Не в штаб же!
— В постель она не даст себя уложить, по крайней мере с первого раза.
— Как знать, Боря. Может, повезет?
— Нет.
— А если помочь?
— Чем? Спиртом? Или водкой?
Соболь усмехнулся и заявил:
— Обижаешь, начальник. Для такого случая я хорошего вина достану.
— Где?
— Места знать надо. Технарь тут один домой собрался. У него закончился срок командировки, так он в поселке всякой всячиной затарился. Он винцом разжился, отдал за него авиационную куртку какому-то местному барыге.
— Сколько бутылок взял?
— Десять. Вино дорогое, французское.
— Неужто он отдаст его тебе?
— Еще как! Небольшой шантаж, и пара-тройка бутылок будет у меня.
— Шантаж?
— А куда деваться, Боря? Обстановка заставляет.
— Значит, на понт возьмешь? Если не поделится, то ты его сдашь с этой курткой командованию базы, так?
— Да, что-то в этом роде.
— Так ведь не сдашь же. Я тебя знаю как облупленного.
— Ты знаешь, а технарь нет. Попадаться перед возвращением он не захочет, потому как за куртку у него крутые неприятности возникнут.
Смирнов посмотрел на друга и спросил:
— А откуда ты про куртку узнал?
Соболь усмехнулся и ответил:
— Разведка работает, Боря.
— Ты по теме давай.
— Да все просто. Технарь этот — земляк нашего связиста Сторского. Он ляпнул ему про куртку, а Вася мне сказал. Мол, живут же люди, обслуживают самолеты, получают приличные командировочные, никакого риска, под охраной, да еще и барыжничать успевают. А мы, дескать, как лохи, воюем, а в итоге даже бутылку купить не можем. Что-то в этом духе.
— Понятно. Вино ты достанешь, сомнений нет, а вот насчет того, чтобы привести медсестру сюда, это затея не самая лучшая.
— Почему? Посидим тут, в кухне, потом пойдем в отсек. Надеюсь, ты, настоящий джентльмен, оставишь нас вдвоем?
Смирнов вздохнул и заявил:
— Не знаю, Дима.
— Не понял! Что ты не знаешь?
— Я сам хотел пригласить сюда Галю Авдееву.
— Ну ни хрена себе! — протянул Соболь. — Получается, что и у тебя свидание?
— О свидании мы не договаривались, но думаю после сдачи отчета к ней пойти, прогуляться, а потом сюда позвать.
— Дела! Нет, ну надо же такому произойти! Сказал бы раньше о своих планах, я бы что-нибудь придумал.
— А что тут думать-то? Поговори с Курко и Федоровым. Парни поймут и уйдут к Гаврилову, Юрченко и Гурьеву. У них отсек большой, все поместятся.
— Ага, если Курко тоже не нырнет в модуль к медикам. Он еще в Бараве начал обхаживать Елену, вторую медсестру.
— Твою мать! Я не заметил.
— А как бы ты заметил, если он с медиками в кабинете все время был. Я и то случайно увидел. А потом в санитарке он клеился к ней.
— Курко обойдется, — решительно заявил Смирнов. — В конце концов, кто бой с духами вел, обеспечил безопасность не только женщин, но и того же Курко? Мы с тобой. Значит, он обязан нам. А долг платежом красен. И потом, если Галина уйдет со мной, а Соня с тобой, то Курко может и в отсеке медиков с Еленой остаться.
— Точно! Они же там вдвоем окажутся.
— Вот. Значит, решено. Я здесь, ты у Курко, а он, где получится.
— Но об этом ему скажешь ты!
— Добро. Стало быть, с тебя вино и пузырь водки.
— А это с какой стати?
— Хотя ладно, водку не надо. Я и спиртом обойдусь или вообще тоже вина выпью. Но его ты должен выставить.
— Ну ты и черт, Боря!
— Все, Диман, решено. Больше никаких базаров!
— Может, мне вам, господин старший лейтенант, в скором будущем капитан, и закуски в сектор доставить?
— Само собой! Фрукты и еще чего-нибудь.
Соболь открыл рот от такой наглости, чуть помолчал и заявил:
— Ты, Боря, не просто шантажист. Еще хуже!
— Решено! Вечером идем в столовую. Затем я говорю с Курко, ты разводишь технаря. В половине девятого расходимся. До этого здесь все должно быть в ажуре.
— У меня нет слов.
— А и не надо без толку базарить.
— И когда только закончится все это издевательство?
— Никогда! — твердо ответил Смирнов. — В этой жизни по крайней мере.
В это самое время главарь бандформирования Мохаммед Аль-Забар находился в двадцати километрах от Хмеймима, в большом доме на окраине поселка Мугур. Его сотовый телефон издал сигнал вызова.
Аль-Забар, еще не имевший информации о гибели своего отряда, спокойно ответил:
— Слушаю.
— Салам, Мохаммед!
— Кто это? Джамаль, ты?
— Я! Странно, что не узнал.
— Помехи. Салам, дорогой брат! Рад слышать тебя.
— Ты еще чему-то рад, Мохаммед? — В голосе Джамаля Файдара прозвучало искреннее удивление.
Предчувствие беды холодной змеей обвило тело Аль-Забара.
— Почему ты так говоришь? — спросил он.
— Когда ты последний раз выходил на связь с Сайфуром?
— Перед акцией. Он уже должен доложить, жду сообщения и возвращения своих воинов.
— Напрасно, Мохаммед.
Аль-Забар проглотил ком, внезапно возникший в горле.
— О чем ты, Джамаль?
— Твой отряд разбит. Все погибли.
— Что? Повтори, что ты сказал!
— Твой отряд погиб.
У Аль-Забара дрогнула рука. Пиала с чаем выпала из ладони, и горячий напиток облил полы домашнего халата.
— Как это погиб?
— В охранении санитарной машины, кроме сирийского отделения, оказались русские спецназовцы. Странно, что твои люди не вычислили их в Бараве. Вот как раз русские-то и разделались с твоими воинами. Люди Сайфура воевали правильно. Они уничтожили асадовцев, готовы были прикончить женщин и водителя, но тут в бой вступили русские. Они еще из санитарки расстреляли штурмовые группы. Потом им повезло, они наткнулись на древнюю пещеру и укрылись в ней. После этого двое русских вышли на дорогу и спокойно расстреляли всех.
— Откуда тебе известно об этом?
Файдар усмехнулся и ответил:
— Это ты, Мохаммед, только начал войну за торжество истинной веры. Я же занимаюсь этим не первый год. Что помогает мне успешно бороться с правительственными войсками? Разведка. У меня есть агенты в штабах разных уровней. Дальше продолжать?
