– Пайерс, – сухо поздоровалась Энди, не в силах скрыть антипатии к нему.
– Рад видеть вас, сержант Лоуренс, – отозвался он. – Соболезную по поводу Дугласа. Это большая потеря; нам будет не хватать его.
– Так и есть, – согласилась она. – Полагаю, у вас уже готово заявление от лица задержанного?
Пайерс изогнул бровь.
– Поразительные дедуктивные способности делают вас исключительно хорошим сыщиком, – язвительно пошутил он.
Понимая, с каким удовольствием она отвесила бы ему пощечину, Энди жестом велела адвокату продолжать и обменялась красноречивым взглядом с Лео, когда он отвел их в одну из наиболее просторных комнат для допросов. Перкинс – небритый и, скорее всего, немытый – уже находился там.
После того как все назвали свои имена для протокола и Перкинсу напомнили о его правах, Эшдаун вслух зачитал заявление:
– Я, Гэри Джон Перкинс, официально заявляю, что находился вместе с Софи Монро вечером 17 августа. Она пришла в мою квартиру около половины девятого, расстроенная из-за ссоры с родителями и напуганная преследованием на пляже. Она решила, что за ней погнался один из охранников кемпинга. Софи пробыла у меня меньше часа, а потом сказала, что собирается в развлекательный центр посмотреть на выступление Томаша Сикоры. Я покинул квартиру вскоре после ее ухода и тоже отправился в клуб… – Эшдаун взглянул на них поверх очков. – «Клуб» в данном случае означает то же самое, что и «развлекательный центр», – пояснил он.
Энди молча смотрела на него. Он пожал плечами и продолжил читать.
– …и тоже отправился в клуб, где выпил несколько кружек пива в баре. После окончания представления я увидел Софи, которая разговаривала с Томашем Сикорой. Я не знаю, о чем они говорили, так как находился достаточно далеко от них. После этого я спустился на подземную автостоянку, где уселся в один из гольф-картов. Я собирался вывести его на улицу и немного покататься, но не смог найти ключи. В конце концов я заснул и оставался на автостоянке до тех пор, пока Рафаль – я не знаю его фамилию, но он работает охранником – не разбудил меня рано утром и не отвез ко мне на квартиру. Это все, что я могу сказать в данной связи. Я не буду отвечать на любые другие вопросы, которые вы станете задавать.
Когда Эшдаун поднял голову, Энди посмотрела на Лео, а потом повернулась к Перкинсу.
– Вам известно, сколько лет Софи Монро?
– Без комментариев, – ответил Перкинс и откинулся на спинку стула.
– Почему она пришла именно к вам после того, как подверглась преследованию на пляже?
– Без комментариев.
– Чем вы занимались, пока она находилась у вас?
– Без комментариев.
– Вы давали ей какие-либо незаконные вещества?
– Без комментариев. – Он явно наслаждался допросом.
– Она говорила о том, что хочет убежать из дома, пока находилась с вами?
– Без комментариев.
– Насколько хорошо вы знаете Томаша Сикору?
– Без комментариев.
– Вы видели, как Софи выходит из клуба?
– Без комментариев.
– Вы кому-нибудь говорили о том, что собираетесь спуститься на подземную автостоянку?
– Без комментариев.
– Вы говорили с Томашем Сикорой, когда он пришел вывести свой автофургон?
– Без комментариев.
– Вы уехали с Томашем Сикорой?
– Без комментариев.
– Почему вы скрылись из кемпинга сразу же после того, как Софи Монро была объявлена в розыск?
– Без комментариев.
– Где сейчас находится Софи?
Он пожал плечами.
– Без комментариев.
– Вам известно, что Софи вела дневник?
В его глазах мелькнула тревога.
– Без комментариев.
– Вы когда-нибудь вступали в половую связь с Софи?
– Без комментариев.
Энди посмотрела на Эшдауна. Несомненно, он должен был знать, что сегодня Перкинса ни под каким предлогом не освободят из-под стражи, а суд откажется отпустить его на поруки, когда его отвезут туда завтра утром. Ему предстоял долгий путь, и ничто не могло спасти его, если только адвокат не примет неожиданное решение и не посоветует ему помогать следствию.
Впрочем, Энди понимала, что этого не случится, – так же ясно, как и то, что Перкинс до сих пор не осознал, в каком тяжелом положении он находится.
В конце концов она поднялась на ноги и обратилась к Перкинсу, не останавливая запись.
– У меня к вам больше нет вопросов, Гэри. Но я собираюсь сообщить вам нечто такое, что ваш адвокат, судя по всему, даже не потрудился объяснить. Независимо от того, что вы скрываете, кого вы выгораживаете или где сейчас находится Софи, улик в ее дневнике достаточно для того, чтобы посадить вас за решетку до конца жизни.
Довольная тем, что ее слова стерли наглую ухмылку с лица Перкинса, Энди вышла из комнаты. Ее не удивило, что Эшдаун поспешил следом.
– Вы вполне уверенно произнесли последние слова, Энди, – заявил он, присоединившись к ней у стола в приемной для задержанных. – Но мы оба знаем: вам будет нелегко доказать, что дневниковые записи соответствуют фактам.
– Расскажите об этом в уголовном суде, – посоветовала она.
– Так и будет, но сейчас я говорю с вами и вынужден подчеркнуть…
– Я слышала вас, – перебила она. – Теперь послушайте меня. Если вы думаете, будто сможете убедить судью, что дневниковые записи являются фальшивкой, то могу лишь пожелать вам удачи, мистер Эшдаун, она вам очень понадобится.
– Энди, вы меня не слушаете…
– Нет, это вы меня не слушаете. Единственное, что может спасти вашего клиента от пожизненного срока, – откровенное признание в том, где находится Софи, и даже тогда не будет никакой гарантии.
– Но он не знает!
– Дерьмо! Ему все известно. Поэтому, когда вы будете готовы сделать новое заявление, то знаете, где меня найти.
Оставив сержанта разбираться с задержанным, она направилась к лифту и достала свой телефон.
– Он отказывается говорить, – сообщила она Голду, когда тот ответил.
– Где он сейчас?
– В помещении для задержанных.
– Хорошо, я скоро приду.
Несколько минут спустя Лео последовал за ней в диспетчерскую.
– Ты веришь его заявлению? – спросил он.
– Хронометраж совпадает вплоть до того момента, когда он спустился на автостоянку, – ответила она. – Нам нужно выяснить у охранника, правда ли, что он уснул в гольф-карте.
– Охранник может быть как-то причастен к преступлению.
