– Так это вы, господин постмайор, к Бенедикту пришли? – догадался Силва. – Дабы он, значит, этим занялся, значит?
– Правильно мыслишь, подкапитан, – удовлетворенно подтвердил Милица. – Лонечка… э-э… то есть Алонтальна… в общем, она мое поздравление до сих пор вспоминает. Так что, боец Спиноза, тебе и карты в руки… то бишь снаряд в ствол.
– Слушаюсь, господин постмайор, – наконец подал голос супертанк. – Если я правильно понял, речь идет о разных положительно влияющих на умственный аппарат бойцов, приносящих практическую воспитательную пользу и способствующих формированию четкого мировоззрения надписях типа тех, что присутствовали когда-то на агитационных плакатах, размещаемых на территории воинских частей.
– А что там присутствовало когда-то на агитационных плакатах? – насторожился Милица.
– Вот несколько, некоторые я сразу переделаю на современный лад и с учетом специфики нашего батальона. – Бенедикт секунду-другую помолчал и заговорил громко и назидательно, четко отделяя слова друг от друга, будто с размаху резал на части огурец: – «Звонишь домой – смотри, случайно не разболтай военной тайны!» «Бей так: что ни снаряд – то враг!» «Щит могучий броневой крепко бережет покой!» «В строю стоят отважные танкисты, Союза лучшие и славные сыны!» «Все сильней и крепче год от года…»
– Превосходно! – прервал Спинозу комбат и с довольным видом заворочался в кресле. – То что надо!
– Это только для примера, – скромно пояснил Бенедикт. – Так сказать, пристрелка. Можно создать тексты и более предметные, рассчитанные именно на наши реалии, а кое-где указать конкретную персону. Для достижения нужного воспитательного и морально-идеологического эффекта. Ну вот, например: «Если кто напьется – будет сам не рад: за него возьмется строгий наш комбат!» Это, что называется, предупреждающая табличка. А вот побудительная: «Бойца, кто быть примерным силится, всегда поддержит комбат наш Милица!» Не помешает и назидательная: «К бою будь всегда готов, но не смей сорвать цветов!»
Тангейзер чуть покривился от последней фразы, а постмайор аж заурчал от умиления. Бенедикт же продолжал набирать обороты:
– Можно разработать целые серии, в зависимости от того, где данные таблички планируется установить. Типа: «Насорил на стоянке – оскорбил наши танки!» «Пункт контрольно-пропускной: не ломись, а жди и стой!» «Коль работаешь в ангаре – позабудь о перегаре!» «Не позорь матобеспечения взвод – не бери спиртного в рот!» «Наш образец – вторая танковая рота. Не место в ней для идиота!»
Тут уже и Дарий удовлетворенно кивнул, потому что Спиноза говорил именно об их роте. Правда, из его слов можно было сделать вывод, что в первой и третьей место для идиота все-таки найдется…
– «Техобеспечения взвод ни за что цветочка не сорвет!», – не унимался супертанк. – «Не плюйте под ноги, ребята, не огорчайте нашего комбата!» «В зной и в мороз, и среди темноты – берегите цветы! Берегите цветы!» «Какого б ни была размаха пьянка – не сметь совать объедки в дуло танка!» «Ты – не штатский, но и тот по цветочкам не пойдет!» «Будь ты хоть пьяным, хоть просто поддатым – только вперед, вслед за славным комбатом!» «Воин, запомни: тебе не к лицу водку вовсю распивать на плацу!» «Все это знают, помни и ты: службу нести помогают цветы!»
Милица только сладко жмурился, предвкушая, как преобразится от обилия цветов и табличек территория вверенной ему части и как будет довольна им Лонечка… то есть Алонтальна. А Силва слушал-слушал все это, да и ляпнул:
– Если все эти стишки порастыкать по территории, то придется всем нам летать по воздуху – на земле места свободного не останется.
Комбат дернулся в кресле и уставился на Дария:
– Ты хочешь сказать, подкапитан, что тебе эта затея не по душе?
– Никак нет, господин постмайор! – тут же дал задний ход Силва. – Я такого не говорил.
– Может, тебе и оцветочивание территории не по нраву? – гнул свое Милица, зловеще сузив глаза. – Лучше, значит, на пустынной местности дислоцироваться?
– Я такого не говорил, господин постмайор! – горячо возразил Дарий.
– Может, ты и насчет венковых объектов на танки неискренне заявлял? – не желал слушать его комбат.
– Собственно, вам, господин постмайор, я ничего такого не заявлял, – позволил себе взъерошиться Дарий. – Ни о венковых объектах, ни о цветковых.
– Не по нраву, подкапитан, не по нраву, – погрозил ему пальцем комбат. – Не горят у тебя глаза! А ты что скажешь, постлейтенант? – внезапно переключился он на Тангейзера. – Тоже не одобряешь прогрессирующий замысел? Тоже, значит, предпочитаешь пустырь перед органами зрения иметь? Или как?
– Или как, господин постмайор, – оправдал его ожидания Диони. – Цветы – это красиво, и запах приятный… Всяко лучше перегара! Венки на стволах – это вообще полезно в плане маскировки, а еще можно ангары разными вьющимися растениями обмотать. Листья разрастутся, и никакой противник не определит, что это сооружения для стоянки, технического обслуживания и ремонта гусеничных боевых машин высокой проходимости с вооружением для поражения различных целей на поле боя и вне его. А на пункте мойки техники можно вообще фонтаны устроить, для красоты и усиления общего эстетического фона. Цветомузыкальные!
Дарий вытаращился на напарника, не зная, что и думать. Спиноза помалкивал. А комбат сосредоточенно тер ладонью свою крупную голову с уставным ежиком, явно размышляя над словами Тангейзера.
– Это ты хорошо придумал, Диони, насчет вьющихся растений, – наконец протянул он. – Фонтаны, конечно, это излишество, расход, значит, водной жидкости и все такое, а вот вьющиеся растения – идея полезная, содержательная, конструктивная, с большой внутренней потенциальностной возможностью… А штаб деревьями обсадить, хвойных пород, вечнозеленых…
– Средь зеленых хвойных лап прячется в тенечке штаб, – незамедлительно облек Спиноза в поэтическую форму последние слова Милицы.
– Верно, боец, – одобрительно кивнул комбат. – Именно в тенечке. – Он помолчал и вновь посмотрел на Силву. – Да, не горят у тебя глаза, подкапитан. Не одобряешь, значит, мой план мероприятий.
– Я этого не говорил, господин постмайор, – безнадежно повторил Дарий.
– Ладно, – махнул рукой Милица. – Мнение одной единицы, пусть даже эта единица носит звание подкапитана, еще не есть мнение большинства. А давайте-ка узнаем, что думает по этому поводу рядовой состав, – он повел подбородком в сторону обзорного экрана.
Постмайор имел в виду смуглого долговязого бойца в комбинезоне с одной нашивкой, которую можно было при желании принять за стилизованный ствол башенного танкового орудия. Боец только что вынес из ангара увесистый трак от «трицера», аккуратно сгрузил на площадку, присел на корточки и принялся его рассматривать и водить по нему пальцем. И сразу было понятно, что рядовой взвода технического обеспечения занимается техническим обслуживанием боевой, значит, техники. Это был один из той группы новичков, что влилась в состав отдельного танкового батальона совсем недавно, уже после учений.
