– Замечательно! – прошептал Хорригор. – Теперь нам можно ни о чем не беспокоиться.
Тумберг с сомнением хмыкнул, но возражать не стал.
Аллатон первым направился к выходу, за ним потянулись остальные. Нигдянин шагал вприпрыжку, а Дасаль напоследок с сожалением оглядывал скопление всяких раритетов, которые уплывали у него из рук.
Снаружи по-прежнему господствовала звездная ночь. Водитель как ни в чем не бывало сидел в лимузине и был полностью одет.
– Ну что, – сказал Хорригор, глядя на распорядителя, – спасибо за теплый прием. Здесь и распрощаемся. Мы поедем туда, – он махнул рукой в темноту, – там и взлетим. Чтобы ничего вам не повредить ненароком. Привет координаторам!
– Слава Основе, слава Основе, слава Основе! – проскандировал распорядитель. – Хорошо живем, верной дорогой идем, ключи к счастью куем!
– Все понятно, – пробормотал иргарий. – Куйте дальше. Берегите себя и Основу. Поехали, господа!
Маги, Тумберг и Дасаль забрались в танк и уселись на откидные сиденья. Боевая машина развернулась и покатилась к воротам. Лимузин продолжал стоять на месте, а оба нигдянина прыгали вокруг него и что-то кричали. В ярком свете фонарей были хорошо видны их счастливые лица.
– А ведь это не просто долбодятлы, а сказочные долбодятлы, – поделился своим мнением Умелец. – Не понимаю этих свамов. Они для прикола, что ли, создали таких прибабахнутых? Или сами не лучше?
Никто ему не ответил.
– Эх, выпить бы сейчас чего-нибудь, – вздохнул груйк. – За возвращенных к жизни клоунов.
– Успеем еще выпить, – сказал Хорригор. – Первым делом выбраться отсюда надо. Дарий, отъедем чуть подальше, и запускайте ракету. Проверим щит. Только по нашим кораблям не цельтесь.
– Вы меня с этими нигдянами-то не путайте, – усмехнулся Силва. – Я вроде повода не давал. Бенедикт, готовь ракету к пуску.
– Слушаюсь, Дар!
…Однако надежды на то, что панцирь Гренделя можно проткнуть изнутри, не оправдались – ракета не сумела пробиться в космос и озарила ночное небо огнем взрыва. А значит, настало время пускать в ход пробойник подпространства. Дарий еще раз переговорил с Ярилой Мурманским, выслушал пожелание успешно совершить прыжок сквозь Авалон, и танк начал разгоняться на воздушной подушке над ночной равниной, удаляясь от столицы. Все вроде шло нормально, боевая машина наращивала ход, и в нужный момент Дарий включил пробойник.
– Вошли! – объявил он, нависнув над приборной панелью и глядя на экран.
Впрочем, глядеть там было не на что, потому что экран уже ничего не показывал.
Хорригор с довольным видом потер ладони, Дасаль шумно выдохнул, а Аллатон расправил плечи, словно сбросил невидимый груз. И только Шерлок не спешил радоваться. При входе в подпространство у него всегда закладывало правое ухо, а вот теперь этого не произошло. Да и экран был не серым, как положено в подпространстве, а казался просто пустым. Что-то тут было не так…
Тумберг не успел поделиться с другими своим беспокойством, потому что окружающее вдруг расплылось, и пронеслась от стены к стене башни какая-то призрачная волна. Секунды через три все вновь стало четким. Дарий и Тангейзер обменялись недоуменными взглядами, а танк начал сбрасывать скорость.
– В чем дело, Бенедикт? – отрывисто спросил Силва. – Что-то с пробойником?
– С пробойником все в порядке, – ответил Спиноза. – Но в подпространство мы не вошли.
В этот миг передний экран вновь налился красками, правда, не очень яркими. Потому что вверху простиралось серое небо без единого разрыва в облаках, а внизу, насколько хватало взгляда, тянулась поросшая травой равнина с вкраплениями приземистых кустов и корявых, тоже низких деревьев с редкой листвой. Судя по обилию кочек и оконцев буроватой воды, это была не просто равнина, а болото. И нигде ни дорог, ни столбов с синими конусами. Танк уже остановился и висел над пригорком. Там только что было полно каких-то мелких тварей, но теперь все они попрыгали в воду.
– Как это не вошли? – удивился Аллатон. – Ведь только что была ночь, а тут день. Мы явно находимся уже в каком-то ином месте.
– Мы все еще на Гренделе, – возразил Спиноза. – Поверьте, я знаю что говорю. Только что возникшие характерные явления свидетельствуют о том, что буквально на пороге подпространства мы угодили в яму. И остались на планете.
– Что еще за яма? – нахмурился Хорригор.
– Ну, возможно, я подобрал не самое удачное определение. Скорее, это не яма, а шурф… или даже ствол, если воспользоваться терминологией горного дела. Сведениями о подобных феноменах я располагаю, и то, что мы столкнулись именно с этим феноменом, не вызывает сомнений. Мы провалились.
– Куда мы провалились? – вскинулся Дасаль. – Мы же над землей! Не надо тут гонево гнать!
– Мы провалились не в пространстве, а во времени, – объяснил Спиноза. – Если хотите, попали в дыру во времени и оказались в прошлом. Повторяю, я знаю что говорю. Зуб даю. Отвечаю.
Всем присутствующим уже приходилось перемещаться во времени, но это было в иной реальности. И память о той реальности осталась только у Бенедикта Спинозы.
– Фантастики начитался, что ли? – поморщился Дарий. – Алькора своего?
– Мы находимся на Гренделе, но в прошлом, – терпеливо повторил Спиноза. – Попробуйте связаться с транспортником и убедитесь, что связь отсутствует. Потому что ни транспортника, ни фрегата тут нет. А если мы в глубоком прошлом, то дальсвязи вообще нет. Ее еще не изобрели.
Он еще не договорил, а Дарий уже принялся вызывать Ярилу Мурманского. Тумберг достал из сумки ДС-комм и попытался дозвониться до мамы. Но дальсвязи действительно не было.
– Вот так дела… – растерянно произнес Тангейзер. – Мы что, будем теперь жить в прошлом?
– Откуда видно, что это прошлое? – не сдавался Силва, хотя энтузиазма в его голосе не было. – Ну, дальсвязь – да. Но мало ли… Ну, день вместо ночи – значит, потеряли время на входе в подпространство, какие-то там эффекты специфические… Но с чего ты взял, что мы провалились в прошлое? Где убедительные доказательства, Бенедикт?
– Картина звездного неба в этой местности у меня зафиксирована, – сказал Спиноза. – Можно дождаться ночи и, если облачность исчезнет, посмотреть на звезды. Или найти место с чистым небом. И сопоставить запись с реальностью. Какой будет результат, я знаю, а кто сомневается, у того эти сомнения исчезнут. Мы в прошлом, господа.
– Здесь уже говорили о фантастике, поэтому повторяться не буду, – взял слово Тумберг. – Скажу о другом. Если на входе в подпространство возникают провалы в прошлое… кстати, откуда известно, что именно в прошлое? Кто-то вернулся оттуда и рассказал? Так вот, если такие провалы возникают, а ежегодно происходят тысячи переходов, то было бы потеряно не одно транспортное средство. А пропало за все время, как мне помнится, только шесть кораблей. Допустим, все они провалились в прошлое. Но их всего шесть! За многие и многие годы! Вопрос: какова вероятность того, что такая яма образуется именно при нашем переходе?
