– Поцелуй меня в задницу, девка!
К счастью, эти слова были обращены не ко мне или Чарльзу, а к Кэтрин. Стоило владельцам увидеть нас, как воинственное выражение на их лицах мгновенно сменилось угодливым. Оба засуетились и бросились проверять, доставлен ли мой багаж и перенесен ли в мою комнату.
Чарльз был прав: Уильям Джонсон уже ждал меня в комнате на втором этаже, где мы и познакомились. Одет он был так же, как Чарльз, но выглядел старше его, и вместо энтузиазма лицо этого человека отражало усталость. Чувствовалось, он не только старше, но и опытнее, чем Ли. Встав из-за стола, на котором были разложены карты, он пожал мне руку и кратко произнес:
– Рад знакомству.
Чарльз удалился, взяв на себя обязанности нашего караульного.
– Хороший малый, но чуть более ревностный, чем нужно. – (Свои суждения о Чарльзе я оставил при себе и кивнул Джонсону, показывая, что я его слушаю.) – Мне сказали, вы собираете экспедицию.
– Мы считаем, что в здешних местах есть точка, представляющая для нас интерес, – ответил я, тщательно подбирая слова. – Чтобы ее найти, мне понадобятся те, кто хорошо знает местность и тамошнее население.
Джонсон скривился:
– Как назло, у меня украли сундук, где я хранил свои материалы. Без него я вряд ли смогу быть чем-нибудь вам полезен.
По собственному опыту я знал: ни одни поиски не обходились без трудностей.
– Мы найдем ваш сундук. У вас есть какие-нибудь зацепки?
– Томас Хики – мой помощник – порыскал по окрестностям. Он умеет развязывать языки.
– Скажите, где его найти, и я постараюсь ускорить поиски.
– До нас дошли слухи о бандитах, логово которых находится к юго-западу отсюда. Оттуда они совершают свои вылазки, – сказал Уильям. – Скорее всего, там вы его и найдете.
3
За городом начинались пшеничные поля. Вечерний ветер слегка раскачивал колосья. Невдалеке тянулась высокая ограда фермы, превращенной бандитами в свое логово. Оттуда доносились громкие звуки пирушки. «А почему бы им не пировать?» – подумал я. Если они выбрали жизнь бандитов, то каждый день, закончившийся не виселицей и не солдатским штыком, – повод для праздника.
У ворот стояла охрана. Тут же толкались прихлебатели, явившиеся выпить на дармовщинку. Охрану даже отдаленно нельзя было назвать трезвой. Они пытались нести караул, но больше препирались и переругивались между собой. Пшеничное поле слева от фермы поднималось по склону невысокого холма, на вершине которого сидел дозорный и поддерживал огонь. Едва ли дозорному нравилось подбрасывать дровишки в костер, но он был одним из немногих, кто всерьез относился к своим обязанностям. Бандиты наверняка не подумали разместить вокруг своего логова дозорные отряды, или же те вдрызг перепились и теперь храпели где-нибудь под деревом. Поэтому никто не видел, как мы с Чарльзом подползли ближе и оказались рядом с человеком, притаившимся возле ветхой каменной стены. Как и мы, он следил за логовом.
Это был он, Томас Хики. Круглолицый, несколько потрепанный и, кажется, не меньше бандитов любящий приложиться к бутылке. Джонсон ничего не перепутал? Неужели этот человек умел развязывать чужие языки? Судя по его виду, он сейчас и с собственными штанами не очень справился бы.
Возможно, мое пренебрежительное отношение к Томасу объяснялось тем, что со времени моего приезда в Бостон он оказался первым, для кого имя Хэйтема Кенуэя ничего не значило. Но если у меня это вызвало лишь раздражение, Чарльз пришел в ярость и выхватил меч.
– Изволь уважать того, кто перед тобой, – прорычал молодой человек.
– Чарльз, успокойтесь, – сказал я, трогая его за плечо. Затем я обратился к Томасу: – Уильям Джонсон послал нас сюда в надежде, что мы сможем… ускорить ваши поиски.
– Нечего тут ускорять, – растягивая слова, ответил мне Томас. – Мне ваши лондонские манеры и заковыристая речь ни к чему. Я уже нашел вора.
Эти слова вызвали у Чарльза новую вспышку ярости.
– Тогда почему вы торчите здесь, наливаясь грогом?
– Не торчу, а думаю, как мне разделаться с этими поганцами, – ответил Томас, махнув в сторону фермы.
Глаза у него блестели, а на губах играла нагловатая улыбка.
– Тогда за дело, – сказал я. – Действуем так. Я убью дозорного и займу позицию за спиной охраны. Вы оба подойдете спереди. Когда я открою огонь по этому сброду, вы атакуете здание. Мы должны рассчитывать на внезапность. Прежде чем бандиты сообразят, что к чему, мы перебьем половину из них.
Вынув мушкет, я пополз к кромке пшеничного поля. Там я спрятался среди колосьев и навел мушкет на дозорного. Тот грел руки над огнем. Свою винтовку он зажал между ног. Пожалуй, даже если бы я подъехал к нему на верблюде, он бы ничего не услышал. То, что я собирался сделать, было трусливо и где-то даже подло, но я все-таки прицелился и спустил курок.
Черт побери! Убитый дозорный рухнул прямо в костер, подняв сноп искр. Он же быстро обгорит. С холма потянет зловонием, и это насторожит остальных бандитов. Я спешно вернулся к Чарльзу и Томасу. Те успели подобраться почти к самому дому. Я расположился неподалеку, упер приклад мушкета в плечо и прищурился, глядя в прорезь прицела. Моей новой мишенью был караульный возле ворот. Уж не знаю, почуял ли он запах горелого мяса или просто решил сменить дозорного, но шатающейся походкой этот бравый парень двинулся к холму. Меж тем убитый мной дозорный вовсю поджаривался на костре. Я подождал, пока караульный доберется до поля. Неожиданно шум и гам попойки стихли. Караульный повернул голову к дому, пытаясь понять, в чем дело. Но тут голоса загоготали и завопили с новой силой, и под этот гул я нажал спусковой крючок мушкета.
Караульный рухнул на колени, затем накренился вбок. Пуля разнесла ему часть черепа. Я сразу же повернулся к воротам – удостовериться, что никто не слышал выстрела.
Внимание бандитов сосредоточилось на Чарльзе и Томасе. Когда те приблизились к воротам, пьяная свора схватилась за мечи и мушкеты и дружно завопила:
– Убирайтесь прочь!
Чарльз и Томас и не подумали уходить. Как я и велел им, они изображали желающих выпить на дармовщинку, хотя чувствовалось: у них самих руки чешутся взяться за оружие. Но оба терпеливо ждали. Молодцы. Они ждали, когда я выстрелю первым.
Пора. Я взял на мушку того, кто, судя по всему, был главарем бандитов. Грянул выстрел. Затылок моей жертвы стал красным от крови. Бандит повалился на спину.
На этот раз мой выстрел услышали, но было поздно. Выхватив мечи, Чарльз и Томас расправились еще с двумя караульными, каждый из которых повалился на землю с располосованным горлом, откуда хлестала кровь. Оставшиеся в живых не могли понять, что происходит.
Я застрелил двоих бандитов, после чего сменил мушкет на меч и примкнул к Чарльзу и Томасу, оказавшись в гуще сражения. Мне сразу же понравилась согласованность наших действий. Каждый из нас без слов понимал другого. Мы уложили еще троих, огласивших воздух предсмертными криками. Остальные бросились во двор и заперли ворота изнутри.
