— Грязная цыганская шлюха! — резко выкрикнул он. — Отвечай, почему ты укрывала человека, который убил твоего брата?!
* * *
Лора прижала ладони к горящему лицу. Земля уходила у нее из-под ног… Сердце готово было остановиться. Санти убил Чарльза? Но этого не может быть! Это ложь!
Санчес стоял перед ней прямой и несгибаемый, как столетняя сосна. В глазах его читался молчаливый протест и… мольба. Боже, ну почему он не сделал этого раньше? Почему не рассказал Лоре, как все было на самом деле? Теперь она, конечно, не поверит ему. Или все-таки поверит? Ведь они стали так много значить друг для друга.
Лоре стоило невероятных усилий не упасть перед сержантом на колени, умоляя взять страшные слова обратно. Он солгал, наверняка солгал!.. Она взглянула на Санчеса. Человек, которого она любила, сейчас выглядел как побитая собачонка. А его лицо!.. Великий Боже, на нем написано страдание… Значит, сержант сказал правду. Горькую правду. Санчес Корелли… Как он мог! Воспользовался ее горем, втерся в доверие, завоевал расположение и симпатию Мариуки и Зары, а в итоге оказался предателем. Она полюбила его, а он…
Ничто во внешнем облике Лоры не выдавало ее чувств, но Санчес физически ощущал ее смятение и ужас. Видимо, ему на роду написано разочаровывать самых близких, самых дорогих людей…
— Позвольте мне все объяснить, — попросил он, пытаясь освободить руки.
Сержант торжествующе потер ладони и крикнул:
— Капрал Дорини, отведите убийцу Шарля в сарай. Я за себя не отвечаю. Пусть все будет по закону, и его участь решит суд. Я не хочу уподобиться этому негодяю, убившему безоружного человека. — И, прежде чем отвернуться, предупредил: — Если он убежит, ответите головой.
Рядовые тут же подхватили Санчеса под руки и потащили к сараю. Корелли изо всех сил уперся каблуками в землю и глянул через плечо. На лице Лоры застыло выражение ненависти. Перехватив его взгляд, она быстро вытащила нож и перерезала тонкий кожаный шнурок. Деревянная подвеска упала к ее ногам. Все кончено. Санчес почти физически ощутил, что лезвие ножа вонзилось ему в сердце…
Горько заплакала Мария. Санчес вырвал локоть из рук солдата и вновь обернулся. Малышка стояла рядом с Лорой и смотрела на него огромными черными глазами. Он предал и ее тоже.
— Мариука… позаботься о Роззи!.. — выкрикнул Корелли.
Рядовой, которого он оттолкнул, опомнился и двинул его кулаком в висок. Другой так сильно скрутил руку, что было опасение, как бы не пострадал плечевой сустав. Они снова поволокли его к сараю, но Санчес, сделав последнее усилие, еще раз обернулся:
— Обещай мне, что позаботишься о Роззи… Обещай мне, пожалуйста…
Мария испуганно посмотрела на него и наконец кивнула.
Корелли облегченно вздохнул и позволил солдатам втолкнуть себя в сарай. Кто бы мог подумать, что в такой страшный момент его будет заботить только одно — как подружить девочку и щенка. Может, потому, что собственная участь стала ему безразлична? Хорошо бы сержант пристрелил его по дороге. Так будет лучше для всех.
Санчесу в любом случае грозила казнь через повешение — и за убийство Чарльза, и за тех ворованных коней, что были с ним в лесу. Он предпочел бы умереть сейчас, не дожидаясь виселицы и позорной процедуры суда. Именно поэтому, парень начал провоцировать своих противников, пиная их ногами, и в конце концов ему удалось их разозлить. Один из рядовых уже взвел курок, но капрал жестом остановил его и тяжелой рукояткой пистолета ударил арестанта по затылку.
Пронзившая голову боль показалась Санчесу спасением, она почти заглушила боль, терзавшую его сердце. Он благословил окутавший его мрак и, не чувствуя ничего, кроме облегчения, упал на солому…
* * *
Лора словно окаменела. Она слышала шум борьбы, но не могла заставить себя пошевелиться. Женщина смахнула слезы, навернувшиеся на глаза, и покрепче прижала к себе Марию. Невыносимое страдание сдавило грудь. Санчес… Такой отважный и сильный… Даже со связанными руками он с легкостью справился с двумя солдатами… Трепетный лучик нежности и любви пробил сковавший ее панцирь отчуждения, но Лора тут же погасила его.
— Сожалею, синьора, что все произошло именно так. Я рассчитывал встретиться с вами при иных обстоятельствах, но что поделаешь, если вы сами все так запутали. Я был лучшим другом вашего брата Шарля. Я знаю, что его настоящее имя Чарльз, но в полку его звали более привычным для нашего слуха именем. Он мечтал, что мы вместе вернемся на вашу виллу. Мы были неразлучны и, честно говоря, не собирались расставаться после войны.
— Что вам еще надо от меня? — еле шевелила заледеневшими губами Лора, с трудом понимая его слова.
— Я вижу, что сейчас вам трудно меня слушать. Поверьте, я и только я — ваш истинный друг. Я обещал найти убийцу Шарля и сделал это. Теперь мне придется вновь покинуть вас, но уверяю, что после суда над преступником обязательно вернусь и все объясню. Не вздумайте укрыться от меня у ваших бродяг. Ваш брат хотел, чтобы вы жили пристойно, заботясь об имени, доставшемся вам от родителей. Разрешите откланяться, синьора Лора.
* * *
— Мама? — голосок Мари отвлек ее от тяжких раздумий.
— Что, моя дорогая? — прошептала Лора. Ну, зачем маленькая Мария вышла из дома? Почему она должна была увидеть весь этот ужас? Бедное дитя…
— Дяди плохие, — уверенно заявила девочка. — Они обижали дядю Санто. За что они били его?
У Лоры перехватило дыхание. Дядю Санто? Как же объяснить малышке, что обожаемый дядя Санто убил ее родного дядю Чарльза… Ее настоящего дядю. Как втолковать дочери, что несколько тычков в спину отнюдь не искупают его вины? Даже если Санчес избежит трибунала, ему все равно придется держать ответ. Перед ними. Лора смотрела на дочь и не знала, что сказать. Сомнения терзали душу, а вместо радости в сердце поселилась тоска. Почему? Почему ей так плохо сейчас? Казалось бы, она должна быть счастлива, что преступник наконец пойман, но откуда эта горечь? Горечь предательства.
Роззи уже давно царапалась в дверь и отчаянно скулила, а Лора все не могла оторвать глаз от вереницы солдат, растянувшейся по дороге. В конце колонны шел Амиго. Санчес, связанный по рукам и ногам, неподвижно лежал на нем поперек седла. Лору затошнило…
— Мама?
— Да? — рассеянно ответила она, не в состоянии отвести взгляд от головы Санти, беспомощно ударяющейся о стремена.
— Мамочка, ты делаешь мне больно! — пожаловалась Мария.
— Что?.. Что случилось?..
Девочка вырвала руку из ладони матери и обиженно подула на пальцы.
— Ты сжала меня очень сильно, — дочка сердито погрозила матери кулачком.
— Ну, извини меня, пожалуйста, извини, — Лора бессильно опустилась на порог дома.
— Ладно уж, — смягчилась Мария и открыла дверь.
Роззи кубарем скатилась с крыльца, обнюхала землю и бросилась к сараю. Собака бежала так быстро, как только позволяли ее маленькие, еще неокрепшие лапки. Мари с пронзительным криком помчалась вслед за щенком.
