— Ну… не знаю, — Пьетро в неуверенности замолчал. Неужели Санти сбежал из тюрьмы только для того, чтобы помочь Лоре?
— Не знаю, Санчес. Вообще-то, это было бы неплохо. Хорошие лошади армии всегда необходимы…
Санчес обрадованно вскочил на ноги и принялся расхаживать из угла в угол. Он был очень доволен и горд собой. Ему даже не пришлось вести длительную подготовку, чтобы заставить брата серьезно отнестись к своим словам.
— Ты только подумай, как все здорово получается! Армии будет прямая выгода, и Лоре не будет грозить голод.
Но Пьетро тоже решил преподнести ему сюрприз:
— Пока тебя не было, произошло еще одно немаловажное событие, — интригующе начал он.
Санчес недоверчиво хмыкнул:
— Армия Виктора Эммануила сумела присоединить к Италии Рим? Неужели на этот раз вы сумели обойтись без помощи Гарибальди?.. С трудом в это верится.
— И Рим, и король пока что спят спокойно. Впрочем, так же как и твой любимый генерал. Кстати, ему недавно вернули свободу. Но дело не в этом, — он подал знак брату не очень-то ликовать по такому поводу. — Приехал отец… — и Пьетро с тревогой ожидал реакции Санчеса. Отец и сын не виделись почти пять лет.
Санти молчал. Повисшая в воздухе тишина казалась оглушительнее взрыва. Не выдержав напряжения, полковник отвернулся. Зато капрал Дорини снова подался вперед, не вполне, впрочем, понимая, что особенного в том, что в форт прибыл отец полковника Кейвино.
Устав ждать ответа, Пьетро с досадой схватился за железный прут решетки, так сильно сжав его, словно это была шея его упрямого брата.
— Черт побери, Санти! До каких пор ты будешь на него злиться? Ведь отец приехал ради тебя.
— У меня нет отца, — глухо отозвался младший Корелли. — Синьор Лукка Корелли отрекся от меня и вышвырнул из дому. Я не хочу его видеть.
Капрал изумленно округлил глаза. Он и не подозревал, что в семействе полковника бушуют такие страсти.
— Но, Санти…
— Мне больше нечего сказать. Передай… ему — пусть возвращается домой. Он мне не нужен.
Пьетро не поверил в искренность его слов. Он видел боль скрытую в глазах брата, и чувствовал, как напряглись все его мышцы. Малыш все еще любит отца, и, какие бы слова сейчас не срывались с его языка — все это лишь бравада. Возможно, если дать ему время все хорошенько обдумать… Не говоря больше ни слова, полковник резко вышел из караульного помещения.
Как только дверь за ним захлопнулась, Санчес бросился ничком на кровать и закрыл глаза. Проклятье! Его отец. Здесь. Ну почему он никак не хочет оставить его в покое? Проклятье!
* * *
Не успел Пьетро пройти и десяти шагов, как заметил Лору Джекилл, въезжающую в ворота гарнизона. Следом за ней на привязи скакал гнедой жеребец. Санчес прищурился и неожиданно признал в нем того самого жеребца, которого хозяйка виллы тренировала в день их первой встречи. Помнится, тогда он доставил ей немало хлопот. Интересно, зачем она привела к ним необъезженного скакуна?
Лора тоже заметила полковника и немедленно повернула к нему. Туго натянув поводья, она остановила кобылу, преградив ему путь.
Пьетро услужливо приподнял шляпу:
— Доброе утро, синьора Джекилл.
Женщина нахмурилась, промолчав в ответ. Это несколько удивило полковника, но он тем не менее поинтересовался:
— Чем могу быть вам полезен?
— Я хочу подать заявление о возобновлении правительственного контракта, — угрюмо ответила Лора.
— Вот как? Но мне казалось, мы с вами уже обсудили этот вопрос. Командование считает, что…
— Мне известно, что считает командование, — отрезала Лора. — И я докажу, что способна выполнять эту работу не хуже любого мужчины.
— Простите, синьора Джекилл, я знаю, как вы трудолюбивы, но…
— Вы помните этого жеребца?
Пьетро помедлил, потом слегка кивнул:
— Помню.
— Я могу проехать на нем верхом любое расстояние, — уверенно заявила Лора. — И сделаю это сейчас же.
— Нет! Подождите… Это вовсе не требуется… — встревожился полковник. Он слишком хорошо помнил, чем закончилась предыдущая встреча с хозяйкой виллы.
— Если мне удастся проехать на нем, вы возобновите контракт?
— А если нет?
— Не сомневаюсь, что смогу это сделать, — хмыкнула Лора.
К этому моменту вокруг них собралась группа солдат, с интересом ожидающих, чем закончится странное пари. Они оживленно переговаривались, откровенно разглядывая женщину, словно дешевую шлюху.
— Давай посмотрим, как эта сука оседлает своего осла… Пусть девка развлечет нас, забавно будет посмотреть, когда она упадет на землю… Пусть сначала прокатится на мне. Хочу узнать, какие у нее бедра…
Пошлые реплики неслись отовсюду. У Пьетро от возмущения перехватило дыхание. Он развернулся и зло сверкнул глазами. Кавалеристы сразу же примолкли.
Но сама Лора совершенно спокойно сидела в седле, не обращая никакого внимания на издевательские выкрики. Она не сводила глаз с полковника. Сейчас только от него зависит ее судьба. Возобновление контракта даст ей возможность обеспечить себя и дочь, даст шанс выжить в мире оседлых людей.
И еще… Она надеялась узнать хоть что-нибудь о Санчесе. Гнедой мерин, которого парень «позаимствовал» у нее, сегодня утром самым таинственным образом оказался в конюшне. Лора просто умирала от беспокойства и неизвестности. Наверняка с ним что-то случилось, иначе почему лошадь прискакала одна?..
* * *
Санчес слышал выкрики за окном и в ярости сжимал кулаки. Он знал, кому адресованы эти оскорбления. Черт возьми, ему необходимо как-то выбраться из камеры! Он должен быть рядом. Узник вцепился в железные прутья решетки так сильно, что руки свело судорогой. Каким же нужно быть идиотом, чтобы добровольно заточить себя в камере! Где были его мозги, когда он принимал это нелепое решение?..
Разминая посиневшие пальцы, Корелли забрался на стул и выглянул в маленькое окошко, отделяющее его от остального мира, но не увидел ничего, кроме серой стены да сломанной постройки по другую сторону дороги. Он в сердцах выругался и ничком упал на кровать.
— Что тебя так расстроило, краснорубашечник? — усмехнулся капрал. — Там разгуливает твоя цыганка? Она не говорила тебе, кто ей больше по нраву — цыгане или итальянцы? Сколько раз ты ее имел?
Санчес подбежал к кованой двери и с размаху стукнул по ней кулаком. Подонок Дорини не достоин дышать одним воздухом с Лорой Джекилл! Мерзавец! Как он смеет говорить о ней подобную гадость?
Неожиданно злобные выкрики за стеной тюрьмы сменились одобрительным гулом. Что там, черт побери, происходит?.. Звуки, которые теперь доносились в камеру с улицы, были более чем странными. Какие-то глухие удары, непонятный хрип… И вдруг его осенило. Да ведь это Лора объезжает лошадь! Но почему здесь? Почему не на вилле?
