– Латынь? – скривился Тол и посмотрел на Рию.
– Да, теперь еще и латынь, – подтвердила она.
– Господи, да Бидди теперь совсем ученая станет.
– Садись, Тол. – Рия выдвинула для него стул в конце стола, между Дэйви и Бидди. – Ты ужинал? – заботливо спросила она.
– Днем перехватил кое-что.
– Домой заходил?
– Нет, вот сейчас туда еду. Но, – он поднял глаза на Рию, – я сегодня посадил Энни в дилижанс, она поехала к сестре. Ты знаешь, у Мэри умер муж, и Энни решила несколько дней пожить у сестры.
– Да, да, конечно… так ты сейчас сам хозяйничаешь. Думаю, что поесть как следует тебе не пришлось. От холодной баранины и яблочного пирога не откажешься?
– Откажусь ли я от холодной баранины с пирогом? – повторил он, обводя детей веселым взглядом. Все рассмеялись. – Вы слышали, ваша мама еще спрашивает, откажусь ли я от баранины с пирогом? А вы как думаете?
– Нет, – ответил дружный хор. – Он точно не откажется, мама.
Под веселый смех детей Рия поставила перед Толом тарелку с бараньими отбивными, хлеб с маслом. Он занялся отбивными, а дети смотрели на него во все глаза. Тол проглотил несколько кусочков и отложил нож с вилкой.
– Займитесь делом, ребята, не смотрите на меня, а то я подавлюсь.
– Я не хочу учить уроки, – заявил Дэйви.
– Почему? – повернулся Тол к нему.
– Он их терпеть не может, – подсказала Бидди.
– А тебе нравится? – теперь Тол смотрел на нее.
– Конечно, нравится, для меня уроки просто праздник. Хочешь послушать, как я говорю по-латыни?
Тол широко улыбнулся Рии, которая стояла рядом с Дэйви, положив руку ему на плечо, потом снова повернулась к Бидди.
– Да, я с удовольствием послушаю, как ты говоришь по-латыни, хотя и не пойму ничего.
– Я могу тебя научить. Учить – это значит передавать знания. Так говорит хозяин, понятно?
– Понятно, мисс Учительница, понятно, – как заведенный закивал Тол, вызвав очередные взрывы смеха.
– Хорошо, слушай, Тол. Am… mo… matren.
– Ну и ну! – в притворном восторге воскликнул Тол и посмотрел на сиявшую Бидди.
– Это значит, я люблю мою маму, – она стрельнула глазами в сторону матери, а та изо всех сил сжимала губы, чтобы не расхохотаться.
– Тол, хочешь еще послушать?
– Жду не дождусь.
– Вот какой ты! – Бидди с вызовом вскинула голову. Она поняла, что Тол подшучивает над ней, но все равно решила покрасоваться. – Add… erben… ауо utt… parnem… aymam, – она перевела дух и сразу с торжеством выпалила: – Это означает: «Я собираюсь в город купить хлеба».
– А вот и неправда.
– Не смейся, Тол. Хозяин говорит, что только тот образованный человек, кто знает латынь.
– А еще мистер Миллер говорит, что ты произносишь слова неверно, – поддел сестру Дэйви.
– Но это лучше, чем не суметь ничего сказать даже по-английски, – пренебрежительно скривив губы, отрезала Бидди.
– Все, довольно. Займитесь лучше делом, мадам, и перестань воображать. У Дэвида тоже все получится.
– И что же вам задали на сегодня? – спросил Тол, стараясь предотвратить спор.
– Нам надо прочитать историю из э-по-са, – расплылся в улыбке Джонни, для верности выговаривая новое слово по складам.
– И в чем же там дело?
– Там говорится о том, – начал Джонни, косясь на Бидди, – как люди с чудными именами сражаются друг с другом и превращают корабли в скалы. Ну и всякое такое прочее.
Бидди просто распирало от желания показать свои знания, и она попыталась рассказать историю поподробнее.
– Один человек, У…лисс (у нее получилось Юлисс), – начала она, но ее сразу же перебил Дэйви.
– Ты говоришь неправильно. Ты и утром сегодня так сказала, а он сделал тебе замечание.
– Что это еще за «он?» – строго переспросила Рия у своего любимца.
– Хозяин, – поправился Дэвид, вздернув подбородок. И снова настойчиво повторил, глядя на мать: – Да, хозяин так и сказал, что она произносит имена неправильно.
– Ну и что из того, – сразу же нашлась Бидди. – Зато я помню эти имена и истории тоже, не то, что ты, тупая башка.
– Перестань сейчас же! Рассказывай Толу свою историю или отправляйся немедленно спать, – вмешалась Рия.
Бидди секунду размышляла, покусывая губу, потом повернулась к Толу и начала рассказ:
– Этот человек долго странствовал, много сражался. Потом он встретил друга, они вместе пировали. Друг посадил его на корабль и отправил с подарками домой. Но моряки почувствовали беду и высадили его на остров, когда он уснул. Но когда они приплыли домой, их встретил враг У-лисса, Нептун, который правил на море. Он сильно разозлился на моряков, ударил в их корабль трезубцем и превратил в скалу.
– Какая-то дурацкая история, – глубокомысленно изрекла Мэгги, и все расхохотались, включая рассказчицу и Дэйви.
– Знаешь, Мэгги, в этом я с тобой согласен. – Тол погладил девочку по темным волосам. – Мне она тоже кажется глуповатой. Но вы читаете этот рассказ и учите слова, так что от него все же какая-то польза есть.
– А мне больше нравится стишок про черного барашка, – призналась Мэгги. – Все снова дружно рассмеялись, а Бидди и Джонни стали вместе декламировать:
Барашек, черный. Бэ! Бэ! Бэ!
Признайся, шерсти ты накопил?
Конечно, сэр, конечно.
Вот три мешка:
Один для хозяина,
Для хозяйки второй,
А третий для крошки нашей, Мэгги Милликан.
Младшие дети покатились со смеху, но Дэйви сидел с каменным лицом. Рия смотрела на него и думала: «Если ему тяжело дается учение и трудно запомнить нечто сложное, почему он не хочет показать, что знает что-то попроще?» И в ее душе зародилась тревога за Дэйви.
– А теперь все, марш спать, – бодро скомандовала она. – Не галдите. И чтобы больше никаких споров.
Дети по очереди поцеловали мать, сказали «до свидания» Толу и, прихватив книжки, дружно выбежали в коридор.
Рия и Тол остались одни, в кухне воцарилась тишина. Она чувствовала неловкость и понимала, что он смущен не меньше.
– Поедешь домой? – наконец нарушила Рия затянувшееся молчание.
– Да, дома дел хватает, но я рад, что с вами повидался. Как живешь? – Он смотрел на нее с искренним участием.
– Как обычно, работы хватает: весь день занята. Хозяин так добр к нам. Он отдал мне кое-что из одежды родителей, чтобы перешить для детей.
– Вот так дела! Он, я смотрю, оказал тебе честь, а вот когда Фанни хотела поживиться в мансарде, то предупредил ее, чтобы она там ничего не трогала. Фанни рассказывала, что он на нее даже накричал.
