– Хм, – неудовлетворенный ответом, Дэниэл все же предпочел закрыть тему. – Садись к огню и расскажи в деталях о предстоящих поединках, поскольку сэр Жоффрей только кратко намекнул на них.
Дэниэл вернулся в гостиную, и Гарри последовал за ним, когда взгляд его упал на молодую служанку, поднимающуюся вверх по лестнице с грелкой в руках. Заметив, что он смотрит на нее, она остановилась и перегнулась через перила.
– Я скажу мисс Жасси, что вы вернулись, сэр. Сказать?
И ее последнем вопросе не было никакой необходимости, но она все же вызывающе задала его. Девушка оказалась юной и весьма симпатичной, с лукавым взглядом и алым ртом. Гарри удивился выбору Жасси, поскольку это легкомысленное создание не вызвало в нем никакой надежды на улучшения и ведении домашнего хозяйства.
– Да, дайте моей сестре знать, что я дома. Как вас зовут?
– Анни, сэр. Я работаю уже неделю.
Присев к огню на придвинутый Дэниэлом стул и отвечая на вопросы Джима, Гарри увлекся рассказом о предстоящих поединках и забыл о служанке.
Жасси уже собралась ложиться спать и колебалась, стоит ли спускаться, чтобы поприветствовать брата, пока Анни засовывала теплую грелку между ее простынями, чтобы согреть их.
– Думаю, что подожду до утра, – решила Жасси. – Сейчас пойдут скучные разговоры о боксе, я не хочу их слушать.
– Вам нравится смотреть, как дерется ваш брат, мисс? – спросила Анни, склонив голову набок, словно птичка.
– Никогда не видела и не желаю видеть, – вздрогнув, ответила Жасси, пытаясь расстегнуть крючки на своем платье.
– Позвольте, я вам помогу, – сказала Анни и подошла сзади. – Вы даже не представляете, что потеряли. Могу вам сказать, что бой – это великолепное зрелище с шумной орущей толпой, ударами и кровью.
Жасси широко раскрытыми глазами посмотрела на служанку.
– Это не место для женщин. На бокс ходят только мужчины.
Анни хихикнула:
– Я переодеваюсь в одежду своего брата и забавы ради иду на бой вместе с ним. Хотите, в следующий раз мы и вас нарядим и возьмем с собой.
Жасси покачала головой и рассмеялась над абсурдной идеей.
– Никогда. Если Дэниэлу причинят там боль, я сразу же разревусь и выдам себя.
Она шагнула из упавшего на пол платья, которое подобрала Анни.
– Если не хотите смотреть бой, придумаем что-нибудь еще, – шаловливо предложила служанка. – Пришла пора повеселиться. Из ваших рассказов я поняла, что ваша жизнь в Девоншире напоминала болото, да и сейчас она не лучше.
Повеселиться. Жасси закрыла глаза и тяжело вздохнула. Веселье означало для нее кавалеров, вечеринки, танцы и балы. Дядя, чей жестокий пуританский характер так странно противоречил его аморальности, считал танцы грехом, точно так же, как бокс – дьявольским видом спорта. И Жасси никогда не позволялось принимать приглашения, которые время от времени приносили в Уорвик. В Истхэмптоне она столкнулась с той же ситуацией, поскольку здесь к Дэниэлу относились, как к изгою. Она оказалась в тени дурной репутации брата точно так же, как и Гарри. Надеяться на то, что их примет местный высший свет, было абсурдно.
Основная причина, по которой она выбрала Анни среди большого количества женщин и девушек, ищущих работу горничной, заключалась в ее веселом и жизнелюбивом нраве. Она хоть немного разнообразила монотонную жизнь Жасси, в которую та снова окунулась после короткой лондонской передышки.
Несмотря на то что Анни совершала множество ошибок, поражала своей возмутительно безграмотной речью и вульгарными манерами, она всегда оставалась веселой, дружелюбной. Она с готовностью выполняла всю рутинную работу по дому, молча выслушивая недовольные замечания Дэниэла. Хотя кастрюли всегда оставались жирными, пол и ковры не подметались, мебель требовала полировки, все это меркло перед той жизнерадостностью, которой она скрасила жизнь одинокой девушки. Жасси испытывала удовольствие от книг, шитья, вышивания, игры на флейте, но чувствовала себя подавленной той рутинной домашней работой, которую взвалил на нее Дэниэл, как будто только ради этого она появилась на свет.
– Что за веселье ты придумала Анни? – с некоторой долей настороженности спросила Жасси; она никогда не знала, какая очередная проказа возникнет в богатом воображении Анни.
– Оставьте это мне, мисс, – озорно подмигнула Анни. – Очень скоро я устрою для вас настоящее развлечение.
На короткий момент в душе Жасси зародилось нехорошее предчувствие, которое тут же исчезло. Когда Анни вышла из комнаты, девушка задула свечу и заснула вполне счастливой.
Глава 9
Дэниэлу пришла пора участвовать в серии показательных боев, запланированных очень давно. Данное им слово джентльмена не позволяло отказаться от поединков, и они с Джимом начали собираться в дорогу, поручив Гарри контролировать проводимые в Истхэмптоне работы. Боевое турне, занимающее три недели, начиналось в Бристоле, продолжалось в Бате и заканчивалось в Леверхеде. И хоть Гарри прекрасно справлялся со своими обязанностями, тесно сотрудничая с сэром Жоффреем, он вдруг проявил огромную заинтересованность в развитии Истхэмптона. Он постоянно присутствовал то на одном рабочем участке, то на другом, решая проблемы, улаживая разногласия и приводя весомые доводы с замечательным терпением и тактом, чего так не хватало его брату. Именно он встретился с юристами и ревизорами Рэдклиффа, поскольку Дэниэл уехал в тот день в Маррелтон выяснять причину задержки поставок материала. Когда он вернулся, Гарри проинформировал его, что враждебная сторона отступила полностью побежденной, не найдя ни одного уязвимого места, чтобы остановить проводимые работы.
– В последний раз я уезжаю так надолго, – сказал Дэниэл, надевая пальто. – В дальнейшем надо соглашаться только на один показательный бой и исключить все туры. Ты знаешь адрес каждого места, где мы с Джимом планируем остановиться. Сразу же информируй нас, если что-нибудь произойдет.
– Тебе не о чем беспокоиться, – с беспечной самоуверенностью ответил Гарри. – Покажи этим городским жителям, как боксирует будущий чемпион, и привези домой много золота. Оно нам сейчас не помешает.
Дэниэл мрачно улыбнулся.
– Привезу. Надеюсь, я смогу раззадорить аппетиты зрителей настолько, чтобы они следовали за мной все турне, поддерживая в каждом последующем бое, – произнес он и обернулся к своему тренеру. – Готов?
– Да, парень, – ответил Джим с обычной дружелюбной улыбкой.
Он направился к ожидающему их экипажу, хотя, честно говоря, предпочел бы остаться дома в своем уютном кресле, вместо того чтобы ехать куда-то по этой морозной погоде, от которой у него ныли суставы. Он никогда даже не представлял себе, что ему так понравится Истхэмптон, и гадал, сможет ли он когда-нибудь осесть тут навсегда и оставить эту кочевую жизнь, которую он вел со дня смерти жены уже много лет. Он по-прежнему с энтузиазмом относился к карьере Дэниэла, с былым воодушевлением поддерживал его, но внутренне с большим облегчением воспринял порыв Гарри стать личным менеджером брата. Самому Джиму гораздо лучше удавалось решать споры на кулаках, нежели словесно. Он плотнее обмотал толстый шарф вокруг шеи, засунул руки поглубже в карманы и глубоко вдохнул морозный морской воздух. Ладно, три недели не такой уж долгий срок, и он с удовольствием посмотрит на молниеносные четкие удары Дэниэла.
