В золотистый сентябрьский день зов природы и достигшее своего пика доверие к Николаю сделали свое коварное дело. Настю и Колю их общие друзья и знакомые давно уже рассматривали как пару, и на все праздники приглашали вдвоем. На сей раз они тоже пришли на день рождения вместе. Отмечали в трехкомнатной квартире, народу сначала было много, а ближе к ночи все как-то незаметно рассосались, сам виновник торжества явно перестарался со спиртными напитками и нашел прибежище в дальней комнате, а Настя и Коля остались в большой гостиной с еще не убранным праздничным столом… Вспоминая ту ночь, Настя не могла бы во всех подробностях воспроизвести, что, как и в какой последовательности происходило. Почему-то более всего запечатлелись в памяти ее коралловые босоножки с полупрозрачными каблучками, которые были единственными искусственными предметами, не снятыми с ее тела нетерпеливым молодым человеком… Правда, несмотря на весь свой пыл, воспользоваться резинотехническими изделиями он все же не забыл.
А уже на следующей недели Насте суждено было испытать самое тяжкое душевное потрясение в своей жизни. Суждено было узнать о том, что за последний год ее любимый имел отношения еще с двумя молодыми девушками, что с одной из них он как раз и ездил в горный санаторий на Северном Кавказе, ловко прикрываясь здоровьем любимой тети, которая действительно существовала, но жила всю жизнь в Городе и никогда не бывала в горных краях… Да и не просто с какой-то посторонней девушкой он расслабляться ездил, а с Настиной однокурсницей, той самой Екатериной. Не то чтобы близкой подругой, но все же хорошей знакомой, с которой не раз и не два пересекались в одной компании. Наконец, суждено было узнать, и не от кого-то, а от самого Коли Абрамова, что коллекционирование девственниц является его своеобразным хобби, что все эти десять месяцев он проводил в обществе Насти лишь для того, чтобы первому познать прелести ее стройного тела и внести ее в список под таким-то номером… В разгаре ссоры молодой человек выражений не выбирал.
Никогда Настя Трофимова не чувствовала такого разочарования, опустошения и душевной боли. Несколько дней ходила сама не своя. Потребность поделиться своей бедой все же дала о себе знать, и она рассказала о случившемся матери. Та проявила житейскую мудрость и сказала дочери все те слова, которые хоть как-то могли минимизировать последствия такого удара судьбы.
С Колей Абрамовым девушка старалась нигде не пересекаться даже случайно. Во-первых, чтобы ничто, в том числе его лицо, не напоминало ей о пережитом унижении. Во-вторых, она его просто возненавидела. Если бы тогда у нее под рукой оказалась кнопка, нажатием на которую можно было бы легко и безопасно умертвить коллекционера девственниц, она бы, вероятно, воспользовалась такой возможностью. Но кнопки у нее под рукой не оказалось, и Коля прожил еще полтора года с лишним, причем прожил в том же Городе, продолжая учиться в той же Академии и вариться примерно в тех же студенческих компаниях. Благодаря этому и стала возможной Настина третья ошибка…
Но перед третьей была еще и вторая.
* * *
Лязг открываемой двери вывел Анастасию из раздумий.
− Трофимова, на выход, вещи оставь.
− Меня куда?… — равнодушно спросила Настя, идя по длинному полутемному коридору на два шага впереди невысокой широкоплечей женщины в серой униформе, младшего инспектора внутренней охраны СИЗО.
− Адвокат к тебе.
В комнате для встреч с адвокатами Настя увидела совсем не того, кого ожидала увидеть. Еще вчера следователь Харченко представил ей какого-то молодого человека боксерской наружности, который оказался так называемым адвокатом по назначению. С нормами уголовно-процессуального законодательства Настя была знакома очень поверхностно, но более грамотные соседки по камере потом разъяснили ей, что если сам обвиняемый и его родственники в течение суток не обзаводятся профессиональным защитником, то следователь или суд обязаны такового предоставить на бесплатной основе. Другое дело, что качество оказания услуг такого защитника вызывает большие сомнения, но формальные процедуры должны быть соблюдены в любом случае, иначе следователю иди дознавателю могут дать по шапке.
Настины родители далеко не бедствовали и вполне могли позволить себе пригласить адвоката для дочери, но, как назло, оба были в отъезде. Правда, узнав об аресте Насти в воскресенье, папа и мама оставили свои дела и уже утром в понедельник прибыли в Город, но они были так ошарашены случившимся, что или не вспомнили про адвоката, или просто не посчитали это необходимым. Откуда ж тогда взялся этот импозантный здоровяк с черными усами на самодовольном лице?
− Добрый день, Анастасия Александровна, − поздоровался здоровяк, − меня зовут Валерий Павлович Лебедев, я ваш адвокат. Бесплатный, но хороший, − добавил он и покровительственно улыбнулся.
* * *
После разговора со следователем я немедленно выехал в следственный изолятор. На данный момент положение моей подзащитной оставляло желать лучшего. Не имелось никаких фактов, которые можно было бы использовать в качестве доказательства ее невиновности, поэтому я прямо счел нужным приободрить ее и сразу же вселить надежду и доверие ко мне.
Вживую девушка произвела на меня впечатление не меньшее, чем на фотографии. Конечно, давали о себе знать три ночи в камере и бытовые условия изолятора: усталый вид, полное отсутствие косметики на лице, слегка неприбранные волосы. Мне почему-то вспомнился эпизод из последнего фильма про Анжелику, когда прекрасная красавица в компании двух друзей бежит через безводную пустыню из дворца сластолюбивого восточного деспота, страдает от жажды и усталости… Вот именно такую «усталую Анжелику» мне и напомнила Анастасия Трофимова.
− Здравствуйте… А откуда вы меня знаете? Вас наняли мои родители?
− Адвокатов не нанимают, а приглашают, − весело заявил я, − но мы не будем обращать внимание на такие тонкости… Ко мне обратился с просьбой помочь вам Сергей Васильевич Волков.
Девушка широко открытыми глазами несколько секунд смотрела на меня, глубоко дыша. Облизнула пересохшие губы, спросила:
− Он обо всем знает? Да?
− О случившемся с вами инциденте он узнал еще вчера, от одной из ваших подруг, и сразу же обратился ко мне…
− Почему?
− Потому что я являюсь старым другом его мамы, и самого Сережу знаю с детства, и он мне доверяет…
− Я не об этом, − нетерпеливо перебила меня Настя. — Почему он вообще…
Она замолчала, но я понял суть ее вопроса. Бывший молодой человек пытается помочь своей бывшей девушке, подозреваемой в убийстве… Действительно, не очень ординарная ситуация. Мне самому следовало подумать об этом еще раньше. Ладно, выясним, всему свое время.
− Анастасия Александровна, нам с вами предстоит очень долгий разговор, и не только сегодня, но и в дальнейшем, поэтому, может быть, вы разрешите мне обращаться к вам по имени? Мне пятьдесят пять, вам двадцать два…
