– Ты меня слышишь?
– И слышу, и вижу. С чем явилась, императрица Тарагона?
Не обращая внимания на язвительность, Мела озвучила свое пожелание:
– ИР, с этого дня герцогине Ирине д’Офунато запрещен доступ на вверенный тебе континент.
– Опоздала, милая, она год как в черном списке.
Красавица в полном недоумении захлопала пушистыми ресницами.
– Муж твой распорядился, человек умный и осторожный. Объяснил, что от Иры можно всего ожидать, вплоть до измены.
Мела в растерянности онемела.
– Павел Игнатьевич имеет первоочередное право допуска, ты вторая и последняя. Пока.
– Постой, ты хочешь сказать, Чернов стал твоим Хозяином, но он же полукровка, не чистый Создатель?
– Судя по его поступкам, чистый, – отпарировал ИР.
Красавица призадумалась:
– ИР, организуй холодного шампанского.
На возникшем столике появилось серебряное ведерко со льдом и бутылкой. Под шампанское Мела и рассказала алмазному компьютеру о последних событиях, на что получила кучу матов, причем на русском языке. В конце концов красавица возмутилась:
– Перестань сейчас же лаяться, кстати, кто тебя научил таким загибам?
– Павел Игнатьевич, – с гордостью просветила сфера. – А какие анекдоты знает! Да он для меня новый мир открыл. Я, между прочим, сама несколько сочинила, хочешь послушать?
Ошарашенная Мела кивнула головой, не забывая, впрочем, о шампанском. Спустя час изрядно захмелевшая императрица ушла порталом за тысячи километров в свой дворец. Очутившись в кабинете, вызвала своего секретаря, который под ее диктовку живо состряпал указ:
– Герцогиня Ирина д’Офунато моим повелением отсылается в свой замок без права покидать свое герцогство сроком на пятьдесят лет. Ставь печать, я подпишу. Позови мне полковника Хуго Васто!
Взмыленный барон прибежал через пять минут.
– Барон, возьмите указ и с десятком гвардейцев проводите в замок герцогиню д’Офунато. Вот записка в казначейство, получите пятьсот золотых на дорожные расходы.
– Слушаюсь, Ваше Величество. – И, подхватив бумаги, барон выкатился из кабинета.
– Я пошла отдыхать, меня не беспокоить, – бросила она секретарю и грациозной походкой удалилась в спальню.
Секретарь, барон Виниус д’Лаконис, втолковал начальнику караула:
– Императрицу не тревожить, хоть землетрясение случилось, – а сам пошел в канцелярию, размышляя: – Что за черная кошка пробежала между нашей владычицей и ее лучшей подругой?
Затем, сочтя это занятие зряшным, выкинул его из головы.
* * *
База Ордена, кабинет Архангелова.
Петр Петрович, закрепив на стене длинный узкий двуручный меч, восхищенно поцокал:
– Прекрасный экземпляр добавился к коллекции «холодняка».
Услышав перебранку в приемной, понял – старый Мозес опять воспитывает Ларису.
Наконец Мозес вломился в кабинет, причем почему-то спиной вперед. В одной руке он держал корзинку, покрытую салфеткой, другой грозил кулаком секретарше.
– Когда ты уймешься?
– Никогда, – гордо заявил Учитель.
– С прибытием тебя из командировки, Петр. Что-то ты задержался в системе Кеплера?
– Ай, такая холерная ситуация сложилась на планете Консат. Долбаные фанатики. Представляешь, поклонялись темному божеству и ввели тотальный геноцид.
– Ну и?
– Пришлось ликвидировать.
– Много?
– Да нет, около шестисот тысяч.
– Я к тебе, Петр, не просто так заглянул, смотри, что мне ребятки Симона презентовали. Алле ап. – И Мозес лихо сдернул салфетку. В корзине лежало не менее дюжины причудливой формы бутылок.
Петр Петрович взял одну и посмотрел ее на свет.
– И что мы там увидели? – осведомился Мозес.
– Ни-че-го.
– Просвещу тебя, так и быть. Напиток называется «Слеза дракона».
– Лариса! – заорал Архангелов. – Почему лимончика с сахаром нет на столе?
Вошедшая Лариса с фырканьем шмякнула большое блюдо с тонко нарезанным цитрусом. Затем удалилась, презрительно виляя попкой.
– Совсем девчонка от рук отбилась.
– Не тяни, Петр, разливай.
Выпив свой фужер, Архангелов выпучил глаза и кинулся к холодильнику за минералкой. Придя в себя, просипел:
– Сколько градусов?
– Ровно шестьдесят два, специально спиртомером измерял.
– Почему не предупредил, провокатор?
– Да будет тебе. Забыл, Петр, как мы на Земле-3 спирт пили, а снегом закусывали, давай еще по единой.
Выпили, закусили холодной водичкой, пожевали лимончика.
– Кстати, Мозес, нынче год исполняется Пашиному бойкоту. Когда он его снимет, как думаешь?
– Этим летом, – последовал безапелляционный ответ.
– У тебя больное воображение, я считаю, не раньше трех лет.
– Поспорим, Петр!
– На что?
– Ящик коньяка пойдет.
– Лариса! – снова гаркнул он секретаршу.
Та, разбив фужер, пробормотала:
– Ну что дети малые.
– Петр, вот объясни, почто ты так орешь, вызывая секретаршу? Нет бы сказать спокойно в селектор или вон в амулет связи.
Глава Ордена, довольно жмурясь, объяснил:
– Для поддержания дисциплины. И для того, чтобы боялась – начальство всегда нужно опасаться.
– Ага, испугал ежа пятой точкой, наливай давай, не отлынивай.
– Нет, Мозес, ты точно провокатор, правильно я про тебя Павлу сказал.
– На себя лучше посмотри, тоже мне ангел нашелся.
В момент их пикировки дверь кабинета отворилась, и появился Пашка с выводком детишек. От неожиданности два мага хлопнули по фужеру, забыв закусить.
– Лариса, – тихим елейным голосом проворковал Петр Петрович, – займитесь ребятками, нам с Павлом Игнатьевичем нужно перекинуться парой слов.
Детишки вышли в приемную, а маги усадили Чернова за стол с предложением продегустировать «Слезу дракона». Пашка не купился, судя по слишком добрым улыбкам, начальники придумали очередную гадость.
– Спасибо, я лучше минералки.
– Павлик, мы так рады за тебя, наконец семьи воссоединятся, и наступит благолепие, слава Единому. Выпьем за мир во всем мире, – пафосно закончил сияющий Мозес.
Глава Ордена хмуро поддержал. Маги выпили, передернулись, а опер осушил бокал холодной воды.
