Глава 1
— Девушки, поторопитесь! — громогласно скомандовала старшая надзира… то есть воспитательница, придирчиво оглядывая нас и недовольно кривя губы.
— Одну минуту, госпожа Сональ! — весело откликнулась за всех первая красавица нашего выпуска Одиль. Она поправила и без того безупречную прическу, пощипала щечки и покусала губки, чтобы они стали ярче.
Я же с философским спокойствием расправила ниспадающие складки своего изумрудного платья.
— Розалинда! — рявкнул совсем рядом со мной недовольный голос.
— Да, госпожа Сональ, — повернулась я к ней и сделала книксен.
— Если готова — на выход! Я что, так и буду вас по одной выводить?
— Слушаюсь, госпожа Сональ. — Повторив книксен, я вышла из большой комнаты, в которой проходили наши сборы на королевский праздник окончания весны.
Одиль и еще несколько девушек остались наносить заключительные штрихи к своему и так сногсшибательному виду. Ведь на пути к совершенству так сложно остановиться, а уж если это «совершенство» нужно продемонстрировать мужчинам…
Внизу уже столпилась стайка выпускниц, весело щебеча, сверкая улыбками, предвкушая то, чего так долго ждали.
Королевский праздник окончания весны. Да, вот именно так: не смотрины, не бал, не маскарад и еще много чего «не», при всем том, что именно этим он в совокупности и являлся. Каждый год в последний день весны, вне зависимости от погоды, природных катаклизмов, политических проблем (даже война не являлась уважительной причиной для отмены этого мероприятия), эпидемии или мора, проходил королевский праздник.
Как уже понятно из названия, проходил он во дворце нашего правителя и курировался супругой его величества, королевой Омандой. Основной и главной темой этого праздника являлся парад невест. Сюда прибывали выпускницы лучших пансионов страны. Девушки, получившие достойное образование, готовые украсить жизнь кого-то из сиятельных и не очень вельмож, став супругой. Впрочем, не только супругой… О последнем не принято было говорить вслух, так как не совсем прилично, но все об этом знали и воспринимали как-то обыденно. Ну в самом-то деле, девушек много, а знатных и богатых потенциальных женихов не так чтобы.
Здесь же, на королевском празднике окончания весны, отбирали и дорогих фавориток. Дорогих во всех смыслах этого слова. И насколько выгодно выпускницы пансионов сумеют себя продать, зависело от них самих. Девочки из небогатых или обнищавших фамилий, те, у кого в родном краю остались семьи, влачащие весьма скромное существование, готовы были стать дорогостоящими (о-о-очень дорогостоящими) содержанками. Ведь далеко не каждая юная прелестница могла рассчитывать на состоятельного, красивого и молодого мужа. И чем выйти за титулованного старика и попасть в его власть, некоторые предпочитали свободу и деньги. Любовника можно и сменить на того, кто предложит больше, или просто уйти, когда закончится срок контракта. Все зависело от условий и суммы неустойки. А вот мужа так легко не поменяешь.
К тому же среди выпускниц далеко не все девушки являлись аристократками по рождению. Были здесь и дочери состоятельных торговцев, банкиров. Эти искали титул, денег хватало у отцов. А были и такие, которые являлись… никем, но при этом обладали красотой.
И право слово, далеко не всегда древняя фамилия или обеспеченные родители являлись гарантом удачного выбора супруга. Мужчины… Им прежде всего была интересна внешность потенциальной спутницы. Какую-нибудь нищую, но ослепительную красавицу мог взять в жены титулованный богач, выплатив за нее по долговым обязательствам пансиону. А с младенчества купающуюся в золоте наследницу никто и не замечал. Нет, понятно, что такой родители найдут мужа сами, в девках не останется… Но находить пару именно на празднике считалось чем-то престижным. Мол, вот я пришла и сразу всех покорила. Глупость, конечно…
Билеты на это мероприятие стоили… немало. Приобретали их, само собой, кавалеры. Но шли эти средства не в королевскую казну, как можно было бы подумать, а на то, чтобы достойно экипировать юных гостий. Деньги отправлялись в пансионы и распределялись на количество выпускниц, которые отправятся в этом году на королевский праздник. На них надлежало пошить девушкам достойные наряды и приобрести сопутствующие мелочи и подходящую обувь. Кроме того, по распоряжению королевы Оманды, командующей этим событием года, каждая из девушек обязана была сама придумать фасон своего платья и строго уложиться в выделенную сумму. Только так и не иначе.
По словам нашей прекрасной королевы, потенциальный супруг (ну и не только супруг, но об этом тссс) должен видеть, как обстоят дела со вкусом и нравом девицы. Если она вульгарна и у нее дурной вкус, то… Делалось это, по озвученной причине, для того, чтобы уравнять шансы всех выпускниц пансионов, вне зависимости от благосостояния их семей, если таковые имелись. Работникам пансионов и портным было строго-настрого запрещено давать советы или пытаться переубедить юную прелестницу, даже если то, что она хотела надеть, — это ужас и кошмар. Запрещалось и пансионеркам обсуждать наряды между собой. А то вдруг какая девочка с идеальным вкусом оденет всех подружек? А ведь они должны показать свой вкус, свой выбор, свое понимание красивого.
Но и времени на раздумья девушкам давалось много. Уж за полгода-то можно придумать самый потрясающий (для нее лично, разумеется) костюм.
Я старалась, правда. Не так уж часто у меня возникала возможность появиться где-то в красивой одежде, да еще соответствующей моему внутреннему «я». Мое платье было глубокого изумрудного цвета, без каких-либо бантиков, кружев или воланов. Только ткань — дорогая, струящаяся, мерцающая. И асимметричный крой — левая рука и плечо полностью обнажены, правое, наоборот, скромно прикрыто тканью, а рукав широкий и свободный, но сужающийся к запястью. Незаметный ряд мелких пуговичек на боку и никаких нижних юбок и корсетов. Мне нечего было стыдиться своей фигуры, а современная женская мода с легкой руки ныне покойной матушки его величества допускала некоторые вольности. Надо утягиваться — носи корсет. Не хочешь — не носи. Главное, чтобы все выглядело пристойно.
В общем, сегодня мои подруги по пансиону являли собой яркую, пеструю, в чем-то хаотичную, но прекрасную стайку тропических птичек. Да, далеко не все отличались отменным вкусом, но если им нравилось то, что они надели на себя, то кто я, чтобы осуждать их? Все мы неидеальны. К тому же, возможно, Клотильда, вырядившаяся в ужасный, на мой взгляд, красно-черный наряд, подцепит какого-то князя или герцога. И тогда будет одеваться у самых лучших портных страны, и никто и не вспомнит ее вульгарное платье на королевском празднике… То же касалось и остальных.
Видимо, так думала не я одна, поэтому мы мудро помалкивали, не делая друг другу комплиментов, но и не выказывая презрения или осуждения чужому вкусу.
Когда все наконец собрались в холле, к нам спустилась госпожа Сональ и принялась отдавать последние распоряжения. Впрочем, ее никто не слушал. Всё это нам говорили уже не десятки, и даже не сотни раз, а потому мы сами могли процитировать сказанное ею наизусть, даже соблюдая паузы и интонации нашей достопочтенной надзирательницы.
