Вероятно, я все же задремала, беспокойно разметавшись по постели из-за духоты, потому что момент, когда в комнату просочился ирбис, пропустила.
— Котик? Ты вернулся? — радостно позвала я шепотом и села в кровати, ожидая, что он вспрыгнет ко мне.
Но нет, зверь подошел и потянул меня за край ночной сорочки, намекая, что нужно встать.
— Что такое? — Я сползла с постели и присела перед ним на корточки.
Думала, он подставит голову под ласку, но ошиблась. Снежный барс вспрыгнул на кровать и принялся стаскивать зубами подушки, выкладывая их в длину. Я растерянно наблюдала, потеряв понимание происходящего. Соорудив из трех мягких пуховых валиков удлиненный силуэт, примяв его в некоторых местах лапой, оборотень снова метнулся ко мне. После чего, зашипев, опять схватил за подол ночнушки и потащил к кровати, активно мотая головой, словно пытаясь мне намекнуть…
— Укрыть подушки одеялом? — удивляясь, уточнила я.
А барс, словно обрадовавшись моему пониманию, тут же оставил меня в покое, уселся и требовательно вытаращился. Потом перевел взгляд на выложенные в длину подушки, снова на меня, и опять на подушки.
— Готово. И что дальше? — спросила я своего ночного гостя, прикрыв пуховое сооружение и создав видимость лежащего человека.
А дальше мне сунули в руки халат, лежавший на кресле, и мы… полезли в окно. Боги великие! Сама в шоке от того, что делаю, но мне ясно дали понять, это для чего-то нужно, а потому я, внутренне повизгивая от страха, выбралась за гибким огромным пятнистым котом в распахнутые створки. Длинные полы халата пришлось подоткнуть за пояс, чтобы не мешались, поскольку переодеться мне возможности не дали.
Все оказалось не так плохо, как я ожидала. Под окном шел узкий карниз, по которому я и переступала босыми ногами, бочком двигаясь за барсом, который немыслимым образом умудрялся не падать, хотя скользил вдоль стеночки спокойно, на всех четырех лапах. Я же вцепилась пальцами в стены и украшавшие их узоры и молилась всем богам одновременно, пробираясь куда-то и зачем-то.
Убью Кайена. Нет, не сейчас. Кот у него хороший, а вот как станет человеком, так и начну убивать, попутно выговаривая всё, что я о нем думаю. И о том, какой он черствый сухарь. А он мне безумно нравится, между прочим. И о том, что именно ему нужен этот брак, а он ведет себя так, словно делает одолжение, принимая мое присутствие в своей жизни. И что мне приходится создавать видимость благополучной семьи и терпеть его приставания (ну, не то чтобы терпеть, конечно, на самом-то деле я млею от его поцелуев, но это неважно), а он уехал, бессовестно бросив молодую жену. А потом, вместо того чтобы объяснить всё нормально, прислал ко мне своего зверя… А сам! По моей же просьбе вручил эти жуткие украшения с желтыми камнями, которые мне дико не нравятся, но приходится носить. Хоть бы цветочек подарил… А то только играет со мной, как с мышкой, тискает и целует. Сейчас вот вообще среди ночи куда-то потащил. Заставил думать, что уехал на несколько дней, а сам вернулся раньше и даже не зашел поговорить со мной и поцеловать… Неужели непонятно, что я уже соскучилась и хочу его видеть?
Поднявшееся внутри иррациональное и нелогичное раздражение помогло не сорваться и не грохнуться со второго этажа. Убиться не убилась бы, но кости переломала бы точно, а учитывая, что я человек и такой регенерации, как у оборотней, у меня нет, то приятного мало — провести несколько месяцев, залечивая переломы.
Вот так, накручивая себя, я и кралась за своим супругом, чтоб его блохи закусали. Барс свернул за угол, и мне пришлось повторить его маневр, а там обнаружилась лестница, ведущая на крышу. Час от часу не легче! Полезла. А куда деваться-то? С Кайеном бесполезно спорить. Упертый, невыносимый, невозможный…
На черепицу я выползла взмокшая, запыхавшаяся и злющая.
— Н-ну, ко-о-отик! — прошипела я, перевернувшись на спину и уставившись в небо, пока старалась отдышаться.
Мне в ответ досталось насмешливое фырканье.
— Ну и? — спросила шепотом, когда дыхание восстановилось, а руки перестали трястись. — Котик, может, хватит игр? Зачем ты меня сюда притащил?
К князю в человеческом облике я обращалась на «вы», но «выкать» его коту было бы как-то глупо. Для меня они почему-то были словно двумя разными существами, хотя умом я понимала, что это не так.
Ирбис встал, потянулся всем телом, как это умеют делать только представители семейства кошачьих, зевнул, продемонстрировав внушительную пасть, после чего лапой подтолкнул ко мне что-то. Я села, так как в темноте видела плохо, взяла это в руки и открыла от изумления рот.
— Мой гребень?! В смысле, гребень, который я подарила Сияющему барсу? — Я узнала его сразу, так как довольно долго выбирала из целой кучи разных у торговца. Этот был деревянный, с частыми длинными зубцами, а ручка вырезана в виде застывшего в прыжке барса. Я его потому и предпочла другим. — Откуда он у тебя? Ты его украл из храма? В смысле Кайен украл?
Зверь снова насмешливо зафыркал, после чего нагло ткнул меня лобастой башкой, едва не опрокинув на спину, покрутился и улегся рядом, подставляя загривок.
— Нет, не верю, что ты украл его из храма, — поразмыслив, проговорила я. — Лорд Нэвис не мог, он же князь, а не воришка. Значит, у него… у тебя… такой же. Жаль, я хотела, чтобы мой подарок был единственным в своем роде. Хотелось порадовать вашего бога.
Вздохнув от досады, я принялась вычесывать густую белую шерсть в черных пятнах. Ну а чем еще заняться на крыше, в обществе огромного кота, который блаженствует от того, что по его шкуре водят частым гребнем? И все же Кайен и его кот — это словно две разные сущности с разными характерами. А может, действительно, так оно и есть? Тогда у меня есть мой Кайен и мой кот? Я улыбнулась этим мыслям и прикоснулась свободной рукой к губам, вспомнив сумасшедшие поцелуи мужа. И как я умудрилась так вляпаться? Влюбиться в фиктивного мужа на год? Князь оборотней меня дико бесит и в то же время заставляет замирать в предвкушении, когда я его вижу издалека. Как можно быть влюбленной в того, кто тебя порой жутко раздражает?
Процессом я неожиданно увлеклась. Размеренные движения, шелковистый мех под пальцами, явно млеющий зверь рядом, который с удовольствием подставляет то шею, то бока, то загривок и спину. Живот и хвост трогать он не позволил, но я и не настаивала. Не знаю, сколько мы так занимались кошачьим марафетом, но когда я устала, барс потянулся, встряхнулся, потоптался и улегся, приглашающе фыркнув. Я хмыкнула, покачала головой, подползла к нему и устроилась спать. Ночь жаркая, в халате да с горячей меховой грелкой под боком не замерзну. Все равно ведь сама с крыши не слезу. Сюда-то лишь чудом забралась, учитывая мой страх высоты, а как спускаться — и не представляю. Муженек меня сюда заманил, вот пусть утром сам и спускает. Его ожидает сюрприз…
Заснула я мгновенно. Казалось, только смежила веки, и проснулась от дикого женского вопля. Я перепуганно подпрыгнула и обнаружила, что сплю в одиночестве, ибо дорогой супруг исчез, бросив меня под утренними солнечными лучами. А крики, доносящиеся из окон, все нарастали. Захлопали двери, затопали ноги…
