— А почему совсем не холодно?
— Магический полог, я же упоминал о нем, — спокойно пояснил Кайен и забрал у меня плащ. — Куртку тоже можешь снять, здесь тепло даже в лютые морозы.
Тепло — это хорошо. Тепло я люблю. А вот лютые морозы мне совсем не нравятся.
Я послушно расстегнула куртку, стянула и повертелась с нею в руках, ища, куда бы ее положить. Кайен хмыкнул, забрал ее и отнес вместе с плащом к коврам и одеялам, бросив там стопкой. Сам тоже снял верхнюю одежду и вернулся ко мне уже в рубашке.
— Ну что? — загадочно улыбаясь, спросил он, взяв меня за обе руки. — Готова помолиться Сияющему вместе со мной? Я хочу пожертвовать на алтарь кровь. Это самое ценное, что я могу дать богу. Присоединишься к нашим традициям?
Я уже молилась днем, но несколько капель крови мне было не жалко, так что я кивнула и пошла вместе с мужем к статуе.
Последовав примеру Кайена, встала на колени возле самого алтаря, так близко, что протяни руку и коснешься холодного камня. Оборотень ободряюще мне улыбнулся, надрезал кинжалом свою левую ладонь, после чего быстро полоснул лезвием по моей, и мы оба положили руки на алтарь. Из ранок сочилась кровь, растекаясь на белоснежном мраморе лужицами, смешиваясь и образуя маленькое озерцо.
— Сияющий, прими кровь нашу, услышь молитву, — негромко заговорил Кайен. — О милости взываем. Благослови детей своих. Едина кровь наша, будь свидетелем. Пред ликом твоим я на коленях с женщиной этой. Как завещано предками, называю ее супругой своею. В пору зрелости вхожу с ней плечом к плечу. Править народом своим обещаю справедливо и честно, а она мне в том надежда и опора, рука моя правая, сердце мое горячее, разум мой чистый. Прими клятву мою, услышь, Сияющий. Нерушимо слово мое, неразрывна связь крови нашей, пока она моя жена.
Я с интересом слушала его речь. Занятные обычаи. Любопытно, а что он будет делать после того, как наш контракт закончится? С принцессой сюда снова придется ехать и ее кровь на алтарь проливать? Я-то не настоящая супруга, нас женили по упрощенному укороченному обряду. Ровно через год с момента свадьбы, день в день, князь снова станет холостяком, а я — свободной женщиной. Если бы мы вдруг захотели и дальше оставаться мужем и женой, то пришлось бы играть новую свадьбу, и заново жрецы должны были бы заключить брак между нами, иначе никак. Ведь ко мне даже фамилия девичья вернется, как только срок временного брака истечет.
— Рози, — повернулся ко мне князь оборотней. — Ты говорила, что тебе не нравятся эти украшения с желтыми камнями. Я вижу, с какой неохотой ты надеваешь колье и браслет, которые я тебе вручил. И кольцо обручальное вынуждена носить именно это, коли Хельгурд от моего имени тебе его надел.
— Ну да, — покосилась я на перстень на своем пальце. — Совсем не нравится. Но я потерплю год, не страшно.
— Рози, я обещал тебе подарок, — улыбнулся он и вынул что-то маленькое из кармана. — Я заказал у ювелира кольцо специально для тебя. Именно для тебя. Никаких желтых камней, как ты и хотела. И как твой муж, я снимаю одно обручальное кольцо и взамен надеваю другое. Сияющий барс свидетель.
Я, с трудом сдерживая улыбку, так и норовящую расползтись на лице, ждала кольца. Радовалась, что не придется больше носить этот желтый ужас (не люблю желтый цвет), и одновременно умирала от любопытства и предвкушения — что же заказал мой любимый специально для меня?
Кайен, загадочно сверкая глазами, свободно стащил перстень, который мне надел от его имени лорд Хельгурд, и на палец скользнуло новое обручальное кольцо.
— Нежная, ослепительная распустившаяся роза, — негромко прокомментировал свой выбор супруг. — Такая же прелестная, как ты, от красоты которой забываешь, как дышать. С бриллиантами, такими же черными, как твои волосы, и голубыми каплями росы, чтобы они напоминали тебе о цвете глаз твоего мужа. Черная роза. В ней есть частички моей крови. Ювелир сделал всё, как я велел. И надевая тебе на палец это кольцо, я дарую тебе право. Право черной розы. Право на себя. Я весь твой, моя Розочка.
Затаив дыхание, я рассматривала невероятной красоты перстень в виде большой роскошной распустившейся розы. Ее лепестки были полностью усыпаны черными бриллиантами, пускающими искры в свете магических светильников. А разбавляли это черное бархатное великолепие синие, как глаза Кайена, капельки «росы».
— Тебе нравится? — напряженно спросил князь, не дождавшись от меня реакции. А я говорить-то не могла, дыхание перехватило. Поэтому только вскинула на него глаза, в которых от невыносимой нежности и благодарности стояли слезы, и кивнула. — Я хочу, чтобы эта черная роза, дающая тебе право на меня, не покидала твоих рук. Поклянись, что никогда не снимешь это обручальное кольцо.
Я снова кивнула, не находя слов, чтобы выразить свои чувства.
— Рози, ты плачешь? Я сделал что-то не так? Тебе не нравится? Ну… хочешь, я закажу другое кольцо? — встревоженно произнес этот невозможный оборотень.
— Нравится! — прошептала я. — Очень нравится! Это я от радости. И благодарности. И… Клянусь, что никогда не сниму его. Спасибо, Кай…
И словно впечатлительная истеричка, расплакалась, окончательно лишившись выдержки.
— Рози, не пугай меня! Ты почему плачешь? — вытирая слезы с моих щек, в замешательстве спросил он. — Детка, ну давай ты не будешь, а? Я не знаю, как успокаивать расстроенных девушек.
— Я не расстроенная, я растроганная, — всхлипнув, просветила его.
— Ох! Мышка моя. Пожалей своего котика, — с облегчением рассмеялся он. — Ну где это видано? Я ей в любви признаюсь, кольцо со своей кровью и правом на себя вручаю, а она плачет.
— Мы, мышки, вообще слегка неадекватные существа, — брякнула я и только потом до меня дошел смысл его последних слов. — В… любви?
— Я люблю тебя, — тут же перестал улыбаться Кайен.
— Я люблю тебя, — словно в омут с головой бросаясь, эхом отозвалась я и потянулась за поцелуем.
Когда мы оторвались друг от друга, Кайен встал с колен и мне помог подняться.
— Идем? — потянул меня в сторону ковров.
— А сюда никто из жрецов вдруг не явится? — запоздало спросила я. — Где они вообще? Почему до сих пор никто из них не показался нам?
— Их нет. Здесь место силы, Рози. Сияющему барсу тут не требуются посредники. Взгляни на алтарь, наша кровь уже исчезла.
И правда, алтарь снова был девственно-чист, ни следа от лужицы крови. Я взглянула на свою ладонь и удивленно подняла брови. На нежной коже не осталось даже розовой полоски от пореза.
Рука об руку мы дошли до места, где предполагался ночлег, только вот я совсем не хотела спать. То есть, конечно, хотела, но не сразу. Больше всего на свете я сейчас желала, чтобы наш с Кайеном фиктивный брак хотя бы на год стал настоящим. А потому замерла, размышляя, как бы намекнуть об этом.
— Возлюбленный супруг мой, — начала издалека, повернувшись и положив ладони ему на грудь.
