Аля, хитро улыбаясь, открыла дверь своего кабинета:
– Прошу, прошу, проходите, Кирилл Александрович!
Кира вошел, робко озираясь. Кабинет, точнее, класс был просторным и делился на несколько зон: учебную на двенадцать мест; игровую с мягким ковром нейтрального цвета; зону для бесед с диваном, окруженным разными комнатными растениями так, что его почти не было видно от входной двери.
– Туда, Кирилл Александрович, туда, – кивнула Аля в сторону дивана.
Подойдя ближе, Кира заметил журнальный столик, стоящий перед диваном, приземистый, толстоногий, он немного не вписывался в общий интерьер маленького рукотворного рая.
– Хотите чаю? – спросила Аля, выглядывая из-за большой лапы пальмы.
Кира кивнул. Что-то щелкнуло, и по выложенному камнями декоративному руслу, весело журча, побежал ручеек, образуя множество маленьких водопадов. Тут же, будто обрадовавшись появлению воды в пересохшем русле, запели птицы. Щебет был мелодичный, приятный уху, но, как ни старался Кира, увидеть диковинных птиц ему не удалось.
Между тем Аля поставила на журнальный столик две чашки, китайский плоский маленький чайничек, очень тяжелый, видимо, чугунный, розетку с рафинадом и разноцветными леденцами, миниатюрную корзинку с печеньем.
– Любите зеленый чай? – спросила она Киру.
– Никогда не пробовал.
Аля села рядом, грациозно, будто пушинку, подняла чайничек:
– Сегодня попробуете. У меня особый чай, с жасмином.
Белые полупрозрачные чашки медленно наполнились бледным, едва окрашенным в салатовый цвет чаем. Ярко пахло жасмином. Кира сделал пару небольших глотков и прикрыл глаза.
– Ну как? – Аля наблюдала за ним.
– Хорошо, – кивнул Кира. – Приятный вкус.
– Угощайтесь. – Аля взяла леденец и поднесла к его губам.
– Спасибо, – слегка отстранившись, Кира поймал угощение двумя пальцами и отправил в рот. – Вы говорили о каком-то задании, – напомнил он.
– Да, говорила. – Она протянула руку, взяла лист бумаги и положила на журнальный столик. – Вот это вам надо сделать на первом же классном часе.
– Что это?
– Анкета. Почитаете – поймете. Вы же, кажется, психологом работали? – Блестящие глазки Али сузились, последнюю фразу она промурлыкала как кошка.
– Личное дело читали?
– Зачем? Очень надо напрягаться, – фыркнула Аля, – девчонки из кадров рассказали.
– Интересуетесь, значит.
– А почему нет? Новый человек. Симпотный, опять же. Не женат, – снова промурлыкала Аля.
– Симпотный, – усмехнулся Кира.
– Ты мне импонируешь, Кирилл Александрович. Эти волосы, глаза…
– Импонирую, – нахмурился Кира.
– Глупыш, – захихикала Аля где-то совсем близко, обжигая дыханием ухо.
Кира вскочил, толкнув коленями журнальный столик, отчего последний отчаянно скрипнул.
– И-ия пойду, пожалуй, пойду я, – выпалил Кира. – С-спасибо з-за чай.
– Анкету не забудьте, Кирилл Александрович, – напомнила холодно Аля.
Когда Кира скрылся за дверью, девушка откинулась на спинку дивана и громко раскатисто засмеялась.
– Я гляжу, у тебя тут весело. – Зарина пыталась разглядеть Алю, скрытую огромными лапами пальмы. – Птицы поют, ручейки журчат – весна.
– Да-а, весна-а, – с сарказмом протянула Аля. – Садись что ли, чай попьем.
– Давай. – Зарина с удовольствием опустилась на мягкий диван. – Хорошо!
– А ты шустрая. – Аля достала чистую чашку. – Сидела, сидела в своей норке, а парень новый появился – цап его – и ваших нет!
– О чем ты?
– И опять мы ничего не знаем? Да о том, что вы вместе живете, уже вся школа шепчется! – воскликнула Аля, размахивая чайничком так, что он летал то вниз, то вверх и все мимо чашки Зарины. – А он ничего, твой-то, любит тебя, видать, не поддался.
– Да кто он-то? – недоумевала Зарина.
– Ну ты дае-о-ошь, мать, – в отчаянии воздела руки к потолку Аля. – Да этот, историк твой! Кирилл!
– Кирилл! – Зарина прикрыла рот обеими ладошками и расхохоталась.
– Она еще смеется, – разочаровано махнула рукой Аля.
– Вот лю-у-уди-и-и, вот спле-е-етники-и-и! – обмахиваясь и все еще хихикая, пропела Зарина. – Это племянник мой, слышишь? Племянник.
– Вот так просто – племянник?
– Да, просто племянник. Мы с ним дружны с самого детства – росли вместе. Я, правда, не намного, но старше. Что зазорного в том, что мы живем в одном доме?
– Так-то ничего.
– Ну вот. Теперь твоя душенька спокойна?
– Да, но кем же тогда занято его сердце?
– А мне-то откуда знать? Его сердце для меня территория запретная, я стараюсь туда не лезть. Он сам мне ничего такого не рассказывал.
– Зарин.
– А?
– Ну почему мне так не везет?
– Ты потерпи, все еще наладится. Может, нальешь мне, в конце концов, чаю?
10
Кира постучал, приоткрыл дверь класса и, немного помедлив, видимо ожидая приглашения, которого так и не последовало, вошел. Молоденькая учительница английского стояла к нему спиной, царапая мелом на доске какие-то каракули.
– Здравствуйте, – откашлявшись, поздоровался Кира.
Англичанка оглянулась:
– А, это вы. А я думала, из учеников кто решился все-таки на урок прийти.
– А что, не пришли? – озираясь, спросил Кира.
– Как видите, – обреченно развела руками англичанка и села за массивный учительский стол синего цвета. – Вы что-то хотели?
– Хотел, – кивнул Кира. – Объявление сделать хотел. У вас же сейчас десятый класс должен быть.
– Должен, но не обязан, видимо. А зачем вам?
– Так я же их классный теперь, – гордо встрепенулся Кира.
– М-м-м, – многозначительно протянула англичанка. – Это меняет дело. Примите меры. Ваши дети не ходят на мои уроки.
– Все?
– Ну, нет, не всегда, то три человека явятся, то два. Но сами посудите, куда это годится?! Готовишься, готовишься, а все в трубу вылетает! Ну, вы меня понимаете?
– Понимаю и приму меры. – Кира направился к двери.
– Кирилл Александрович, – окликнула его англичанка, – удачи вам!
Кира кивнул. Взялся за ручку, но дверь отворилась сама, и в класс вошел парнишка с сумкой наперевес, за ним вбежал второй – всклокоченный, взъерошенный, с мутно-зелеными глазами навыкате.
– О, явились, – всплеснула руками англичанка. – Кирилл Александрович, может, вы останетесь? Это время от своего урока я могу отдать вам.
