Натужно хрипя, Кобылин подмял под себя вампира, чувствуя, как тот дерет в клочья его плечи, защищенные только спортивными щитками, спрятанными под курткой. Навалившись коленями на хрупкую грудь упыря, охотник взмахнул клинком, рубя серые лапы чудовища, как сорную траву, потом, улучив момент, воздел клинок над головой, готовясь пригвоздить вампира к мокрой земле. В ту же секунду упырь подтянул ноги чуть ли не к подбородку, оттолкнул охотника коленом и, едва тот подался назад, лягнул его второй ногой.
Получив удар в грудь, Кобылин кувыркнулся назад, едва не выронив клинок. Прокатившись по траве, он вскочил на ноги и тут же взмахнул ножом, отгоняя вампира, успевшего подняться на секунду раньше.
Тот порхнул в сторону – легко, словно ничего не весил. Отступил на шаг, подставив под луну мерзкую харю, чуть наклонил голову, рассматривая странную жертву. Кобылин за этот миг успел хватануть воздух ртом и сунуть левую руку за пазуху, в карман, где хранился пакетик с серебряной пудрой. Упырь был мелковатый, но шустрый. Он утратил человеческий облик, или даже не посчитал нужным его принять на время охоты, и теперь пялился на охотника красными зенками, глубоко сидевшими в сером лице, напоминавшем скисшее тесто. Серая куртка, ботинки, все цивильно. Беспредельшик? Спятивший? Почетный член того самого другого общества? Наплевать. Он – убийца.
Упырь, размышлявший не больше секунды, вдруг скользнул в сторону, и Кобылин чуть не задохнулся – сбежит! Но вампир и не думал убегать. Он лишь по дуге обошел жертву слева и тут же кинулся вперед, молниеносно, как змея, атакующая жертву.
Спятивший, успел подумать Кобылин, выхватывая из кармана чуть надутый полиэтиленовый пакетик с пудрой. За миг до того как упырь коснулся охотника когтистыми лапами, тот шлепнул себя по груди. Резкий хлопок лопнувшего пакета прозвучал в ночной тишине подобно взрыву, и Кобылина тут же окутало серебристое облако пыли, в которое и влетел вампир.
В последний миг Алексей успел шагнуть в сторону и увернуться от когтистой лапы – ровно в тот момент, когда упырь завопил. Пронзительно и страшно – как человек, упавший в чан с серной кислотой. По инерции монстр сделал еще несколько шагов вперед, шлепая себя по груди и лицу, потом рванулся вперед, пытаясь нырнуть в кусты, но Кобылин, знавший, что этот ожог болезненен, но не смертелен, не позволил.
Алексей успел схватить вампира за плечо, дернуть на себя. Тот взмахнул длинной лапой, отгоняя охотника, обернулся – и в тот же миг, нырнувши под серую лапу, Кобылин распрямился и всадил ему в грудь свой клинок – туда, где условно находилось упыриное условное сердце. Вампир взревел, вскинул лапы, но Кобылин со всей силы ударил его в живот ногой, отпихнул, не забыв вытащить клинок из задымившейся груди. Смертельно раненный, вампир отшатнулся, страшно зашипел, разевая черную зубастую пасть, но Алексей обернулся вокруг своей оси, разгоняя удар, и с размаха засадил клинок в висок упырю – слева направо, пробив голову нечисти, словно гнилую тыкву.
Вампир замер, содрогнулся и повалился навзничь, в траву, истекая черной дымящейся жижей. Он еще содрогался в конвульсиях, когда Кобылин подошел ближе, наступил ногой на серую оплывшую харю и с усилием выдернул из пробитого черепа свой клинок.
Бросив последний взгляд на содрогающуюся нечисть, начавшую расползаться на черные, оплавленные серебром куски, охотник медленно побрел обратно к дубу. По дороге он подобрал ремень со сломанным арбалетом, обрывки пакетика с серебром. У самых корней дерева нашел брошенный мешок, а потом принялся шарить по траве руками в поисках телефона.
Тот нашелся через минуту, еще теплый, хранящий касание своего владельца. Кобылин поднял его, вытер об штаны, приложил к уху и тут же резко обернулся, нашаривая убранный нож. Но это оказался лишь последний вздох упыря – с тихим шелестом то, что осталось от вампира, превратилось в серую груду пепла.
– Да, – сказал Кобылин, нажимая кнопку вызова и отворачиваясь от останков вампира. – Что у тебя?
С мрачным видом выслушав сбивчивые объяснения Вадима, он тихо произнес:
– Надо поговорить. Скоро буду.
Выключив телефон, Алексей мрачно посмотрел на него, потом сунул в карман и принялся разбирать испорченный арбалет. Охота на сегодня была окончена.
* * *
В этой новой богатой жизни Кобылин больше всего ценил поездки на такси. Еще год назад ему приходилось крадучись перемещаться от дома к дому, пряча под полой куртки заряженный обрез, или трястись в автобусах разных маршрутов, пытаясь перебраться через огромный город. Сейчас, конечно, все упростилось. Звонок, машина тормозит у случайной остановки, и вот уже можно ехать, не прячась от патрульных.
Кобылин поправил черные очки, скрывавшие покрасневшие глаза от жгучего августовского солнца, и сцепил зубы, подавляя зевоту. Он не выспался – еще бы, полночи провозился с этим делом в парке. По-хорошему, нужно было, как в старые времена, спать до вечера, а в сумерках выходить на новую охоту. Но сейчас времена настали новые, интересные, и горячую информацию лучше проверить поскорее, днем, пока никто не спохватился.
То, что рассказал Вадим, действительно заслуживало самого пристального внимания. Кобылин, поручивший бывшему проводнику и его подруге разнюхать насчет дебаркадера, в общем-то, и не рассчитывал на такой результат. Да, конечно, он просил свою команду расспросить местных насчет подозрительных громил-близнецов. Но Алексей сделал это просто потому, что не знал, чем можно занять свою так называемую команду. Надо же им было чем-то заниматься? И тут такой сюрприз.
Охотник поверх очков глянул в окно такси, на пролетающие мимо улицы, забитые вечно спешащими горожанами. Места он пока не узнавал. И до чего забавно выглядят эти улицы днем! Совсем не так, как ночью.
Откинувшись на спинку кресла, Кобылин припомнил вчерашний разговор с Вадимом, пытаясь припомнить все интонации в голосе бывшего проводника, ставшего – вовсе не по своей воле – оборотнем. Итак, новости на самом деле поступили из весьма неожиданного источника, а именно от брата Веры. Понятно, что сестренка не погнушалась попросить о помощи братика, а тот и рад был помочь. Оборотень, имеющий отношение к прокуратуре, наверняка обладал весьма приличными связями – ну или его начальник, – потому что за пару дней найти иголку на улицах города-миллионщика – это подвиг помасштабнее, чем обшаривание одинокого стога сена.
Впрочем, торопиться не стоило, сначала надо было все проверить. Информация о том, что один таксист высадил двух здоровяков, подходящих под описание нападавших, у дорожной развязки в центре города, конечно, заслуживала внимания. Но, во-первых, это было аж неделю назад, а во-вторых, крепкие мужики, пусть и лысые близнецы, все же встречаются не так чтобы редко. Нет, не часто, тут не поспоришь. Но вполне может быть, что эти пресловутые близнецы просто близнецы, и ничего более. Правда, безымянный таксист, по словам Вадима, утверждал, что ребятки были более чем подозрительны и вышли из машины прямо посреди дороги. Кобылин мог придумать этому поступку только одно объяснение – эти ребята просто решили сменить тачку. Вышли, поймали другую машину и уехали уже совсем в другую сторону – ищи их, свищи. Прием самый незамысловатый, но действенный. И вот это как раз и подозрительно.
