Он знал, где нужно свернуть. Знал, где нужно пригнуться. Помнил, как располагаются краны, вентили и трубы. И потому добрался до двери без приключений. Ключи у Кобылина всегда были с собой, но ему пришлось опустить на землю сумки, чтобы открыть замок. Оглянувшись, он прислушался к темноте. Потом быстро открыл дверь, вышел в подвал жилого дома, забрал сумки, запер за собой дверь и бегом бросился к выходу.
К машине он подошел уже со стороны другого дома, куда добрался быстрыми перебежками. Пройдясь за кустами вдоль подъездов, он выскочил из-за угла и припустил к припаркованному джипу, сжимая в руках тяжеленные спортивные сумки.
Подойдя ближе, он заметил, что в машине никого нет. Тихо выругавшись, Кобылин подскочил ближе, открыл багажник и забросил туда обе сумки. И только потом, сквозь их лязг, разобрал тихий вскрик.
Дарья, лежавшая на заднем сиденье, вскочила, взглянула на Кобылина и, узнав его, вздохнула с облегчением. Алексей с удивлением заметил, что девчонка зря времени не теряла – привела себя в порядок. Видимо, в сумке художницы, помимо картинок, был и полный походный набор для макияжа.
– Что? – с тревогой спросила Дарья. – Что-то случилось?
– Нет, – отозвался охотник, пытаясь улыбнуться. – Едем.
Он захлопнул багажник, втиснулся в кресло водителя, завел движок. И на секунду задумался.
– А куда поедем? – спросила с заднего сиденья Дарья. – Что дальше?
Хороший вопрос, подумал про себя Кобылин. Что дальше? А действительно, что? Чего он, беспокойный сукин сын, вообще хочет добиться? Пока он вел себя как тряпка – просто реагировал на события, случавшиеся с ним. Но все намного серьезнее. Инициатива у врага, кем бы он ни был. И если некий беспокойный охотничек не хочет оказаться в полной жэ, то следует брать дело в свои руки и начинать работать на опережение.
– К одной знакомой, – выдохнул Кобылин, трогаясь с места и доставая из кармана телефон.
– Знакомой? – с опаской переспросила Дарья.
– Ага, – жизнерадостно откликнулся Кобылин, решив, что двум смертям не бывать, а одной не миновать. – Она тебе понравится. Надеюсь, вы подружитесь.
– А она кто? – серьезно спросила художница. – Вампир?
– Хуже, – серьезно отозвался Кобылин. – Она – бывшая подружка.
Дарья косо глянула на охотника, видимо, не в первый раз усомнившись в его психическом здоровье.
– Лена? Да, это я. Прости. Да, прости. Серьезно. Нужно встретиться и поговорить. Есть дело. Нужно с одной девчонкой поговорить. Да, тебе. Мы скоро приедем. Ну, вот и тогда и убьешь, а пока адрес назови. Нет, я за тобой не следил! И не преследовал. И нет, не знаю. Да, мог бы. Но не стал. Очень за тебя рад, вот и познакомимся. Адрес только назови…
Выруливая из двора, Кобылин услышал громовой раскат и следом – дружный вой сигнализации автомобилей с окрестных дворов. Он бросил взгляд в боковое зеркало, вывернув руль так, чтобы поймать в него свое бывшее убежище.
Как он и ожидал, железная дверь была настежь распахнута, а из дверного проема валил густой черный дым. Кобылин хмыкнул.
– Скоро буду, – сказал он в трубку, обрывая разговор, и отключил телефон.
* * *
Дома на окраине города были одинаковыми, как наштампованные игрушки. Высокие каменные свечки стояли ровными рядами, совершенно безликие, неотличимые друг от друга, словно инкубаторские цыплята. Машин на дороге было на удивление много – сюда, видимо, еще не успели провести метро, и все свободные местечки между домами оказались забиты любителями парковаться во дворах.
Ориентируясь по карте в своем новеньком мобильном, Алексей проехал насквозь пару дворов, объехал вокруг пары высоток, а потом каким-то чудом вырулил на задворки нового квартала. Здесь, в самом конце ряда, стоял ничем не примечательный дом в двадцать этажей. Сразу за ним простиралось перекопанное поле – видимо, местечко для следующего бетонного уродца с дешевыми квартирами.
На асфальтовой площадке перед домом, напоминающим футбольное поле, стояли ряды разноцветных машин, и Алексей проехал чуть дальше, к подъездам. Ему повезло – как раз напротив третьего виднелось пустое место, и охотник тут же вогнал в него свой джип. Заглушив мотор, он выбрался наружу и вопросительно глянул на художницу, не собиравшуюся выходить.
Дарья смотрела на дом сквозь приоткрытое окно машины снизу вверх, смешно приоткрыв рот, словно первый раз в жизни увидев новостройку.
– Что там? – спросил Кобылин и оглянулся, опасаясь увидеть подозрительную тень, скользящую между светящихся окон.
Дарья спохватилась, сгребла в охапку сумку, выскочила из машины и принялась лихорадочно тыкать пальцем в планшет. Кобылин спокойно прикрыл пассажирскую дверцу, поставил машину на сигнализацию и обернулся – как раз чтобы уткнуться носом в планшет художницы.
Там, на экране, была картинка. Одинокий высотный дом в лучах заката, немного зловещий, с единственным горящим окном. У маленького подъезда в самом центре дома виднелось крохотное черное пятнышко, подозрительно напоминавшее джип.
Кобылин осторожно, одним пальцем, отодвинул от лица планшет и смерил долгим взглядом дом, в котором снимала квартиру Лена. Один в один. Конечно, надо представить, что смотришь на дом издалека, тогда совпадает почти все.
– Не, – протянул Кобылин, бросив взгляд на растрепанную художницу, пытавшуюся дрожащими руками натянуть на плечи свой кожаный жилетик. – Освещение не то. У тебя там почти ночь. А сейчас светло.
Дарья не ответила – ее била крупная дрожь.
– О, да ты совсем замерзла, – ласково произнес Алексей, обнимая ее за плечи. – Давай, пойдем. Сейчас чайку горячего у Ленки попьем, посидим спокойно, оно и отпустит.
Тихо воркуя о всяких глупостях вроде баранок с вареньем, он незаметно подталкивал художницу к подъезду. И только поднимаясь по ступенькам к глухой железной двери, Алексей тихонько сжал плечо Дарьи.
– Вот что, – серьезно сказал он. – Ты, главное, про картины ничего не говори. Никому. И никому там не показывай то, что нарисовала. А про ту картинку, ну, где та машина… Про нее вообще забудь. Ни слова, ладно?
Художница подняла взгляд, глянула на Кобылина огромными карими глазами и медленно кивнула. Алексей ободряюще улыбнулся и быстро настучал номер квартиры на кодовой панели в двери. Из динамика раздался треск, шкворчание и хруст.
– Сова, открывай, – буркнул Кобылин. – Медведь пришел.
Трубку домофона, судя по звуку, яростно швырнули об стену, но дверь тем не менее пискнула и приоткрылась. Кобылин быстро затолкал в подъезд Дарью и потянул ее к лифтам.
На двадцатом этаже было пусто. В огромном холле было пусто и очень пыльно – судя по разбросанному строительному мусору, ремонт был в самом разгаре. А некоторые квартиры, судя по слою пыли у дверей, еще пустовали. И лишь самая дальняя – черная, без номера, с дешевенькой алюминиевой ручкой, была гостеприимно приоткрыта. Кобылин, тяжело вздохнув, подтолкнул к ней Дарью, а потом, мысленно перекрестившись, двинулся следом.
