Да, все было плохо – именно настолько. Телефон, лежавший в кармане координатора, обжигал даже сквозь толстую костюмную ткань. Последние сообщения не оставляли сомнений – дело движется к финалу. Два часа назад пришло сообщение о том, что Капитул Ордена сложил полномочия и назначен временный Совет. Григорий понял, что обратной дороги нет. Чья-то крепкая лапа все-таки дотянулась до Ордена и полностью подчинила его себе. И дело уже даже не в особой миссии Павла Петровича – это следствие развала, а не его причина. Эпоха старого Ордена уходила – безвозвратно и, судя по всему, навсегда. И на новых страницах этой истории Григорий больше не видел места для себя – пережитка старых романтических времен. Это должно было когда-то случиться. Но почему так не вовремя, почему сейчас?
Шагнув в коридор второго этажа, Борода невольно остановился. Прямо перед ним высились два громадных тролля в черных похоронных костюмах. Одинаковые лысые бугристые головы, глубоко посаженные глаза, зеленоватые гладкие щеки. И у каждого кобура под пиджаком. Это не местная шпана. Это профи.
Тот, что стоял справа, чуть сдвинулся в сторону, открывая проход, и Борода, кивнув, шагнул вперед, протискиваясь мимо рослых громил. Кудрявая макушка Григория доставала им едва ли до плеча – тварюги попались рослые и крепкие.
Стараясь держать спину прямо, Борода решительно зашагал по коридору. Громилы двинулись следом – бесшумно и одновременно как хорошо отрегулированные механизмы. Что они тут забыли?
Источники Григория расходились во мнениях. Он так и не узнал ничего наверняка, лишь собрал кучу догадок и предположений. Ясно было одно – новый куратор планирует какую-то силовую акцию. И скорее всего, против Министерства Природы. И явно действует по указанию лиц, весьма далеких от Ордена. Да, Орденом частенько прикрывались некоторые семьи, но использовать его как ширму, так откровенно – никогда. Да и Министерство…
Все контакты Гриши перестали отвечать на звонки. Включая старых знакомых в силовых ведомствах. Григорий Борода, городской координатор Ордена, в один миг стал неприкасаемым, изгоем, персоной нон грата. Изменения в Ордене, естественно, не могли пройти незамеченными. Все крупные игроки осознали – правила меняются. И Борода больше не игрок на этой доске, а битая карта, которой суждено покинуть игровой стол в самое ближайшее время. Он больше не был представителем серьезной организации, всего лишь мелким служащим, которому грозит сокращение штатов и которого больше можно не принимать в расчет.
Самым мудрым поступком в данной ситуации было бы стратегическое отступление. Тихо исчезнуть, отойти на заранее заготовленные позиции, а потом, когда осядет пыль, вернуться. Желательно вместе с уцелевшим потенциальным аватаром. Но вся беда в том, что этот недоделанный аватар все-таки раскопал реальную проблему. Которую невозможно игнорировать.
Борода сунул руку в карман и помял пальцами ветхий лист бумаги. Заключенный номер ноль три. Кратенькая справочка, отпечатанная на старинной печатной машинке, где плохо пробивается буква «е» и «о». С древней, едва заметной, синей печатью.
Конечно, Григорий вытряс все что мог из крысюков. И даже из оборотней. Легенда о старинном чудовище была невнятной и плохо вязалась с Министерством, но, в конце концов, Борода нашел настоящие документы. А когда появилась эта странная предсказательница… Вот еще забота! Кобылин просто магнит для неприятностей! Как он умудряется в доли секунды закопаться в такое дерьмо, куда не въедешь и на танке? И кому это все теперь разгребать? Как заманчива идея – бросить все к чертям, забиться в нору и посмотреть, чем кончится дело, с безопасного расстояния. Но он не может так поступить. Не в этот раз. На кону жизнь целого города.
Сердито засопев, Борода остановился. У двери, ведущий в кабинет куратора, дежурил еще один тролль – точная копия тех, что мялись за спиной самого Григория. Костюм, каменное лицо, широченные плечи. Борода грозно глянул на него снизу вверх, пытаясь выглядеть свирепо.
Тролль даже не удостоил его взглядом, просто шагнул в сторону, открывая проход к двери. Отдуваясь, как после долгой пробежки, Григорий распахнул тяжеленную дверь и решительно шагнул в кабинет.
– Координатор! – Хозяин кабинета поднял голову и взглянул на гостя. – Проходите.
Борода четким, почти строевым шагом подошел к огромному столу и застыл рядом со стулом, руки по швам, остекленевший взгляд направлен в стол.
– Куратор, – тихо прогудел Григорий. – Я, как полномочный представитель Ордена, желаю сделать официальное заявление.
Павел Петрович медленно откинулся на спинку кресла, смерил гостя тяжелым взглядом, скрестил руки на груди.
– Ну, делайте, – милостиво разрешил он.
Григорий достал из кармана желтую помятую справку, бросил ее на зеленое сукно письменного стола и отчеканил:
– В связи с наличием опасного заключенного в зоне «Зоопарк Два» прошу Вас дать распоряжение отменить любые силовые акции в отношении Министерства Природы и прилегающих к нему территорий.
Павел Петрович не ответил. Почти минуту он молча рассматривал Григория, смотрящего прямо перед собой, потом осторожно потянулся и двумя пальцами взял со стола справку. Мельком взглянув на смазанную печать, куратор тут же отложил бумажку в сторону.
– Отказано, – медленно произнес он. – У вас все?
Борода гулко откашлялся и, наконец, перевел взгляд на хозяина кабинета. Тот бестрепетно встретил взгляд координатора и чуть поднял бровь, удивляясь продолжению разговора.
– Давайте начистоту, – сухо сказал Борода. – Я лишь могу предполагать, что вы затеяли на самом деле. Но у меня есть все основания полагать, что вы собираетесь поиграть с огнем. С тем самым, что может спалить дотла весь город.
– Не ваше дело, – веско произнес куратор. – Это не в вашей компетенции. Разговор окончен.
– Вовсе нет, – возразил Григорий. – Я, в общем-то, просто вас информирую о том, что намерен помешать вам совершить массовое убийство гражданских лиц. Если вы не знаете, кто сидит в подвале Министерства, то…
– Я более чем хорошо информирован. – Куратор подался вперед, и в его глазах блеснули огоньки. – И уж точно лучше вашего. Координатор, вы определенно нарушили границы своих полномочий. Вы понимаете, чем это вам грозит в это непростое для Ордена время?
– Прекрасно понимаю, – спокойно ответил Борода. – И знаете что? Мне это все до одного места. До лампады, как говорили во времена моей юности. Город и люди в нем для меня ценнее, чем мелкая должность в осколках того, что было когда-то Орденом. Осознаете?
Павел Петрович шевельнул сухими губами, словно собрался обнажить зубы в злорадной ухмылке. Но сдержался. Вместо этого он облокотился о зеленое сукно и впился в собеседника пылающим взглядом.
– Откровенно, – произнес он. – Ладно. И как вы собираетесь мне помешать? Вы? Здесь? Серьезно?
Борода медленно опустился на стул, закинул ногу за ногу, вызывающе глянул на хозяина кабинета.
