За шесть месяцев погибло множество народу…
Очень трудно противостоять цветам, потому что они распространяют запахи, которые парализуют вас. Стоит цветам наметить жертву, как они открывают свои венчики и выпускают в воздух облачко пьянящего аромата, и вы замираете, как идиот, опустив руки и выпучив глаза, и ждете, когда зубчатые лепестки наклонятся, чтобы обхватить вас, словно рогатый клюв гигантского спрута. Затем… Затем вы оказываетесь впеленутыми в сердце соцветия, и на вас льются ужасные пищеварительные соки цветка, размягчающие мышцы жертвы и превращающие ее тело в отвратительное месиво. Им и будет насыщаться цветок.
Бабушка Кэти умерла именно так.
Она была слишком стара и бегала уже недостаточно быстро. Пегги Сью не смогла ничем ей помочь.
Девочка долго плакала.
…Цветы были повсюду. Менее чем за месяц они покрыли всю страну. Сбежать от них можно было только в пустыню, где цветы не росли из-за неподходящих климатических условий.
Но не всегда пустыня оказывается под рукой…
– Я не смогу там выжить при такой жаре, – часто говорил Себастьян. – Через час вся вода из меня испарится, и я рассыплюсь в пыль. Нам надо расстаться. У тебя еще есть шанс выжить, ты не должна его упускать.
Однако Пегги упорно отказывалась покидать Себастьяна, несмотря на то, что ей самой угрожала опасность.
– Говорят, что люди, укрывшиеся в пустынях, умирают от жажды, – возражала она. – Подумай сам: если нет воды для растений, ее не будет и для людей.
Себастьян настаивал: он хотел проводить Пегги до самой границы пустыни. Сердце его будет разбито, он это знает, но безопасность Пегги для него важнее. Он уже раз десять спасал ее от проклятых цветов, в последний момент отрывал ее от зеленых зубчатых челюстей. Он не питал иллюзий: скоро это везение кончится. Цветов стало слишком много. В начале нашествия улизнуть от них было довольно просто, но сегодня с ними уже не справиться.
Цветы оказались невероятно стойкими. Себастьян пытался уничтожать их топором, пилой. Но ему так и не удалось надрезать их стебель больше чем на сантиметр. Словно они были отлиты из бетона… правда, эластичного при этом, как резина. Кроме того, цветы очень быстро восстанавливались. Раны, которые им наносили, затягивались, едва открывшись.
Нет… с ними не поборешься.
В первое время их пытались сжечь, обстреливая из огнеметов, но это ничего не дало. Они не боялись огня.
Во время одной из таких атак отец Мартины, капитан Лэнгли, был съеден вместе со всеми его добровольцами.
Пегги Сью очень устала. Теперь она почти не спала. Все время боялась, что какой-нибудь цветок заберется в нору, где она и Себастьян спали, свернувшись клубочком.
Цветы съели домашних животных, коров, лошадей. Это было легко: достаточно раскрыть пошире лепестки и направить в небо струю ароматного запаха. Птицы, вдыхая его, засыпали на лету и падали прямо на цветочные пестики.
* * *
Зетане не обращали никакого внимания на людей. Столкнувшись с ними, они даже не смотрели на них, как будто эти маленькие марионетки из розовой плоти были невидимыми.
Большие чешуйчатые звери в основном вели праздную жизнь. Они загорали на солнце, дремали, резвились в высокой траве. Вечером, переварив огромное количество плотоядных цветов, съеденных ими в течение дня, зетане садились в круг и на своем непонятном языке рассказывали друг другу какие-то истории.
Рассказчик садился в центр круга и сопровождал свое повествование странными движениями своих коротких передних лап. Остальные слушали его, качая головами, и было видно, с каким огромным удовольствием они воспринимают рассказ.
Нет, зетане и правда совсем не злые…
Они болтают, смеются каким-то грубым замогильным смехом, с размеренным свистом вырывающимся из их ноздрей. Таким способом они выражают свою радость. И никто не видел, чтобы они дрались.
– Их вполне можно принять за разумных коров, – часто говорил Себастьян.
– Для них мы – как муравьи, – добавляла Пегги усталым голосом. – И просто не существуем.
Она дважды пыталась завязать с ними разговор, но зетане притворялись, что не видят ее, и с досадой отворачивались.
– Они воспринимают нас как низшую расу, – вздыхал Себастьян. – Мы ведь тоже не заговариваем с улитками…
Пегги Сью не слушала его. Напрягая слух, она пыталась уловить шум цветов на ветру, с внешней стороны пещеры. Девочка знала, что очень скоро узорчатые венчики попытаются проникнуть в их грот. Это лишь вопрос времени.
Измученная до предела Пегги уже почти хотела, чтобы это произошло. Жить в постоянном страхе – просто невыносимо. Она мечтала уснуть. Уснуть навсегда…
* * *
Девочка резко проснулась. От страха лицо ее покрылось потом.
«Дурной сон, – с облегчением подумала она. – Это был всего лишь кошмар!»
Она глубоко вдохнула свежий ночной воздух, но страх никак не проходил. Словно он был большим черным пауком, запутавшимся лапками в шерсти ее свитера.
Кошмар… или предчувствие? Пророческое видение?
Возможно, она увидела во сне будущее?
Гибель синего пса, бабушки Кэти… Уничтожение всего человечества…
В полном смятении она застонала.
«Я видела не обычный сон, – подумала девочка. – В нем все выглядело слишком реальным… Это было предупреждение! Все это произойдет, если я не найду способ остановить зетан!»
Дрожа от холода, она огляделась, надеясь увидеть в ночи тех, кого любила и кто в этот момент крепко спал, съежившись в развилках ветвей. Пегги не хотела потерять их, ни за что. Она должна найти решение… Так надо, чего бы это ни стоило!
Как устроить осень?
Пегги, бабушка Кэти и синий пес сидели в развилке большой ветви. Сидели уже десять минут с мрачным видом в гнетущей тишине.
– Есть идея, – неуверенным тоном произнесла наконец Пегги Сью. – Абсолютно безумная идея, но, раз и так все почти уже потеряно, почему бы не рискнуть?
– О чем речь? – поинтересовалась старая дама.
Смутившись, Пегги Сью немного помедлила.
– Предупреждаю вас, – подчеркнула она, – это похоже на бред. Словно из книги Сержа Брюссоло.
– Говори же! – потерял терпение Себастьян.
– С некоторых пор в моей голове крутится фраза, произнесенная человечком из дымного дома. Он сказал, что зетане, набив пузо плотоядными цветами, больше всего на свете любят валяться в траве и рассказывать друг другу истории.
– Точно так, – подтвердил синий пес. – Он сказал, что они обожают сказки.
– А волшебный дуб просто переполнен сказками! – прошептала Пегги Сью. – Тысячами и тысячами фантастических сказок, да таких захватывающих, что, слушая их, можно превратиться в зомби. Оглядитесь! Взгляните на всех этих стариков, что забрались на ветки шестьдесят лет тому назад, да так и не сошли вниз. Некоторые из них забыли даже о еде, настолько околдовали их легенды, которые нашептывают листья. Они умерли от голода с улыбкой на устах.
