Как уж ректор добился такого эффекта — не знаю: в деле преобразования пространства я не силен. Но присутствующие оказались размещены наподобие пирамиды, вершину которой венчал сам мастер Умдобр, а остальные как будто сидели каждый на своей ступеньке. На первый взгляд непривычно, но, не стану скрывать, эффектно. Сразу чувствуешь себя злостным преступником, над которым возвышается судья со своими помощниками.
Кстати, мой нынешний учитель — мастер Гриндер Ворг — предпочел занять кресло в основании «пирамиды», напротив некромантов. Как и всегда, оделся целитель не по погоде и все время зябко кутался в видавший виды теплый плащ с меховым подбоем.
Еще одно кресло оставалось свободным, и я даже рискнул предположить, что оно приготовлено для меня. Но в этот момент в коридоре послышались торопливые шаги, и в комнату буквально влетел последний желающий принять у меня экзамен, при виде которого я замялся и даже кинул на ректора беспокойный взгляд.
— Прошу прощения за задержку, — скороговоркой проговорил новоприбывший, оказавшийся приятным на вид, холеным крепышом в ярком фиолетовом камзоле и с неуловимо знакомыми чертами лица. Отвесив короткий поклон присутствующим, он кивнул указавшему на пустое кресло ректору, а затем плюхнулся рядом с Воргом, успев шепнуть ему на ухо пару тихих фраз, и только тогда соизволил заметить меня. — О! Так это и есть молодое дарование, возомнившее о себе так много, что подало прошение о переводе на второй курс, еще и пары месяцев не отучившись на нервом?
— Юноша действительно способный, мастер де Регилль, — с улыбкой ответил Умдобр. — Иначе его бы здесь не было.
Я удовлетворенно кивнул.
Папаша нашего светлого графенка. Неплохой огневик, немного знаком с магией порталов и совсем чуточку целитель. И не надо толкать меня лапой под мантией! Я и так знаю, что его присутствие здесь — настоящая удача! Ведь его не было в городе, когда я планировал эту встречу. Зашибить очередного (даже сбился, какого по счету) зайца, и все — одним камнем… Ух, мне уже давно так не везло!
— Ни в коем случае не оспариваю ваше право на такие решения, мастер Умдобр, — тут же поднял ладони в протестующем жесте граф де Регилль. — Но закон есть закон: когда ученик проявляет редкие таланты, переводится на другой факультет или же курс до того, как отучится на предыдущем менее полугода, на комиссии всегда должен присутствовать независимый наблюдатель, представитель Совета в академии.
— Конечно, граф. Вас для того и позвали.
Де Регилль удовлетворенно кивнул и самоустранился. А взгляды всех присутствующих как по команде обратились ко мне.
— Адепт Невзун, — торжественным тоном начал ректор, даже поднявшись ради этого из-за стола. — Подтверждаете ли вы свое решение о досрочном прохождении итогового экзамена по программе обучения первого курса?
Ой, сколько пафоса. Мог бы и попроще начать.
— Да, магистр.
— Осознаете ли вы последствия такого решения? — продолжал ломать комедию мастер Умдобр.
— Безусловно.
— В таком случае приступим, — совершенно неожиданно подвел черту ректор и, ободряюще мне подмигнув, вернулся на свое место. — Кто желает начать первым?
Я приятно удивился и тут же взял слово:
— Можно я?
По рядам присутствующих пробежал недоуменный шепоток.
— Невзун, вы что, решили идти на попятный? — пренебрежительно фыркнула маркиза де Ракаш.
— Надеюсь, вы шутите? — нахмурилась графиня де Ривье.
Ректор вопросительно приподнял брови, явно не ожидая от меня такого финта. Мастер Ворг неодобрительно покачал головой. Остальные озадаченно переглянулись, и только в глазах Лонера я подметил тщательно скрываемое торжество.
На все вопросы я только улыбнулся. Взгляды проигнорировал. А затем выудил из-под мантии толстую тетрадь в красной обложке с золотым тиснением и торжественно поклонился.
— Прошу прощения, дамы и господа, за то, что так грубо нарушаю регламент.
— Ты всегда его нарушаешь, — сердито прошептал Нич, недовольный моим самоуправством, но я сделал вид, что не услышал.
— Я хотел сделать это позже, но потом рассудил, что так будет лучше. Мастер Умдобр, помните наш разговор по поводу редких книг?
У ректора поднятые брови замерли, да так и застыли, словно приклеенные.
— Э… Да, молодой человек. Неужели здесь то, о чем вы мне говорили?
— Нет. Те лекции до сих пор находятся в моем замке — я их, как вы понимаете, не мог забрать. Это нечто гораздо большее. — Я с улыбкой протянул тетрадь целителю. — Мастер Ворг, не могли бы вы передать ее господину ректору?
— Что это? — хмуро осведомился старик, с подозрением забирая тетрадь, но потом его взгляд упал на вензель в углу. — С-свят-тые… небеса.
Что ж, оно и понятно: этих инициалов мир не видел почти пятьдесят лет. Простые такие буквы: «В», «Ш» и «И». Я еще помню времена, когда в гильдиях не было тех, кто не знал, что они означают. Сейчас все, конечно, печальнее — вон Свим и фон Берден даже бровью не повели. Краш, судя по наморщенному лбу, что-то такое начал понимать. А вот старики хорошо меня помнят. Именно на это и был расчет.
Я демонстративно не заметил, как дрогнули руки мастера Ворга, принявшего бесценный дар, словно то была ядовитая змеюка, а веки устало прикрылись, будто неожиданная находка оказалась для него слишком тяжела.
— Я нашел ее в семейной библиотеке, — сообщил всему залу я и снова поднял взгляд на окаменевшего в своем кресле магистра. — Наследство моего отца и деда. Рукописи человека, которым я в свое время искренне восхищался.
Да. Себя я всегда очень любил.
— И которого так же искренне почитал.
Естественно. Сколько нужного и важного я тогда сделал! Как же такого замечательного человека не почитать?
— Насколько мне известно, — продолжил я уже в полной тишине, потому что на тетрадь теперь смотрели с неподдельным интересом, растерянностью и даже нескрываемым вожделением, — эти записи попали в семью Невзунов несколько… нечестным путем.
Ну это я еще преуменьшил. Вон как неверяще округлись глаза Лонера. «Ты правда собираешься это сделать?!» — говорил весь его вид. На что я едва заметно сощурил глаза, и лицо старого мэтра вновь превратилось в непроницаемую маску.
— Поэтому я и решил взять их в академию. Это считавшиеся утерянными записи бывшего главы Темной гильдии — мэтра Валоора да Шеруга ван Иммогора. Чистовые записи, как вы понимаете, которые я решил и, как мне кажется, просто обязан передать в достойные руки.
— Гираш, ты сошел с ума! — тихо взвыл под мантией Нич и от избытка чувств царапнул мне живот острым когтем. — Ты что творишь, придурок?!
Мастер Лиурой, словно услышав этот беззвучный вопль, подался вперед, буквально пожирая глазами записи, но граф Экхимос, чуть наклонившись влево, что-то коротко шепнул ему на ухо, и светлый внезапно замер. Всего на секунду-две, не больше, так что во всеобщей суете, когда все таращились на Ворга, этого никто не заметил. Затем он медленно-медленно скосил глаза на лучащееся доброжелательностью лицо соседа, на губах которого играла легкая улыбка. Еще медленнее выдохнул и, сообразив, что ведет себя подозрительно, вновь выпрямился в кресле.
