– Аппарат уничтожен? – опешил поручик. А ротмистр лишь крякнул и сказал:
– Вот и правильно. Беда только от подобных изобретений.
– Продолжаю. Я начал просматривать изъятые документы и в письме к некоему Трачевскому нашел прямой намек на такие планы доктора. Надо повидаться с ним. Похоже, это один из близких друзей Филиппова.
– Профессор Трачевский? Александр Семенович? – спросил поляк.
– Насчет ученого звания не знаю, но Александр Семенович.
– Это известный историк, – пояснил поручик. – Сейчас он без должности, в отставке. Читает публичные лекции в «Соляном городке». Вот только чем историк поможет в таком деле?
Лыков был обескуражен:
– Да, как раз лектора по истории нам и не хватало.
– Поговорить с ним все равно надо, – рассудительно заявил Лавров. – Если они были приятели, что-то профессор да знает.
– Разрешите мне, Алексей Николаевич, – предложил поручик. – У вас рапорты агента отнимут много времени, а я сижу без дела.
– Валяйте, – разрешил коллежский советник. – Заодно выясните вот что. В письме профессору Филиппов упомянул: в Америке создают нечто похожее, но идут другим путем, более дорогим. И написано в скобках: Тесла. То ли имя, то ли местность, а может, название компании.
– Тесла – это фамилия, – опять влез с объяснениями Олтаржевский. – Он очень известный ученый, занимается теми же короткими волнами, а еще электричеством. Серб по национальности. Некоторые считают его гением.
– Так, теперь у нас тут еще и американцы, – констатировал сыщик. – А только начали дознание. До чего же доберемся в конце?
– Заморский гений… – пробурчал ротмистр. – Идет неправильным путем, ишь ты. А наш доктор шел правильным? И, возможно, готов был подарить свой аппарат террористам?
– Расспросите Трачевского и про Теслу, – обратился к поляку сыщик. – И потом, если вы такой всезнайка, скажите мне вот что. В последней записи покойного есть упоминания о каких-то инструментах или оборудовании. – Он заглянул в выписки. – Румкорфова спираль и элементы Ленкланше. Неужто и их поясните?
– Румкорфова спираль – это преобразователь низкого постоянного напряжения в высокое переменное.
– Напряжения чего? – не понял коллежский советник.
– Электрического тока.
– Хм. А элементы?
– Элементы Ленкланше – не что иное, как электрические батареи. Первичный химический источник тока. Изобретение уже давнишнее, общеизвестное.
Лыков откашлялся и сказал:
– Мариан Ольгердович, берите весь архив, кроме донесений агентуры, и сделайте заключение о его содержимом. Будете у нас ученой головой, а то мы с Владимиром Николаевичем больше волкодавы, нам бы тащить и не пущать…
– Слушаюсь, господин коллежский советник.
– Будет вам, не на плацу. Алексей Николаевич я для вас.
– Слушаюсь.
– И еще. Когда я стану встречаться с людьми из науки, а с ними нам придется толковать часто, прошу вас находиться при мне.
– Буду к вашим услугам, Алексей Николаевич.
– Господа, мы только начинаем наше дознание, – Лыков строго посмотрел на офицеров. – Вопросов в сто раз больше, чем ответов. Но так всегда бывает. Пока я вижу пять главных вопросов, ими занимаемся в первую очередь.
Ротмистр с поручиком, как послушные ученики, взялись за карандаши.
– Первый: как все же немцы убили Филиппова? И столь ловко, что даже опытнейший Илиодор Платонович Решетников купился. Он двадцать лет в полиции, всякое повидал, поверьте мне. Тут загадка.
Второй: какие бумаги украли у покойного? Петербургское охранное отделение утверждает, что никаких. В письме германского морского агента говорится обратное.
Третий вопрос: кто исполнитель преступления? Немцам удалось, и это очевидно, подвести к доктору своего человека. Кто-то из вхожих в его дом – германский шпион. И он же убийца.
Четвертый вопрос: насколько близко Филиппов сошелся с террористами? Что он им пообещал? Не дай бог, аппарат попал бы в их руки. А если все-таки попал? Я не исключаю, что революционеры следили за опытами ученого так же пристально, как и немцы. Следили и ждали, когда он изготовит оружие, чтобы его применить. Их задача была легче, чем у немцев: тем приходилось действовать тайно, а боевики пользовались симпатией Филиппова.
Ну и пятый вопрос, самый главный. Вы понимаете, господа, что я имею в виду.
– Как не понять, – вздохнул Владимир Николаевич. – Что же в действительности изобрел сын титулярного советника?
Глава 4
Паутина вокруг доктора Филиппова
Целые сутки Лыков изучал донесения секретного сотрудника по кличке Химик. Он был подведен к Филиппову как корреспондент по экономическим вопросам. Отбывший ссылку марксист, основатель одного из первых социал-демократических кружков в Москве… Финн-Енотаевский не вызвал у редактора «Научного обозрения» подозрений, лишь желание помочь. Он жил на съемной квартире и сильно нуждался, а потому готов был писать много. И действительно, статьи Химик пек как блины и обладал бойким пером.
Видимо, редактора и его автора сблизило и общее образование. Финн окончил университет Святого Владимира в Киеве, причем физико-математический факультет. Двум естественникам было о чем поговорить. Освед быстро вошел в доверие к Филиппову, бывал у него дома и пару раз присутствовал на опытах. Рапорты об этом Лыков прочитал особенно внимательно, но мало что понял. Агент, хоть и окончил физмат, описывал опыты сумбурно. Видимо, он и сам не осознавал до конца их научный смысл. Передача энергии взрыва вдоль направленной электромагнитной волны… Волны ультракороткие, миллиметровые, ученый получал их с помощью искрового генератора. Один абзац Лыков выписал дословно, для поручика Олтаржевского: «Из двух цепей первая это высоковольтный источник энергии, высоковольтный конденсатор, искровой промежуток и первичная катушка. А вторая состоит из одной катушки, заземленной с одной стороны и с выходом с другой. За счет того, что катушки находятся в резонансе, при каждом разряде конденсатора и появлении тока в первичной катушке электрический ток возникает и во вторичной. При этом выходное напряжение может достигать значительных размеров». Алхимия какая-то, пусть ученая голова разбирается… Других технических подробностей рапорты не содержали. Освед делал из увиденного вывод: идея Филиппова весьма спорна. Передача энергии на большие расстояния невозможна без потерь. Потери эти пропорциональны квадрату расстояния. А как осуществлять наведение подрывного аппарата на цель, если она находится в том же Константинополе? Енотаевский предлагал начальству устроить внезапный обыск, конфисковать оборудование и бумаги с результатами опытов и сделать серьезную экспертизу идей Филиппова.
Ему отказали в этом и дали новое поручение: выяснить контакты ученого с революционными партиями. Конкретно начальство интересовало, встречается ли Филиппов тайно с анархистами и эсэрами. Понятно, две партии, более других склонные к терроризму. Осведомитель пытался разговорить наблюдаемого – и потерпел неудачу. Филиппов сразу замыкался и менял тему разговора. Когда же собеседник пробовал настаивать, спросил в лоб: а зачем вам это знать? Вот охранка много бы дала за такие сведения. А что у вас, Александр Юльевич, за история была в Москве? Говорят, вы получили срок ссылки меньше других и вас подозревали в предательстве. Даже бойкот объявляли в Енотаевске. А когда вы приехали в Петербург, чтобы объединиться со здешними марксистами, вам отказали из-за недоверия. Было такое? Финн с трудом оправдался и больше опасных вопросов объекту не задавал.
