Дурново невесело усмехнулся:
– В моем положении товарища министра трудно видеться с государем.
– Тогда с кем?
– Ну, есть важные люди, царедворцы, которые формируют мнение Его Величества.
– Но почему не поговорить со своим министром?
– Вячеслав Константинович не верит мне, а я не верю ему. Знаете, Алексей Николаевич, когда много лет служишь с кем-то бок о бок, порой возникает взаимное раздражение. Не замечали?
– Стойте. Вы оба нужны монархии, вы оба достойные люди! И…
Дурново нетерпеливо поднял ладонь:
– Остановитесь. Я вас прошу отложить беседу с Плеве насчет бумаг Филиппова до конца августа. Ищите убийц, там у вас ни коня, ни воза… А про аппарат и статейки забудьте. Пока.
– Что же изменится в августе?
– Тогда я отвечу на все ваши вопросы. Если они у вас еще останутся. – Дурново буквально прожег сыщика взглядом и добавил: – Если согласны подождать, я сочту это большим одолжением для себя лично с вашей стороны. И не оставлю без вознаграждения.
– А если не согласен? – спросил коллежский советник. – Сочтете враждебным актом?
– Само собой, – кивнул товарищ министра. – И тоже не оставлю без ответа. Выбирайте.
Лыков встал, одернул сюртук и сказал:
– Петр Николаевич, последний вопрос. Вы, как я вижу, в курсе моего дознания и вообще всего дела доктора Филиппова. Точно подполковник Сазонов ничего от меня не скрыл? Чего-то важного, что поможет найти убийц?
– Точно. Можете мне поверить.
– Честь имею!
Лыков вышел из начальственного кабинета и задумался. Плеве сидит на этом же этаже. Восьмой час вечера, скорее всего, он сейчас у себя. Можно попробовать зайти и объясниться. Но что-то удерживало сыщика. Он не боялся угроз Дурново и намеков Сазонова. Но Петр Николаевич обнаружил слабину у сыщика: так ли прав министр? Ну, кое-что подчиненные от него утаили. И теперь боятся, что Лыков доведет их промашку до Орла. Учитывая его нрав, можно предположить, что полетят головы… Поможет ли это в поиске убийц доктора Филиппова? Не факт. А вопрос серьезный, безопасность государства на кону. Все больше и больше Алексей Николаевич убеждался, что Филиппов не блефовал, а действительно что-то изобрел. И немцы напугались не зря. Лучше пока заняться самим дознанием, а не той пеной, что клубится вокруг него.
И еще. Кто те люди наверху, с которыми советовался Дурново? На государя влияют несколько человек. Скорее всего, товарищ министра имел в виду кого-то из великих князей. Московский генерал-губернатор Сергей Александрович – самый серьезный из них. Он и посоветовал Дурново сжечь бумаги и поломать аппарат? Вполне возможно. Почему? Да чтобы не обременять царя лишними заботами. Тот миролюбец, известный пацифист; скорее всего, Его Величество одобрил бы такое решение. Отчего в обход Плеве? Это загадка. Но есть вопросы более важные. Например, кто и как убил Филиппова.
Лыков ничего не решил. Он прошел мимо приемной министра. В коридоре ему встретился подполковник Скандраков, начальник личной охраны Плеве.
– Здорово, Алексей Николаевич!
– Здорово, Александр Спиридонович. Как поживаешь?
Сыщик знал Скандракова много лет, и между собой два правоохранителя были на «ты». Когда-то давным-давно они вместе охраняли Александра Третьего на коронации. Потом ушлый жандарм служил в Киеве, был начальником Московского охранного отделения. Вышел в отставку и долго прозябал, пока Вячеслав Константинович не призвал его в личные телохранители. Еще Скандраков отвечал у министра за перлюстрацию. Он сам ездил на почтамт и забирал ежедневные меморандумы.
Лыков не раз слышал за последние дни, что Плеве вот-вот убьют, и ему хотелось это с кем-то обсудить. Но не с тем же человеком, который отвечает за безопасность министра! Как быть? Видя, что подполковник не прочь почесать языком, Алексей Николаевич спросил вполголоса:
– Трудно приходится?
– Трудно, Леш. Никогда так не было.
– Риск большой?
Жандарм оглянулся: не слышит ли его кто-нибудь? И ответил шепотом:
– Огромный. Не знаю, справлюсь ли я.
– А сам это понимает? – также шепотом спросил Лыков.
– Как никто другой.
– И что?
– Что «что»? Служит. Завещание мне свое вчера показывал. У него же имения кот наплакал: бездоходный хуторок в Костромской губернии. Отписал его дочке.
– Готовится?
Подполковник вздохнул:
– Понимаешь, как ему тяжело? Жить и постоянно ждать пули или бомбы…
– Тебе, что ли, легко? – ответил коллежский советник. – Ведь ты всегда рядом. Даже когда он едет к княгине Кочубей!
Многие знали, что по вторникам всемогущий министр внутренних дел навещает свою любовницу…
Скандраков молча перекрестился – и пошел прочь. А у Лыкова на сердце стало еще тяжелее. Вдруг он решился и крикнул вслед:
– Александр Спиридонович!
– Ой?
– Погоди. Скажи, на конец августа ничего такого не намечается?
Скандраков настороженно огляделся по сторонам, но в коридоре было пусто.
– А ты почему спрашиваешь?
– Да что-то вроде в воздухе витает… – уклончиво ответил сыщик.
– Поточнее не скажешь? Где витает? У кого?
– В столичном охранном отделении. Там как будто чего-то ждут.
– А, у этих галманов… Ну пусть ждут. Я скажу так: не дождутся!
– Объясни русским языком: о чем речь?
– По сведениям секретной агентуры, Боевая организация ПСР готовит на министра покушение, – ответил Скандраков. – Но кто предупрежден, тот вооружен. Шельмы! Мы еще поглядим, кто кого.
– Понял. Ну, держитесь там…
Алексей Николаевич вышел на крыльцо в задумчивости. Неужели Дурново имел в виду именно это? Министра скоро взорвут, и вопросы Лыкова отпадут сами собой. Нужно лишь подождать месяц с небольшим. Ну и дела творятся в государственном аппарате, если дошло уже до такого…
Поздно вечером на квартире Лаврова опять состоялось совещание. Таубе на этот раз пришел, но сначала молча слушал. Коллежский советник рассказал о своих открытиях по делу. О намеках Сазонова и Дурново он умолчал. Не хотелось выносить сор из избы. А еще сыщик до сих пор не решил, будет ли объясняться с министром, и не желал показывать это военным.
Зато Лыков подробно изложил версию Финна-Енотаевского насчет анархистов. И сказал:
– Надо ехать в Москву, искать Грилюка.
– Возьми с собой поручика Олтаржевского, – предложил генерал-майор.
– Мариан Ольгердович тоже приедет, но позже. Сначала ему надо конспиративно посетить Ригу.
– Ригу? – заинтересовались вояки. – Там нашелся след?
