– Как назовешь? – кивнул я на посапывающий комочек.
– Пока не знаю. Может быть, Барсиком, – отозвалась Маша.
– Очень оригинально! Назови его лучше Матрасиком, вон какой полосатый.
– Точно! Пусть будет Матрасик.
– Интересно, а что скажет Клавдий, когда ты явишься с этим малышом?
– Думаю, он не будет против. Лёлик же не был бы против, правда, Лёлик? – Маша нагнулась, и Лёлик невольно ткнулся уже слегка заспанным носом в меховой комок. И нельзя сказать, что на его морде нарисовался восторг.
Я же подумал, что Лёлик, пожалуй, был бы против. А Клавдий – не Лёлик, у него характер в сто раз хуже. Ох, не завидую я этому Матрасику! Впрочем, Маша никого в обиду не даст, так что волноваться нечего.
С проселочной дороги автобус свернул на шоссе, ведущее в Москву, и мы уже начали подремывать, как раздался незнакомый звонок. Где-то под сиденьем навязчиво играла попсовая мелодия. Чтобы добраться до телефона, мне пришлось встать на четвереньки и залезть под сиденье. Вероятно, мобильник выронил кто-то из съемочной группы. На экране высвечивала какая-то Оля. Но как только я собрался ответить, телефон замолк. Это был очень симпатичный и дорогой телефон. Я читал, что по тому, какой у человека мобильный телефон, можно узнать все о его характере. Я подумал, что хозяин телефона, должно быть, следит за модой, хорошо одевается и получает немалую зарплату. Маша будто прочитала мои мысли:
– А давай позвоним с него, узнаем номер. А по номеру можно найти и хозяина, если позвонить в его телефонную компанию.
– Точно!
Я набрал свой номер. Пошел гудок и в ту же самую секунду мой телефон заиграл мелодией из «Ну, погоди!» Эта музыка стояла у меня на «деловых контактах». Я достал свой телефон. На экране высветилось имя: «Игорек». Телефон принадлежал Игорьку.
– Надо порыться в его контактах, найти Татьяну или Ивана Ильича, – предложила Маша. – А там как-нибудь передадим телефон.
Татьян в контактах было целых три. Иванова, Сутулова и Певцова. Я подумал, что наша Татьяна вряд ли Иванова, как-то слишком просто для этой стриженой девушки в джинсах с дырками на коленях. Фамилия Сутулова мне просто не нравилась – что это за фамилия! Поэтому я решительно нажал на вызов Татьяны Певцовой. И не ошибся.
– Игорь, ну в чем дело? Что за свинство! Куда ты подевался? У нас целая серия ЧП, а ты смылся! Где ты есть вообще? – Татьяна кричала, не давая вставить мне слово.
– Татьяна, это не Игорь, это Паша. Воронин. Ну, тот, который с Лёликом… Мы в автобусе нашли телефон. Вот, звоним…
– А, Паша, – Татьяна сбавила тон. – Как вы вообще? Я звонила в больницу. Алексей пришел в себя, травм нет, но его положили под капельницу, кровь промывать. Родители к нему уже приехали. Сказали, завтра можно навестить. Вот в больнице и пересечемся. О’кей?
Татьяна дала отбой, а я от нечего делать пробежался по неотвеченным вызовам.
Оп-ля! Макс звонил четыре раза, Костян – шесть.
– Маш, гляди! – у меня от волнения перехватило дыхание.
– Дай-ка сюда, – Маша взяла телефон и открыла папку с «эсэмэсками».
Мы молча погрузились в чтение сообщений от Макса и Костяна.
«Девчонку взяли. Все идет по плану» – эсэмэсил Костян. «Щас будет взрыв. Уходи», – писал Макс. И еще одна – от Макса: «Мальчишки все знают. Будем их убирать». И как я сразу не додумался, ведь с самого начала был кто-то еще. Когда мы сидели за диваном, Макс грозился позвонить «шефу». И этим шефом оказался Игорек! Ну, конечно, вот он и смылся, когда почувствовал, что операция провалилась. А сейчас, возможно, уже в аэропорту садится на самолет, чтобы бежать в какую-нибудь африканскую страну – так все преступники поступают.
Маша порылась в кармане джинсов и извлекла оттуда визитку подполковника милиции Александра Петровича Кузьмина, вероятно, того самого, который допрашивал меня и Машу. Молодец Машка! В такой суете я бы тут же потерял эту визитку.
– Александр Петрович, это Галицкая Мария. – Машин голос был твердым, без грамма волнения, – Мы знаем, кто был главарем банды!
– Мы тоже знаем, – засмеялся милиционер. Чтобы я мог слушать разговор, Маша включила громкую связь. – Ну и кто это, по-вашему?
– Игорек!
– Игорь Николаевич Бегунов. Мы перехватили его телефонные разговоры. Мы уже объявили его в розыск и обязательно найдем. Телефон отдайте водителю. Это наш человек. Все, следователи, отдыхайте. До завтра. Завтра вам позвонят, надо уточнить кое-какие детали, – подполковник закончил разговор.
Мы отдали телефон водителю. Тоже мне, «наш человек», – засунул себе в уши наушники и напевает!
Еще немного поболтав о том, что Игорек с самого начала нам не понравился, мы за дремали и проснулись только когда водитель громко крикнул: «Эй, народ, приехали!»
Дома меня встретили, как героя. Оказывается, Татьяна позвонила нашим родителям и все им рассказала. Нас с Лёликом как следует постирали. Вернее, сперва вымыли Лёлика, а потом я долго откисал в ванне. Плотно поужинав, мы с Лёликом заснули как убитые.
Глава 29
Будет другое кино
В Лешкиной палате было очень чисто. В белых халатах, доходящих до колен, мы с Машей стояли в середине комнаты, не зная, как себя вести. Маша принесла в пластиковой бутылке домашний морс, а у меня в руках был пакет с мандаринами.
– Да живой я, смотрите! – Лешка откинул одеяло и продемонстрировал нам свои худые руки и ноги. – А где Лёка?
– В магазин с мамой пошел. Да его бы все равно в больницу не пустили, там, на входе, бабка злая, нас пускать не хотела, ее Татьяна уговорила. – Я был до безумия рад видеть Лешку.
Мы с Машей, перебивая друг друга, рассказали все, что произошло накануне. А Лешка, в свою очередь, поведал нам свою историю.
В то время, как я следил за Костяном, Лешка пробрался наверх и стал наблюдать за Максом. Макс достал две коробки, присоединил к одной шнур, другую просто раскрыл, что-то подкрутил в ней, залил из бутылки серую прозрачную жидкость, достал зажигалку и поджег длинный фитиль. Внезапно кто-то из съемочной группы его окликнул и, ругнувшись, Макс спустился вниз. Лешка, недолго думая, схватил большую коробку и вытряхнул ее содержимое в ведро с водой, приготовленное для одного эпизода. Фитиль с шипением погас. В это время вернулся Макс. Увидев Лешку, он сильно ударил его по лицу. Лешка упал, повредив скулу, и потерял сознание. Вероятно, в это время Макс и поджег ту петарду, которая раскурочила съемочную аппаратуру. Лешку взрыв не задел, он лежал на полу в стороне. Но от едкого дыма он не мог прийти в себя и, чуть очнувшись, снова потерял сознание.
– Как думаете, кино доснимать не будут? – Лешка сидел в кровати, и мы вместе поедали мандарины.
– Думаю, это будет зависеть от Яны, – сказала Маша.
– О, нет! Тогда все кончено. Папочка ее больше от себя не отпустит, – протянул Лешка.
