– Ну и как ты все это объяснишь? – почти закричала она.
– Тихо, тихо, только без истерик, все объясню потом.
Из спальни показался отец.
– Тихо говорить не обязательно, – мрачно сказал он. – Из-за тебя все равно никто не спит. Что все это значит?
– Послушай, па, я уже взрослый человек… – Взглянув на выражение лица отца, Дмитрий осекся и сказал:
– Ладно, па, прошу прощения. Действительно виноват. Но так уж вышло. Я потом все объясню. Утром. А сейчас мне надо идти.
– Тебе жить, – только и сказал отец, и они с матерью, убедившись, что их сын, по крайней мере, жив и здоров, отправились в спальню.
Оставшись один, Дмитрий зашел к себе в комнату, открыл ящик письменного стола и взял все имевшиеся у него деньги. Когда он подъехал к дому Любы, уже светало. Он позвонил в дверь. Люба почти сразу же открыла дверь. Она встретила его в костюме Евы. От одного взгляда на нее у Дмитрия перехватило дыхание, и он молча заключил ее в свои объятия. Она не задала ему ни единого вопроса. Они занимались любовью до шести часов утра, когда ненавистный будильник возвестил о начале нового дня, который не нес для молодого хирурга ничего приятного. Во-первых, Люба уезжала, во-вторых, предстояло трудное объяснение с Дашей и ее родителями. При этом чем больше проходило времени, тем ситуация для Дмитрия становилась все сложнее.
Люба вышла из душа свежая, как утренняя заря. Как будто не было бессонной ночи.
Они выпили кофе.
– Будем прощаться, милый, – сказала она, нежно глядя ему в глаза.
– Я провожу тебя в аэропорт.
– Ну что ты? Ты же, наверное, не спал всю ночь. Тебе надо отдохнуть.
– Отдыхать будем на том свете.
– Мне, конечно, это будет очень приятно, но подумай сам, зачем тебе ехать в такую даль?
– Я просто хотел бы тебя проводить.
Всю дорогу в аэропорт они целовались на заднем сидении такси. Когда машина подъехала к зданию «Внуково», Люба достала кошелек.
– Не надо. Я сам, – сказал Дмитрий и заплатил водителю.
Войдя в здание, Дмитрий неожиданно для себя самого сказал:
– Я хотел бы поехать с тобой.
– Я думаю, тебе не стоит этого делать, милый, – сказала Люба и погладила его по щеке.
– Ты не хочешь, чтобы я поехал?
– Я очень, очень этого хочу, но… – сказала она, призывно глядя ему в глаза.
– Ты едешь к кому-то? У тебя в Ялте кто-то есть? – прервал ее Дмитрий.
– Нет, никого, но… – неуверенно ответила Люба. – Просто я боюсь доставить тебе неприятности.
«Куда уж больше!» – подумал Дима и сказал:
– Ты не понимаешь, как ты мне теперь дорога.
– Я тоже к тебе успела привязаться.
– Тогда едем. – И Дмитрий отправился в кассы авиабилетов.
Дмитрию достался последний билет. Потом он снял трубку телефона-автомата и набрал номер Даши.
– Алло, – послышался голос ее матери.
Нет, объясняться с ее матерью, которая теперь приходилась ему еще и тещей, было выше его сил, и Дмитрий повесил трубку. Да и что он мог сказать Даше? Что улетает в Крым с ее сестрой?
«Позвоню из Ялты», – сказал он себе.
Оказавшись в кресле самолета, Дмитрий взял Любу за руку и сразу же заснул.
Во сне он снова увидел себя казаком Митком. Он находился в боевом походе. Как-то вечером, гуляя по лагерю, Митко случайно услышал голоса казаков, доносившиеся из одной палатки.
«Бравый парень наш Митко. Ежели бы он со своей сотней во фланг этим гадам не зашел вчера, то не сидеть бы мне здесь сейчас с тобой. Всех бы нас и порубали басурмане.
– Бравый-то бравый, а такой же, как все, видать, будет…
– Это как так? Думаешь, каждый так сдюжит?
– Я, брат, о другом сейчас. О жинке его, Любане.
– А что такое?
– Да ты что ж, не знаешь ничего?
– Слыхал что-то, да верить не хотел.
– То-то, что не хотел. Я тоже не хотел, пока своими глазами не увидел, как к ней Микола после захода солнце на хутор тайком пробирался. Митко в отъезде, само собой, был. Ладно бы один Микола, а вот сколько у ней таких, как Микола, парубков побывало, и не счесть.
– Да, жаль его, такой бравый хлопец, а жинка его шлюха поганая получается. Позор да и только!
– Ладно, поточили лясы и буде, – вмешался голос третьего казака. – Сам разберется Митко.
Кровь прилила к голове Митка. Не мешкая ни минуты, он вскочил на верного коня и поскакал во весь опор. Скакал три дня и три ночи. А когда прискакал, то на хутор свой не пошел. У плетня затаился. Как солнце зашло, шаги послышались. Присмотрелся Митко из засады своей и точно – видит, Микола крадучись идет. Но не в хату пошел, а к амбару подкрался и шасть туда. Минут через десять дверь хаты отворилась и на пороге Люба показалась. Осмотрелась по сторонам, как будто бы боясь чего-то, и в амбар устремилась тоже. Долго лежал Митко в бурьяне. Сердце бешено билось в его груди. Как светать стало, дверь амбара отворилась и на пороге Микола показался. Но Митко уже ждал его. Сверкнула вороненая сталь – и нет больше Миколы. Вошел Митко в амбар и увидел Любу. Вначале ужас мелькнул в ее глазах. А потом, как будто смирившись со своей судьбой, открыто посмотрела она на него и сказала: «Бей, Митко, бей, твоя правда. Детей только жалко, сиротами останутся». Занес Митко окровавленную шашку над головой, и тут что-то словно подбросило его в воздух. Это шасси самолета коснулись земли.
Проснулся Дмитрий в холодном поту. Некоторое время он дико вращал глазами, потом уставился на свою руку, не понимая, куда делась окровавленная шашка, которую он сжимал минуту назад. Потом он посмотрел на Любу. Девушка мирно дремала в своем кресле. Значит, все было в порядке. Дмитрий энергично помотал головой из стороны в сторону пытаясь сбросить остатки жутких сновидений.
– Что это ты головой мотаешь? – ровным голосом спросила его проснувшаяся Люба.
– Да так, пустяки, – махнул рукой Дмитрий. – А где ты собиралась жить в Крыму? – спросил он, чтобы сменить тему.
– Так, в одном санатории под Ялтой.
– В каком именно?
– По направлению к Мисхору.
– А где буду жить я?
– Думаю, там же.
– Надеюсь на это.
Потом они долго тряслись по пыльной дороге, стоя в переполненном рейсовом автобусе. Их взору открывались чудесные крымские пейзажи. На Дмитрии была рубашка с коротким рукавом, легкие брюки и толстый кошелек в кармане. Он прихватил с собой все деньги, подаренные на свадьбу.
– Знаешь, я никогда не был в Крыму, – прошептал Дмитрий на ухо Любе.
– Неплохое начало, – шепнула она ему в ответ.
