Лола начала отматывать запись, и вдруг Джонатан поднял руку:
– Вот он! – воскликнул он. – Стоит перед ее дверью.
Они затихли и нажали «Воспроизведение». Увидели, как человек достает из куртки нечто, напоминающее большую пластиковую коробку для сэнд вичей.
– Та самая записка, – выдохнула Лола.
Джонатан кивнул:
– Он держал ее в контейнере, чтобы кровь не просочилась наружу.
Неизвестный осторожно извлек записку, при этом он как будто вовсе не боялся, что его заметят.
Он прижал записку к двери, свободной рукой достал моток клейкой ленты и оторвал кусок. Если бы Джонатан не пошел в душ, он бы непременно услы шал этот звук, затем неизвестный приклеил окровавленный листок к двери. Убедившись, что записка не отвалится, он развернулся и не спеша зашагал прочь.
Лола нажала кнопку «Стоп».
– Сейчас распечатаю, – сказала она, посылая изображение на принтер. Джонатан молчал. Он не сводил взгляда с неизвестного, лицо которого буквально сочилось яростью, пылкой и неприкрытой.
– Погодите, – сказала Лола, посмотрев на него. – Вы знаете этого человека?
– Нет, – признался Джонатан. – Хотя сегодня уже видел его, тогда с ним была женщина.
Вопрос: куда теперь подевались злоумышленники?
Глава 8
Кейт растирала руки, словно так ей легче было избавиться от страха. Два сотрудника полицейского управления Нью-Йорка, приехавшие на вызов, озабоченно разглядывали окровавленную записку. Затем они сфотографировали записку, сняли ее с двери и поместили в пакет.
– Мы проверим, человеческая ли кровь, – сказал один из них. – Если что-нибудь выяснится, дадим вам знать.
У Кейт на глазах Джонатан помрачнел. Он ожидал большего.
– А тот тип? – спросил он, когда полицейские собрались уходить.
– Установим его личность и допросим, – пообещал старший из двух полицейских. – А о чем мы будем с ним беседовать, зависит от того, настоящая кровь на записке или нет.
Они не стали задерживаться. Кейт смотрела им вслед; они шагали по узкому коридору к лифтам. Ей показалось, что телохранитель разделяет ее досаду.
– Я ожидала, что они больше нам помогут, – призналась она, когда стражи порядка уехали. – Мне показалось, что их происшествие совсем не встревожило.
Джонатан сердито буркнул что-то и жестом показал на ее дверь:
– Иди, собирай вещи.
Кейт удивленно подняла брови.
– Что?! Мы никуда отсюда не уедем! – воскликнула она. – Мне все равно, даже если какие-то садисты из кожи вон лезут, чтобы напугать меня! Мне нужно сделать дело, и я не…
– Кейт, – перебил ее Джонатан, поднимая руку и призывая ее к молчанию. – Я и так понимаю, что ты никуда отсюда не уедешь, поэтому ни о чем таком и не прошу. Управляющая позволила нам переселиться в другой номер без официального извещения.
– Вот как… – Кейт почувствовала, как у нее горит лицо.
– Прошу тебя, собери вещи, и мы перейдем в другие номера.
– А что значит «без официального извещения»?
– В компьютерной базе отеля мы по-прежнему числимся в этих номерах. В тех, куда мы переедем, мы будем зарегистрированы под вымышленными именами. Будем надеяться, такая мера не позволит нашему писателю нанести нам еще один визит. Какие-то негодяи хотят запугать тебя. Кейт, меры предосторожности не дураки придумали, они созданы умными людьми, которые понимают, что лучше перестраховаться.
Кейт кивнула Джонатану и задумалась. Что делать дальше? Тем временем Джонатан подождал, пока она войдет внутрь, и закрыл ее дверь. Затем Кейт услышала, как он входит к себе.
Она неожиданно для себя быстро собралась, распихав вещи кое-как. Она размышляла над тем, чья кровь была на записке.
Глаза Кейт устремились на боковой карман чемодана. В нем лежала небольшая записная книжка в кожаном переплете.
Она глубоко вздохнула и напомнила себе: «Кейт, то, что ты делаешь, очень важно. Не давай им себя запугать!»
Джонатан с дорожной сумкой уже ждал ее в коридоре. Не говоря ни слова, он взял у нее чемодан и зашагал вперед. Она в последний раз оглянулась на дверь уже бывшего номера.
– Нам нужно еще поговорить о сегодняшнем вечере, – сказал Джонатан, как только закрылась кабина лифта. Кейт следила, как он нажимает кнопку третьего этажа. Ей не хотелось смотреть ему в глаза. Ей не хотелось ссориться.
– Разве телохранители не должны наблюдать молча? – спросила она, делано улыбнувшись. На нее вдруг навалилась усталость, ей не хотелось ни о чем говорить, даже с человеком, который, судя по всему, прилагает все усилия, чтобы обеспечить ее безопасность.
– Я думал, ты не любишь тех, кто молча наблюдает за тобой на расстоянии. – Он отпустил замечание как бы шутливо, но Кейт не сомневалась, что ему не до смеха. Она подняла голову и посмотрела ему в глаза.
Профиль Джонатана Кармайкла был совершенно безупречен. Точеные нос, рот, подбородок, а глаза… Джонатан обернулся, их взгляды встретились.
Кейт гордилась своей дотошностью – и в работе, и в жизни. Она легко навешивала ярлыки на предметы и на людей. Однако сейчас, несмотря на обширный словарный запас и сообразительность, она никак не могла подобрать нужное слово, какое описывало бы необычайный оттенок глаз ее телохранителя и того чувства, которое он в ней вызывал.
– Что с тобой? – спросил он, когда кабина лифта остановилась. Прозвенел звонок, дверцы разъехались в стороны. – Кейт! – негромко позвал он; в его голосе отчетливо слышалась тревога.
Кейт поморгала глазами.
– Извини, я просто… устала. Наверное, путешествие утомило меня больше, чем мне казалось, – Она зевнула и потянулась. – А ты разве не хочешь поспать?
– Я научился довольствоваться малым количеством сна, – ровным тоном произнес он, догоняя ее. – Можешь считать, что это профессиональная уловка.
Они подошли к своим новым номерам. Джонатан отпер дверь и вошел, проделав то же самое, что и утром: тщательно осмотрелся, затем впустил Кейт, запер дверь на замок и на задвижку.
Внезапно Кейт обдало жаром. Она вопросительно посмотрела на Джонатана. Неужели он собирается ночевать в ее номере? Она скользнула взглядом по широкой кровати.
Возможно Джонатан заметил, как она покраснела, но ничего не сказал.
– Знаю, ты не любишь смежные комнаты, – сказал он, подходя к внутренней двери, – но учитывая все, что произошло, я подумал, что неплохо иметь возможность перемещаться между нашими комнатами, не выходя в коридор. Он достал из кармана еще один ключ-карту и сунул в замок на двери. Послышался щелчок, дверь распахнулась. За ней оказался точно такой же номер, что и у нее, с такой же широкой кроватью.
