— Я здесь из-за отца, — трудно говорить, когда не видишь глаз собеседника: Альберт смотрел сквозь стекло. Возможно, на здание парламента. — В отчете некроманта сказано, что это был обычный приступ.
Альберт посмотрел на меня: ни тени улыбки, ни легкой притягательной беззаботности. Только пристальный взгляд в упор — пронзительный, хищный. Он указал на документы, лежащие на столе.
— Сделавший это заключение быстро уволился со службы. Оставил жену и дочь, переехал за город, а после исчез. Мы нашли его в Гердэнии, но допрос закончился очень быстро. Смотрите сами.
Я раскрыла папку. От фотоснимка замутило: скрюченные пальцы, налипшие на лоб волосы, черные потеки крови на ушах и скулах, сжатые зубы и выпученные глаза. Стеклянные.
— Это сделали не мы. ММБ на мгновенную смерть, — Альберт приблизился, отложил фото и указал на следующую страницу. — Слово-активатор — «де Мортен».
Магический ментальный блок? Ставится однажды, держится всю жизнь. Срабатывает на слово, воспоминание, обстоятельства или на все разом.
Я просмотрела информацию, захлопнула папку и села.
— Слепок со смерти снимается при свидетелях, — Альберт расположился напротив меня, за столом, — но, разумеется, все они подтвердили заключение и поставили свои подписи на протоколе.
— Внушение?
Альберт кивнул.
— Ловите на лету. Вам знакомо имя Симона Эльгера?
— Это имя знакомо всем.
Поразительно, как спокойно звучал мой голос.
— Я до сих пор разбираюсь с последствиями вмешательства графа Аддингтона в политику, а его хороший знакомый — Эльгер, держит на ладони весь мир. Когда придет время, стряхнет его как пыль и создаст на руинах то, что выгодно ему. Вы видите, как стремительно развивается наука, я бы даже сказал — слишком. По всему миру новые технологии внедряют одну за другой, аристократов сбрасывают с насиженных мест, чтобы освободить их для ученых и бизнесменов-меценатов. Им раздают титулы, и делается это все с одной-единственной целью: вызвать недовольство.
— Граф Аддингтон делал все, чтобы не допустить введения реформы.
— Он делал все, — Альберт откинулся на спинку стула, — чтобы уничтожить вашего брата. Столкнуть его с пьедестала, как раз в тот момент, когда все ставили знак равенства между ним и реформой. Преступление. Отторжение. Недовольство. Дело тут было не столько в том, пройдет ли реформа, сколько в неприглядности ее лица. Вы же видите, к чему все идет: одним дают конфетку, у других ее отнимают. Будет война. Война, которая нанесет сокрушительный удар по Энгерии и разрушит существующий мировой порядок.
— Очень познавательно.
— Ваш муж знаком с Эльгером, и у него выходы на АКБВ. Зачем вы понадобились двойному агенту, Тереза?
Каждое слово как удар стального прута по металлу: Анри связан не только с Симоном, но и с вэлейской разведкой. Я жила с мужчиной, который отравлен игрой и ложью, для которого нет ничего святого.
Не удивлюсь, если история его родителей тоже окажется правдой лишь отчасти.
— Давайте начистоту, лорд Фрай. Зачем я понадобилась вам?
Выносить этот взгляд становилось все тяжелее, он пронзал грудь и выходил на уровне лопаток, заставляя чувствовать себя пришпиленной к стулу. Но я больше не собиралась пришпиливаться ни к стулу, ни к чему-либо еще.
— Винсент вам доверял. Доверял, как самому себе, он спас вам жизнь — когда вас подставили и оклеветали во время заговора.
Он поднялся, медленно обошел стол и приблизился.
— Хотите поговорить о Винсенте? Замечательно. Эти люди — кто бы они ни были, не оставят его в покое. Слишком соблазнительно иметь такого союзника. А вот противника нежелательно, поэтому они нашли идеальный инструмент давления. Луизу. К жене герцога подобраться сложнее, чем к актрисе, но вряд ли их это остановит. Как мы уже убедились на вашем опыте.
Воздух стал вязким, как на берегу Бельты в дождливый и ветреный день.
— К несчастью для вашего брата, его принципиальность не подразумевает такого рода компромиссов. Как и… — Альберт подтолкнул ко мне папку. — Принципиальность вашего отца. Граф Аддингтон просчитался, Тереза. Но кто придет за ним? Может быть, ваш муж?
Я сжала кулаки, чувствуя легкое покалывание в пальцах — тьма проснулась и жаждала обрести выход. Видит небо, никогда раньше я так не желала позволить ей это — сорвать с себя артефакт, освободить силу, ударить. Больно, до крови. Так, чтобы сбить непроницаемое равнодушие с этого красивого лица, чтобы черты исказились от гнева, чтобы в раскосых глазах хоть ненадолго мелькнула боль. Чтобы он хоть что-то почувствовал, если вообще на это способен.
Альберт оперся руками о подлокотники моего кресла, вплотную приблизив лицо к моему.
— К ним очень сложно подобраться, они не оставляют следов. У них тысячи исполнителей, ни одного из которых не удалось взять живым. Тысячи лиц, которые скрываются под масками аристократии, ученых, простых людей. Я всего лишь прошу вас помочь. Вашему брату. И Энгерии.
— Предлагаете мне шпионить за мужем?
— Скорее, изучать его окружение. Знакомиться, узнавать имена, передавать мне.
Не это ли мне сейчас нужно? Крохотная лазейка для своей гордости, возможность поехать вслед за Анри, чтобы вернуть долг Эльгеру. Человеку, посмевшему угрожать моей семье, по приказу которого чуть не убили Луизу и брата. Вырваться из Мортенхэйма, пока крепость не превратилась в тюрьму.
Я правда собираюсь это сделать?
Грудь словно сдавило металлическим обручем, но, когда я заговорила, голос звучал жестко. По ощущениям выталкивала не слова, а льдинки.
— Идеальный план. Вот только вы упустили одну маленькую деталь: мы разводимся.
Губы Альберта тронула привычная скользящая улыбка:
— Но вы же здесь. А значит, браслет все еще с вами. Почему, Тереза?
Его пальцы очертили мое запястье, я подалась назад, а потом влепила ему пощечину. Не сказать, как мне похорошело на душе: даже несмотря на то, что скула Альберта вспыхнула одновременно с моей ладонью.
— От Илоны.
Он замер на миг, как под заклинанием. Только тонкие брови едва уловимо приподнялись, губы побелели. Едва заметно.
— Быстро учитесь.
Я мило улыбнулась. Дождалась, пока лорд Фрай отойдет, поднялась.
— Уверены, что обратились по адресу? Я даже лгать не умею толком.
— Не прибедняйтесь. Свою подружку и де Ларне вы успешно водили за нос. Зачем вам понадобилась квартира в трущобах?
— Вы так много обо мне знаете, вы мне и скажите.
Альберт хмыкнул, открыл ящик стола:
— Покатаетесь на «Стреле Загорья».
Билеты легли на стол — красивые, с золотым тиснением узора: стрела, растягивающая кольцо и пронзающая бриллиант, чуть ниже — вязь названия. Лорд Фрай отвернулся к окну, я же не сводила глаз с плотной мелованной бумаги.
