– Я не хочу так. Это еще одно несмываемое пятно позора… а у меня их и без того хватает. И за меньшее изгоняли.
Эльфа посмотрела на Юрия, давая понять, кто виновен в ее позоре.
– Так что говорите. Меня, может, и отдадут за выкуп, а вот вам точно надеяться не на что, кроме как на мою помощь.
– С чего такая доброта? Эльфа не ответила.
– Хорошо, я скажу… только поклянись, что поможешь мне скрыть мою вторую сущность, когда я буду встречаться с магом.
– Клянусь.
– Что ж, чтобы избавиться от ошейника, тебе надо умереть, а потом воскреснуть.
Вся троица снова захихикала.
– Что ты этим хочешь сказать? – удивленно-недоверчиво спросила Элеонтаэль.
– Только то, что сказал. Мои друзья не дадут мне соврать. Чтобы снять с себя ошейник, мне пришлось умереть…
Эльфа потрясенно смотрела на Медведева, а потом на его друзей.
«Он не врет», – подумала она и мысленно вздрогнула, представив, через что пришлось пройти этому человеку, добровольно принять смерть, чтобы избавиться от ошейника.
– Он говорит правду, леди, – сказал, хмыкая, Зарлон. – Я сам удушил его… ошейник отпал, а потом мы его оживили.
– Как?! У вас же ничего там в остроге не было! Никаких амулетов! А уж чтобы оживить, вернув в тело душу, нужно…
– Нужно всего-то вновь заставить работать сердце, – сказал Юрий буднично. – Нажимаешь ритмично особым образом на грудь и время от времени вдыхаешь в легкие воздух.
– Так и было, – подтвердил Зарлон. – Вроде просто, но очень опасно.
– Так что, как видишь, этот вариант для нас сейчас не подходит, – сказал Юрий. – Хотя скажу честно, был бы не прочь тебя пооживлять.
Друзья снова захихикали.
Эльфа только фыркнула. Она уже начала привыкать к этим шуткам.
– Про клятву только не забудь. Знания ты получила, так что…
– Не забуду, – недовольно буркнула Элеонтаэль. – Только для того, чтобы ее исполнить, нужно еще выбраться отсюда.
– Да, это действительно проблема…
– О чем ты говоришь? – удивился Зарлон. – Какая проблема?! Тем более для тебя. Обернись медведем и порви их всех! Веревки тебя не остановят. Или ты уже забыл о своем даре?
Друзья и даже эльфа посмотрели на Медведева с надеждой.
– Не забыл…
Юрий действительно чувствовал, что в любой момент может порвать веревки, нужно только захотеть. Руки уже наливались силой, того и гляди начнет трансформироваться, но он сдерживался.
Его сдерживало то, что обычно он оборачивался спонтанно, чтобы избежать неминуемой смерти, а тут неминуемой смертью пока не пахло. Нет критического случая, а значит, пока можно повременить. Больно это.
– Так чего ждешь?
– Не успею… Барон не произвел на меня впечатление труса. Явно побывал в переделках. Так ведь?
Зарлон – старый солдат, еще лучше Юрия мог отличить бойца от купца и согласно кивнул.
– Да и парни его не промах. По крайней мере половина. А они вон все на разных концах лагеря ошиваются… Пока буду бегать по полю за ними, весь запал выйдет…
– А ты сразу на барона кидайся. Порвешь его, остальные, лишившись предводителя, сами смоются. Все равно ничего сделать не смогут против оборотня, да и бессмысленно уже, барон-то мертв и защищать, исполняя вассальную клятву, некого.
– Боюсь, что не успею. Предупредят. А у барона амулетов боевых вместе с нашими целая куча. Поджарит он меня…
– Не успеет… Эффект неожиданности сработает. Растеряется. Вряд ли он раньше имел дело с оборотнями.
– А может, и не растеряется. Да и неизвестно, как я буду действовать. Я ведь себя во второй ипостаси не контролирую. Так что, скорее всего, обернувшись, брошусь не к палатке барона, а на первого же попавшегося на глаза противника. Риск слишком велик. Надо подождать… может, представится более удобный случай. Тем более что луна ущербная, убывает, меньше половины осталось, так что долго я в виде медведя не продержусь. А ведь я и так долговременностью похвастаться не могу. Того и гляди даже до шатра добежать не смогу.
Зарлон кивнул.
* * *
Противный моросящий дождь скоро закончился, и из своего шатра выглянул барон, успев переодеться в сухое. Теперь он еще больше походил на дворянина, хоть качество одежды все равно оставляло желать лучшего. Что поделать – бедность. Отсюда и способ заработка. Хотя мог бы к кому-нибудь наняться. Но умирать за кого-то он, похоже, не хотел.
По приказу барона из шатра вынесли все трофейное оружие и сложили его на небольшом войлочном коврике. К нему подвели пленников.
Отличный шанс обернуться и разметать всех. Зарлон косился на Юрия именно с этим намеком, но… он не хотел. К тому же Юрий увидел другую возможность разделаться с разбойниками.
– Итак, – начал барон, – что это и как оно работает?
– Вот это небольшое железное с деревянной рукояткой называется револьвер, – начал объяснять Юрий с готовностью, приятно удивившей барона, что наверняка уже внутренне готовился к противодействию со стороны пленников. – Чтобы амулет сработал, нужно взвести боек с камнем воды, впрочем, он уже и так взведен, и нажать на крючок внизу. Зона поражения до тридцати метров. Только надо целиться хорошо, в этом заключается отличие от обычного боевого амулета, где нужно лишь направить амулет на цель и мысленно ее обозначить, если нужно поразить кого-то конкретно в группе людей. Один револьверный барабан рассчитан на пять выстрелов. Барабаны можно снарядить самому, для этого никакой магией обладать не надо.
– Да?! – удивился барон. – Вот уж действительно новинка. Полезная штука.
– Хотите попробовать? Амулет многоразовый, так что можете не экономить…
– На сколько?
– Очень много раз можно выстрелить.
Барон с большим уважением посмотрел на револьвер.
– Хорошо, давай попробуем.
– Только перед выстрелом надо сдвинуть вот эту штучку, называемую предохранителем, тем самым освобождая боек.
Барон послушно сдвинул предохранитель.
– Теперь прицельтесь… ну, вот в это ближайшее дерево, руку выпрямите и держите револьвер крепче, не выроните его, шум от выстрела будет сильный и отдача хорошей.
Барон, сделав все, как его просили, медленно нажал на крючок.
Грохнуло сильно. Лошади разбойников дико заржали, стали рваться с привязи. Сами разбойники, стоявшие поблизости от своего господина, рванули в стороны, кто-то упал, кто-то опрокинул котелок, неосмотрительно рванув через костер.
Сам барон впал в ступор. Только поэтому и не побежал, потому как ноги отказали. Но и не упал, как и не выронил револьвер. Он словно окаменел.
