Выслушав имена и регалии друзей-хирургов, улыбнулся и кивнул головой:
– Так вот кому обязана Лена своей новой внешностью!
– И как вам работа Дмитрия Николаевича? – поинтересовался Юрий, когда Женя неуклюже сел на предложенный ему стул.
– Какая же это работа? Это произведение искусства! Шедевр! Создать такое лицо – это я вам скажу, просто невозможно, если вспомнить что было.
– Все, сдаюсь, ты выиграл, изволь получить приз! – и Юрий, с дурашливым поклоном протянул Дмитрию шоколадку.
– Вот так приз! – изумился Евгений, – Да за такую работу коньяком положено поить целый год!
– А вот коньяк ему не полагается, пальчики дрожать будут, а в нашей работе это смерти подобно и в прямом и в переносном смысле!
– Давай, как положено, делись своим призом, лопайте, дразнитесь черти! – Юрий откинулся на стуле, скрестив руки на груди.
– Это точно, – поддакнул Дмитрий, – Кто-то есть будет, а кто – смотреть! – он развернул плитку шоколада, разделил на три части, демонстративно обнося Юрия, раздал присутствующим.
– Подумаешь, – фыркнул тот, – Вот заработаю кучу денег, ящик шоколада куплю, никому не дам, сам съем! Шутка! – и добавил, глядя на изумленного Евгения,
– Понимаешь, у нас с института такой обычай, как только возникал спор, то тот кто проигрывал, должен был купить шоколадку и ничего сам не получал, вроде как не заслужил. Но я, этому маэстро пластики, и сотню шоколадок купил бы. Ты посмотри – какую игрушечку сделал! Ай, молодца!
– Ладно, не подлизывайся, все равно ничего не получишь! – Дмитрий Николаевич был явно доволен происходящим, позади серия труднейших операций, восторг коллеги и институтского товарища, бурно разделявшего его успех.
– А мне жалко, Юрия Владимировича, можно я своим кусочком с ним поделюсь? – Лена подвинула шоколад в сторону хирурга.
– Нельзя! – сурово пресек её попытку Дмитрий, – Вот пусть заслужит и тогда ест! Вся шутка в том, что тут по принципу: «Кто не заслужил, тот не ест!».
– А что это с ногой у твоего одноклассника? Юрий, ты у нас ортопед, а не блеснуть ли тебе талантом? Мне кажется, нашей Барби, нужен здоровый Кен!
– Ой, Дмитрий Николаевич, вы меня смущаете! – воскликнула Лена.
– А не поделитесь ли Евгений своей бедой с хирургом – практиком? – спросил Юрий, положив вилку.
– Да тут и делится нечем, я и в школе и после школы серьезно занимался единоборствами, в институте меня заметили и пригласили в закрытое военное училище, знаете, там готовят особых людей для выполнения особых заданий. Училище я окончил среди первых учеников и тут же пошел на «повышение». Меня отобрали в особую команду, она подчинялась только верховному главнокомандующему и министру обороны.
Год назад выполняли мы особое поручение, при отходе нужно было прикрыть основную группу, которая шла домой с ценным грузом. Остались мы трое, два снайпера и я. Нужно было, умышленно засветится, чтобы отвлечь основные силы и завязать с ними бой. За это время группа уйдет далеко. Мне пришлось открыть стрельбу и попасть под удар сразу трех гранат. Хорошо – закрыли скалы, и часть осколков ушла вверх. Вот только зацепило руку, не опасно ранило грудь, а колено – разворотило полностью.
Ребята, снайперы, не подкачали, открыли такой огонь, что противник потерял почти всех атакующих, а остальные не рискнули преследовать нас. Вот и вынесли меня с поля боя. Коленный сустав там я и потерял.
– Чем сейчас занимаетесь? – поинтересовался Юрий.
– Подрабатываю сторожем на автостоянке, если бы была хоть минимальная подвижность сустава, взяли бы инструктором в училище, где я учился, но – увы, врачи не дают и малейшей надежды….
– Ну, что Юрий, – Дмитрий придвинулся к товарищу, – Спорим?
– Это надо посмотреть, анализы, рентген. Тогда можно и спорить.
– Э-э! Слабо, так и скажи! – не унимался Дмитрий.
– Достал ты меня – спорим! Как обычно?– Юрий протянул руку другу.
– Давай! А ну, Жека, разбей! – Дима показал на сжатые руки.
– Ладно, хоть и не знаю о чем ваш спор, вот! – он ребром ладони разъединил руки спорщиков.
– Вот, держи визитку, Евгений Анфилофьев, десантник, гвардии его величества главнокомандующего.
– Завтра по этому адресу, в 10 00 к нам, в клинику.
Прошли сутки. Кабинет врача косметолога Вертеньева Дмитрия Николаевича.
– Да, Вертеньев, слушаю, – поднял трубку хозяин кабинета. – А… это ты Юрка, ну как там наш общий знакомый? – придвинул к себе листочек бумаги и, рассеянно вертя шариковую ручку, слушал изредка поддакивая.
– Имплантация протеза коленного протеза? А сухожилия? При ревизии разберетесь? Так, а проблема то в чем? Купить протез, так и где? Почему в Израиле, это же наша, отечественная разработка? Не могут наладить производство…. Ну, блин, как всегда, это же наше изобретение, кому-то барыши, а нам шиши! Сколько, сколько стоит? Сто пятьдесят?! Зелененьких? Да понял я, понял, зеленее не бывает. Да откуда у сторожа такая сумма? Не волнуйся, подкину, пока пятнадцать, ну через месяц еще смогу десятку. Да на реабилитацию возьмешь, ему же колено разрабатывать полгода, а то и год придется.
– Лена звонила? Беспокоится, а что? Первая любовь не ржавеет! Так она знает и про сумму на протез знает? Ого, обещала помочь?! Откуда у студентки сто тысяч, вот видишь, даже больше. Интересовалась, где найти хорошего антиквара? Так, понятно.… Давай, закруглятся с разговором, я ей позвоню.
Кладет на место телефонную трубку, достает мобильник, набирает номер.
– Лена, привет, я по поводу Евгения, да – я в курсе стоимости протеза, дорого, да! Одна фирма выпускает и металл там – сплав из нескольких дорогих компонентов. Делают по заявке, штучный товар. Я дам немного денег, правда, десять тысяч дам позднее, пригодятся. Так, понял тебя. А зачем тебе антиквар? А эта вещичка у тебя откуда? Семейная реликвия, еще прабабушке подарили? Сам великий князь подарил? Ого, да ты у нас потомственная дворянка! Ладно, отыщем. … Есть у меня один знакомый, я его жене лицо делал. Нет, мы пойдем вместе. Давай я созвонюсь с ним и тебе сообщу.
Семь часов вечера. Косметическая поликлиника «Аврора». Кабинет врача косметолога Вертеньева Дмитрия Николаевича. В кабинет входят Дмитрий Николаевич и Лена.
– Вот теперь дома, – сейчас звоню Юрию Владимировичу, и думаю, уже завтра он оформит заказ. Деньги пока полежат у меня в сейфе и под охраной будут, а завтра в банк положим. Скажи, а не жалко тебе было это колье? Вон сколько времени хранилось у вас в семье.
– Зачем мне холодная игрушка, пусть и дорогая? Разве можно сравнить радость человека, когда он обретет свободу движения и общения?
– Знаешь, Елена, я очень рад, что твоя душа, пережив все страдания и мучения, не зачерствела, не обозлилась на людей, а осталась такой отзывчивой на чужое горе.
