Вижу его улыбку в отражении; вижу, как он медленно прикрывает глаза и запрокидывает голову назад. Жилка на его шее бешено пульсирует, вены проступают под кожей, капельки пота покрывают его лицо. Он продолжает двигаться – быстро, нетерпеливо, и я чувствую, что он уже на грани.
Тянусь рукой себе между ног, глажу клитор и вздрагиваю. С губ срывается тихий стон, когда ощущаю, что сама почти на пике и ловлю его взгляд. Ему нравится подглядывать, он внимательно смотрит за движениями моей руки, ритм его движений немного сбивается. Он сглатывает, наклоняется надо мной и накрывает мои ладони на краях раковины своими. Проникает так глубоко… Так глубоко…
Мир взорвался яркими вспышками. Сквозь тело прошёл электрический заряд, мои глаза сами собой закрылись, пальцы чуть не оторвали раковину от стены – с такой силой меня тряхнуло. Эрвин приглушённо застонал, зарывшись лицом в мои волосы. Я чувствовала, что он тоже кончает, пульсирует глубоко внутри меня, вздрагивает с каждым толчком.
– Это определённо безумие, – прошептал он, когда мы оба перевели дыхание.
Медленно вышел из меня, подтянул штаны и застегнул молнию. Опустился на корточки и натянул мои трусики мне на бёдра. Я не сдержала смешок, наблюдая за ним в зеркальном отражении и улыбнулась, когда он шутливо похлопал меня по заднице. Выпрямившись я одёрнула платье и пригладила волосы ладонью, пока Эрвин застёгивал кнопки на своей рубашке. Открыла кран и подставила руки под холодную воду, чтобы освежиться, и искренне удивилась, когда его тело прижалось ко мне сзади.
Лёгкие поцелуи в шею, в ключицу и щёку вызвали очередной рой мурашек на спине. Он гладил мои руки, переплетал свои пальцы с моими прямо под прохладными струями, а мне опять стало жарко.
– Так странно, – вырвалось у меня, – Вроде и не подростки, а ведём себя так глупо.
Он тихо рассмеялся мне в шею, поднял голову и посмотрел мне в глаза.
– Я надеюсь, что подростки не занимаются незащищённым сексом в туалетах.
Выключив кран, он вытащил две салфетки из коробки на стене и протянул одну мне. Я вытерла руки, и повернулась.
– И что будет дальше? – тихо спросила я, посмотрев на него исподлобья.
– Всё, что захочешь, Соня, – вздохнул он, – Всё, что захочешь.
ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ОБВИНЕНИЯ
Послушай, может исправим
И все акценты расставим
Письмом, а лучше словами
Ты вспомни, что было с нами
Умирай от любви
Умирай от любви
Макс Фадеев «Лети за мной»
– Я соскучился, – с улыбкой произнёс он.
Мои руки тянутся к его шее, обвивают её.
– Я тоже, – шепчу, перед тем, как поцеловать его и мурлычу, услышав довольный звук, похожий на стон.
Его губы на моих губах, его ладони на моей талии – только тонкий хлопок отделяет его кожу от моей. Его тело прижимается к моему – сильно и крепко.
– Сколько у нас времени? – спрашивает Эрвин, опуская голову и проводя губами по моей коже, от чего каждое слово вызывает лёгкую щекотку.
– До завтра.
– Ты шутишь? – он резко поднимает голову и отклоняется назад, чтобы заглянуть в моё лицо.
– Я отправила мальчишек к бабушке на выходные, – невольно улыбаюсь, когда он удовлетворённо вздыхает.
Эрвин оглядывает мою прихожую и смотрит на двери в конце коридора. Потом подхватывает меня, заставляя обхватить его ногами.
– Налево, – говорю я, зарываясь лицом в его шею.
Мне тридцать три года, и я «встречаюсь». И смех, и грех. Но, как иначе назвать наши отношения, я не имею ни малейшего представления.
Мы знакомы всего две недели, но я уже чувствую, будто знаю его всю жизнь. С Эрвином мне комфортно, интересно и, самое главное, с ним я ощущаю себя женщиной. Он не с спрашивает меня: «Куда мы сегодня пойдём?», он просто выбирает место и ведёт меня туда. Последнее время, мне даже не нужно открывать меню в ресторанах – он сам делает заказ.
Но сегодня всё иначе. Я впервые пригласила его на свою территорию, и подозреваю, что он останется. Это на самом деле волнительно – что он подумает о моей квартире? Я вылизала каждый угол, даже отодвинула мебель, чтобы помыть полы, но вдруг что–то упустила из виду? А если ему не понравится ужин, который я приготовила? Я полдня штудировала интернет в поисках рецептов и остановила свой выбор на гаспаччо и баранине в пиве – ему нравятся острые и необычные блюда, но что, если не вышло? Кулинар из меня посредственный – каши, простецкие супы да омлеты с оладьями. И баранину, я, похоже, пересолила.
– Соня? – выдёргивает меня из раздумий его голос, – Ты очень напряжена. Всё в порядке?
Я смотрю на него и быстро киваю, прижимаясь к его губам, чтобы не было страшно. Он укладывает меня на кровать, целует шею, ключицу и проводит кончиком указательного пальца по моей груди вниз, а я выгибаю спину навстречу его прикосновениям.
– Тебя непривычно видеть в джинсах, – шепчет он, опуская ладонь на мой живот, – И в майке.
– Тебе не нравится? – я встрепенулась и приподнялась на локтях, но его ладонь тут же мягко надавила на моё плечо и опустила меня обратно.
Лукавая улыбка, пристальный взгляд сверху–вниз, а затем обратно. Он закусывает губу – ну что за привычка, она начинает сводить меня с ума.
– Мне не нравится, что на тебе много одежды. Можно что–то снять? – хрипло говорит он, опустив глаза на пояс моих домашних джинсов.
– Можно, – так же хрипло отвечаю я.
Его пальцы ловко расстёгивают пуговицу и молнию. Он выпрямляется и проводит ладонями по моим бёдрам, а потом снова возвращает их на пояс и тянет его, снимая с меня одежду. Оставляя меня в одних трусиках, он стоит у кровати и жадно смотрит на моё тело.
– Ты такая красивая.
Я успеваю сглотнуть, перед тем, как он опускается на меня и целует в губы. Его руки лежат по обе стороны от моей головы, его запах обволакивает меня, его вкус у меня во рту. Я закидываю ноги ему на талию и отрываю бёдра от кровати, чтобы быть ближе. Из его горла вырывается тихий стон, когда я трусь об него. Он всё ещё в одежде.
Почему на нём одежда?
Эрвин отстраняется и улыбается.
– Ты говоришь вслух, – произносит он, и мои щёки пылают, как Олимпийский факел.
Я теряю его, когда он выпрямляется и разглядывает меня. Ощущаю его глаза везде, в каждой клеточке, я даже ощущаю их цвет – светлый, чистый, мерцающий. Он закидывает руки за голову и тянет свою футболку, обнажая гладкий торс, грудь, а затем плечи и руки. Я смотрю. Он расстёгивает пуговицу на джинсах и дёргает молнию вниз. Я смотрю. Он встаёт и опускает их вместе с трусами, встряхивая ногами, чтобы освободиться от штанин. Возвышается надо мной, улыбаясь уголками губ.
