Кристина знала, что тетя откажется, но считала своим долгом пригласить ее.
– Чем же ты займешься, пока нас не будет? – спросила она с улыбкой.
– Посижу спокойненько с пяльцами и посмотрю, как пылинки танцуют в лучах света, – отвечала леди Юфимия с умиротворенной улыбкой. – Ты не можешь себе представить, дорогая, как это приятно – делать только то, что хочется. Никогда не могла себе этого позволить, но за твоими слугами совсем не нужно присматривать, да и ты не даешь мне поручений. Так что не беспокойся за меня.
– Если ты заскучаешь без дела, тетушка, только скажи, – отозвалась Кристина. – Уверена, мы что-нибудь придумаем. Какая красивая у тебя вышивка, – добавила она. – Если эта наволочка предназначена для Лохбуи, мне остается только благодарить тебя.
– Для Лохбуи, – призналась леди Юфимия. – Я хотела сделать тебе подарок.
Кристина обняла тетю.
– Милая тетушка, – сказала она, – когда твоя работа будет закончена, я удивлюсь твоему подарку так, как ты пожелаешь.
– Очень хорошо, тогда я спокойна.
– Леди Кристина, простите, что отвлекаю, но дело не ждет, – взволнованно сказала полненькая экономка, вбегая в комнату со стороны кладовой.
– Что стряслось, Альма? – спросила Кристина.
– Там сильно тошнит горничную.
– Боже! Надеюсь, ничего серьезного, – воскликнула Кристина.
– Может, съела что, но мало ли. А вдруг она нарочно, чтоб не работать? Хотя наша Тесс не такая.
– Я сейчас приду.
Леди Юфимия запротестовала:
– Вдруг она больна?! Ты можешь заразиться!
– И заразить нас, – добавила Мариота.
– Не говорите так, – сказала Кристина. – Тесс работает на меня, и нужно выяснить, что с ней. Наверное, ничего страшного, но проследить за порядком в Лохбуи – моя обязанность.
И без дальнейших объяснений она поспешила за экономкой и застала горничную в комнатке возле кухни. Девушка выглядела бледной и измученной, но не задыхалась. Казалось, больше всего ее удручало то, что о ее недомогании узнала Кристина.
– Миледи, мне так жаль, что я потревожила вас. Разве я хотела? Живот схватило, мало ли? Съела несвежее небось. А так я здорова!
– Очень может быть, Тесс, но мне кажется, тебе стоит отдохнуть здесь какое-то время, чтобы мы могли быть уверены, что опасность миновала. Альма, проследи, чтобы она не работала, пока ей не станет лучше.
– Хорошо, миледи, посмотрю. Раз вы здесь, не сходите ли со мной в кладовую? Я вот тут думала…
Следующие двадцать минут Кристина выслушивала умозаключения Альмы и одобряла ее идеи по пополнению запасов на протяжении года. Только закончив с делами, она вспомнила, что сестры все еще ждут ее в зале и наверняка уже обижаются.
Порадовавшись, что еще до завтрака оделась в костюм для верховой езды, Кристина поспешила в большой зал и увидела там мужа, только что вошедшего с лестницы, тетю, разворачивавшую свою вышивку и посылавшую служанку за пяльцами, и двух слуг, подметавших крошки. Сестер в комнате не было.
– А где Мариота й Изобел? – спросила она. Гектор пожал плечами и взглянул на леди Юфимию, которая нахмурилась:
– Мариота сказала, что они пошли искать тебя, дорогая, чтобы ехать на прогулку. Ты их не видела?
Опасаясь, что их истинные намерения были совсем другими, но не желая выдавать свои подозрения при Гекторе, Кристина сказала:
– Нет, не видела. Надо поискать их.
– А где ты была? – спросил Гектор.
– Одна из горничных заболела, – объяснила Кристина. – Полагаю, Мариота и Изобел устали ждать меня и направились в конюшню.
– Тогда пошли найдем их, – сказал он дружелюбно.
– Я полагала, вы занимаетесь лодками, – произнесла она.
– Мои люди стелют доски, чтобы оттащить их на берег, – ответил Гектор, – и у меня уйма времени, чтобы пожелать твоим сестрам доброго утра. Так ты говоришь, в конюшню?
Кристина не сомневалась, что Мариота не могла просто так пойти в конюшню посмотреть на лошадь. Но если ее безрассудные сестры сделали что-то не то, им придется туго. Гектор не терпел непослушания.
Они молча спустились по лестнице во двор, откуда просматривалась конюшня. Заметив, что лошадей возле нее нет, Кристина посмотрела на Гектора. Его губы были сжаты в суровую прямую линию, и, словно почувствовав ее взгляд, он спросил:
– Думаешь, они внутри?
– Надеюсь.
Но она уже знала, что Мариота воспользовалась ее задержкой.
Переведя на нее взгляд, Гектор спросил:
– Они могли уехать без тебя? Она кивнула.
– Я не говорила слугам, чтобы их не пускали одних. А ты?
– Нет, девочка. Я надеялся, что ты сможешь сама проследить за исполнением моих распоряжений.
Несправедливость обвинения потрясла Кристину, то же самое часто говорил ей и Маклауд. Она глубоко вздохнула и сказала:
– Я слушалась вас, сэр. Я говорила им, что это и их обязанность, и до сих пор они вели себя достойно. Сегодня же не знаю, каким образом я могла бы их удержать, ведь они уехали, пока я была занята с Альмой и Тесс.
В ней шевельнулось новое подозрение, но она устыдилась его. Мариота наверняка не имела отношения к болезни Тесс.
Морщины прорезали лоб Гектора. К удивлению Кристины, он печально улыбнулся ей:
– Я чудовище – так мучить тебя из-за этого случая. Конечно же, они не привыкли к вооруженному сопровождению и просто не сознают, как это важно.
– Согласна с вами, сэр. Я и сама этого не сознаю, – призналась она, глядя ему в глаза. – Все, кого мне приходилось здесь встречать, были добры и приветливы и ко мне, и к ним.
Он кивнул:
– Рядом с Лохбуи все так и есть, но в других частях острова у клана Гиллианов есть враги, и главный среди них друг твоего отца, Зеленый аббат.
– Фингон Маккиннон?
– Да, он недолюбливает нас.
– Но почему? Со мной он всегда очень обходителен.
– Раньше ты была Маклауд, девочка. Теперь ты одна из нас… даже если это продлится недолго.
Эта пауза заставила ее на мгновение подумать, что его стремление к аннулированию брака ослабло, но она слишком хотела выяснить вопрос о Зеленом аббате и не обратила на нее большого внимания.
– Я все та же и остаюсь дочерью своего отца, сэр, – сказала она, – разве Фингон может причинить мне вред?
– Он и его родственники пойдут на все, лишь бы досадить мне, и если он полагает, что ты моя любимая жена – ведь ты говорила, что многие так все и восприняли, – то ты под ударом. Более того, если он сочтет, что сможет насолить мне, обидев тебя или твоих сестер, он пойдет на это без тени сомнения.
