Мэгги, похоже, не слишком злилась на подругу. Сейчас она выглядела просто усталой, но никак не разъяренной. Скорее всего, тоже не знает, как относиться ко всему этому. Наверное, он один по-настоящему рассержен, а Джеймс просто расстроен, так как не может обуздать эту несносную девчонку.
Ротвелл тяжело вздохнул. Кажется, он действительно влип как следует. Его недруги будут очень рады, что он угодил в ловушку. Вот так-так! Проницательный, самоуверенный, сообразительный граф Ротвелл сел в лужу! Невероятно! До сих пор он считал, что стоит вернуться в Лондон, как все разрешится само собой, однако, судя по всему, проблемы только начинаются.
Зал постепенно пустел. Закончив свои дела, один за другим разбредались слуги, что касается Челтонов, те давно поднялись наверх а отведенную им комнату. Мак-Друмин взял со стола подсвечник и предложил Ротвеллу пойти с ним.
– Я покажу тебе комнату, друг мой, отдыхай, а утром мы все обсудим.
Ротвелл позвал с собой Джеймса. Ему не хотелось оставаться наедине с Мак-Друмином, ведь старый пройдоха в любой момент может спровоцировать скандал, а Ротвелл всеми силами старался его избежать. Если брак действительно имеет законную силу, нет смысла лезть из кожи вон, пытаясь все отрицать. Как-никак, у него есть обязанности перед Райдером, ведь он обещал разузнать и доложить обстановку в лучшем виде. Теперь ясно, помощи ждать неоткуда, он должен действовать самостоятельно. Нужно быть предельно внимательным и осторожным, в который раз твердил себе граф, мало того, что Мак-Друмин непредсказуем, но к тому же прекрасный артист.
Ротвелла удивила, что в ответ на приказ отца отправляться спать, Мэгги лишь вяло кивнула головой и осталась сидеть на месте. Похоже, она совсем не собиралась подчиниться. В Англии подобное поведение недопустимо. Там беспрекословно выполняется все, что прикажет отец или старший брат. Даже непокорная Лидия редко выказывает неповиновение прямо ему в лицо. Возможно, потом она все же поступит по-своему, но вначале сделает вид, что почитает старших.
Мак-Друмин, похоже, привык к подобному поведения дочери. Не обращая на нее внимания, он жестом указал в сторону лестницы и повел Ротвелла и Джеймса на второй этаж, где возле одной из спален пожелал им спокойной ночи.
Комната, куда они вошли, была совершенно простой. Кроме большой кровати, деревянного стула и огромного шкафа в ней ничего не было. Единственным утешением служил огромный камин.
Челтон поднял голову от небольшого саквояжа, который распаковывал:
– Я послал за горячей водой, милорд, а Мария занялась вещами мисс Мак-Друмин, то есть я хотел сказать, леди Ротвелл… – он выжидательно уставился на графа.
– Боже мой, Нед… – начал Джеймс.
Ротвелл жестом остановил его и отчетливо произнес:
– В данный момент это ее право. Пусть пользуется моим именем, пока может. А теперь иди спать. Мы обо всем поговорим завтра утром.
Джеймс не спешил уходить.
– Ваша комната рядом, – услужливо подсказал Челтон. – Я взял на себя смелость приказать одному из здешних слуг побыть вашим камердинером.
– Спасибо, – Джеймс повернулся к брату. – Нед, как долго ты намерен здесь оставаться?
– Еще не знаю, – искренне ответил Ротвелл. – Я думал, Мак-Друмину не понравится мое присутствие здесь, но он встретил меня с распростертыми объятиями. К чему бы это?
– Практичный человек. Наверное, надеется, что его дочь сумеет сохранить контроль над ситуацией и семейной собственностью. Зачем ему принимать тебя в штыки?
– Но я же все объяснил. Неужели ты был так занят Кейт Мак-Кейн, что не слышал нашего разговора?
– Знаешь, почему ее зовут Бешеная Кейт? Мне сказал это один из слуг. Все из-за характера. Ее сумасбродные выходки наводят страх на всех мужчин в округе.
– Похоже, тебе нравится ее дразнить, – Ротвелл криво усмехнулся. – Смотри, как бы она кое-что тебе не отстрелила. Я видел, куда был направлен пистолет.
– Дайте мне возможность побыть с ней наедине хотя бы десять минут, и я навсегда отучу ее от подобных штучек. Если честно, я хотел бы увидеть ее с чисто вымытым лицом и в нормальном платье. Она, конечно, мегера, но очень красивая.
Ротвелл с сомнением покачал головой.
– Даже с чистым лицом эта женщина слишком опасна, чтобы иметь с ней дело. Мой совет держись от нее подальше.
– Она не более опасна, чем Мэгги, – парировал Джеймс. – Я знаю, ты не винишь мисс Мак-Друмин в том, что произошло в Лаггане, но не она ли уговорила тебя поехать в Шотландию? Ведь ничего бы не было, если бы ты из Дербишира преспокойно вернулся в Лондон.
Дверь в спальню отворилась, и внесли горячую воду, избавив Ротвелла от необходимости отвечать Джеймсу, который тут же ушел к себе. Ротвелл закончил приготовление ко сну и, отпустив Челтона, забрался в кровать и нашел ее чрезвычайно удобной. Стеганое одеяло из гагачьего пуха было легким и теплым, простыни сухие и теплые, а подушка хорошо взбита. В воздухе чувствовался аромат влажной хвои и еще чего-то, что преследовало их уже несколько дней. Кажется, Мэгги говорила, что так пахнет торф. Ротвеллу нравился запах Северной Шотландии.
Он не сразу уснул. Со двора донеслись голоса сторожей усадьбы, и он подумал о Фергусе Кэмп-белле. Этот тип выглядит как настоящий головорез. Не удивительно, что он не нравится женщинам. Но похоже, Мак-Друмин его не боится, так что Кэмпбелл по большому счету не более, чем пешка. Тем не менее он все же являлся местной властью – не зря же Мак-Друмин так тщательно скрывает от него бочки с виски. А то что там именно виски, Ротвелл нисколько не сомневался.
Мак-Друмин занимается контрабандой виски, это ясно как день, но он, Ротвелл, не намерен выдавать его Райдеру в угоду таким, как Фергус Кэмпбелл. Конечно, он не оправдывает незаконное производство виски на своих землях, но спешить с выводами не стоит, пока не выяснено все до конца. Возможно, это единственный незаконный источник дохода в Долине Друмин. Чем больше он узнает о деятельности Мак-Друмина, тем легче Райдеру будет отыскать другие подобные источники по Северной Шотландии.
Еще одна проблема – Мэгги. Джеймс считает, только она повинна в его приезде сюда, не зная, что Ротвелл сам поставил себя в такое положение, и Райдер шантажом смог заставить его поехать. Так что Ротвелл, в отличие от Джеймса, винил только себя.
Ничего страшного, говорил он себе. Каждый может совершить ошибку, нужно только вовремя ее исправить. Пройдет неделя-другая, он вернется в Лондон и аннулирует этот брак. Ведь Мэгги ничего от него не требует и, похоже, не стремится, чтобы брак на словах стал реальным браком на деле. Самое главное – ни в коем случае к ней не прикасаться.
Плохо, что в мыслях он называет ее Мэгги. Нет, она была и останется только мисс Мак-Друмин. Ротвелл ни на секунду не должен думать о ней как о леди Ротвелл. Совсем не трудно будет себя контролировать. Правда, порой возникает желание обнять девушку, но это было всего пару раз. Иногда он ей улыбался и чувствовал легкое волнение, когда она улыбалась в ответ. Все-таки у нее нрав не намного лучше, чем у подруги, к тому же она упрямая и говорит, не подумав. А ее рассуждения о политике! Полнейшая нелепица, но что еще можно ожидать от женщины?
