Лидия некоторое время молчала, раздумывая над словами Мэгги.
– Да, я поступила глупо. Не удивительно, что Нед был так зол. Но почему он сам не сказал об этом? Не надо, я знаю, – вздохнула Лидия, когда Мэгги открыла рот, чтобы объяснить. – Он думает, что стоит мне запретить говорить об этом, как у меня сразу возникнет желание сделать это. Мэгги, не надо смотреть на меня с таким сочувствием. Я действительно доставляю ему много хлопот, и он имеет право на меня злиться. Но впредь постараюсь быть осторожной; ты же знаешь, я умею хранить секреты и совсем не так глупа, как кажется.
– Конечно, вовсе не глупа. Наверное, это присутствие леди Офелии Балтерли так подействовало, что ты забылась.
Следующие полчаса девушки были заняты тем, что выбирали наряды для послеобеденного чая, но вскоре выяснилось – их старания напрасны, поскольку в ответ на приглашение леди Ротвелл пришел отказ с извинением. Оказалось, леди Офелия уже приглашена в другое место. Конечно, леди Ротвелл осталась очень недовольна.
– Они не оценили моей щедрости. Ведь я собиралась угостить их самым дорогим и самым лучшим в мире чаем! – она негодующе отшвырнула записку. – Раз так, нам незачем пить чай. – Но немного погодя успокоилась. – Однако Джеймс приведет доктора Брокелби и наверняка пообещал, что будет превосходный чай. Придется оставить все как есть.
– Доктор Брокелби – очень добрый джентльмен, – осторожно вставила Лидия.
– Разве я отрицаю? Но угощать драгоценным чаем человека, занимающегося врачеванием! Он почти что торговец. Все эти склянки, банки! Вот чем восхищается Джеймс.
– Мама, – решительно перебила Лидия, – я больше не позволю тебе обижать Джеймса. Ведь после своей женитьбы он, может быть, вообще не захочет нас навещать, так что перестань осуждать его за выбранную им самим невесту!
Леди Ротвелл недовольно поджала губы и метнула на дочь неодобрительный взгляд.
В положенный час появился Ротвелл и сообщил, что, возможно, к чаю приедет сэр Дадли Райдер. Ему не удалось найти своего друга, и он оставил записку с приглашением зайти к ним сегодня днем.
– Я везде искал, нет ни на работе, ни дома. Интересно, куда он подевался? А где Джеймс?
Мэгги с улыбкой ответила, что они его не видели, а Лидия добавила:
Возможно, он вообще не придет. Раз он оказался среди красок, кистей и полотен, значит, забыл обо всем на свете. Я нисколько не удивлюсь, если именно сейчас он трудится над очередной картиной, высунув от усердия язык, – она рассмеялась, а вслед за ней и все остальные, кроме вдовы, конечно.
– Сейчас это не имеет никакого значения, – сухо процедила она, – поскольку леди Офелия и ее тетушка вежливо отклонили мое приглашение. Не знаю, что за важная встреча заставила их отказаться от такого чудесного чая!
Она сделала знак лакею, и тот подал изящную шкатулку. Сняв с шеи крошечный ключик, вдова отперла чайницу.
– Мы не станем ждать Джеймса.
Лакей поставил перед нею поднос, на котором стояли два серебряных чайничка, – один с кипящей водой, второй для заваривания чая – и чайный сервиз из великолепного тонкого фарфора. Леди Ротвелл не спеша заварила чай, эта процедура доставляла ей явное удовольствие.
– А теперь, пока он заваривается, – проворковала она, закрыв чайник крышкой, – Ротвелл, может быть, ты подробнее расскажешь о своем путешествии. Я уверена, нам с Лидией будет интересно послушать. Возможно, твоя жена тоже сможет что-то добавить.
Если Ротвелл и был удивлен неожиданной просьбой, то не подал вида.
– Я о многом мог бы рассказать, мадам, но на это потребуется время. Скажу только, что положение в Шотландии тяжелое, и оно усугубляется присутствием наших солдат, которые ужасно обращаются с горцами.
– Но, – вдова надменно взглянула на Мэгги, – наши враги не могут ожидать от нас другого обращения. Они же нам не друзья. Простите меня за прямоту.
– А теперь послушайте меня, – сказал Ротвелл. – Как вы знаете, многие большие поместья были отобраны у шотландцев и переданы англичанам. В результате пострадали невинные люди.
– Ротвелл, я уверена, ты справишься с любыми трудностями.
– Спасибо на добром слове. У меня действительно есть кое-какие планы насчет переустройства поместья.
– Ах как интересно! – вдова принялась разливать чай. Она протянула чашки Мэгги и Лидии, затем Ротвеллу. – Я добавила сахар, как ты любишь, хотя не понимаю, почему мужчинам нравится портить такой чудесный напиток.
– Но я не кладу сахар, – возразил Ротвелл.
– Мама, это Джеймс любит добавлять сахар, но не Нед, – напомнила Лидия.
Вдова обвела всех растерянным взглядом.
– Какая досада! Я совсем запуталась. Вы абсолютно правы, но жаль выливать такой дорогой чай… Я не предполагала, – она неожиданно замолчала и с надеждой посмотрела на Ротвелла.
Тот вздохнул и взял из ее рук чашку с чаем.
– Хорошо, мадам, я выпью. Не стоит выливать его, тем более Джеймс уверяет, что сахар только улучшает вкус чая. Если я заставлю вас налить мне другую чашку, то всю неделю буду чувствовать себя виноватым.
– Ну конечно, – съязвила Лидия. – Мама уж постарается, чтобы это было именно так.
– Лидия, зачем ты на меня наговариваешь? – одернула ее леди Ротвелл, но при этом так лукаво взглянула на дочь, что вызвала у Мэгги недоумение. Что за странное поведение? Она представила себе, как вместо чашки вдова держит веер и, обмахиваясь, флиртует со всеми подряд. Разговор не клеился. Леди Ротвелл то и дело старалась унизить Мэгги, задавая нелепые вопросы о шотландцах и их обычаях. Лидия злилась на мать за это и не принимала участие в разговоре, а Ротвелл, вместо того, чтобы вступиться за жену, как он делал всегда, отвечал на вопросы в таком же тоне, в каком они были поставлены. Мэгги оставалось только озадаченно поглядывать на мужа и молчать.
Спустя несколько минут вошел Фредерик и прямиком направился к графу, как бы желая что-то сообщить, но его остановила леди Ротвелл:
– В чем дело, Фредерик? Это семейное чаепитие, и церемонии тут не нужны.
В этом она права, подумала Мэгги, и ничуть не удивилась, когда Ротвелл сказал:
– Да, в чем дело, Фредерик? Вряд ли это Джеймс, он сразу бы пришел сюда, но недопустимо, если ты держишь за дверью сэра Дадли.
– Нет, милорд. Там пришли двое, они желают поговорить с вами. Вообще-то они требовали позвать леди Лидию, но я решил, что следует прежде уведомить вас, милорд.
– Да, Фредерик, – быстро подтвердила леди Ротвелл. – Но поскольку ты разжег наше любопытство, веди сюда этих людей. Садись, Ротвелл, раз дело касается моей дочери, значит, я должна все знать. Проводи их сюда, Фредерик.
Ротвелл равнодушно кивнул, и Мэгги заподозрила неладное. Мало того что он вел себя не так, как всегда, но и цвет лица стал бледнее, чем несколько минут назад.
