— А мужчине, который однажды решит на ней жениться, придется обогнать ее бегом и верхом, а потом победить в поединке? — поддразнил жену Фингел.
— Нет, — более мягким тоном ответила Мэгги, — но я не хочу, чтобы наша дочь выросла беззащитной перед мужчинами. Я хочу, чтобы она могла выжить самостоятельно, если придется. Ни одна женщина не должна быть беспомощной без мужчины.
— Во всяком случае, ни одна женщина на границе, — согласился Фин.
На следующее утро Фин и Мэгги поехали показывать графу Хантли Ашер-нам-Брег. Дозорные башни над проходом в высшей степени впечатлили Джорджа Гордона, но когда Мэгги подвела его к каменным чертополохам, отмечавшим границу с Англией, она открыла ему тайну Ашер-нам-Брега.
— Вы видите дозорные башни на холме над каждым из этих сигнальных камней? Нынче утром гонцы проехали по склону обоих холмов и предупредили наших людей в каждом из этих небольших редутов о том, что может начаться война, о сражениях, случившихся нынешним летом на восточной границе. Если в проходе заметят вооруженный отряд, от каждого из больших сигнальных камней отодвинут переднюю часть, оттуда хлынет поток камней и полностью завалит тропу. Пройти по ней будет уже невозможно. У наших родственников, недердейлских Керров, есть точно такие же средства защиты. Вот почему эти камни-указатели находятся в целой миле от настоящей границы. Но над местом, обозначающим истинную границу, тоже есть башни, и они протрубят тревогу тем, кто отвечает за указатели, чтобы им хватило времени перекрыть Ашер-нам-Брег и не впустить захватчиков.
— А вам приходилось хоть когда-нибудь пользоваться этой системой для защиты? — спросил граф.
— Только однажды. Во времена короля Эдуарда Первого, которого называли Молот Шотландцев, вот тогда пришлось перекрыть проход, а с тех пор — ни разу.
— Тогда я не вижу необходимости вызывать подозрения ваших английских родственников и закрывать проход, — решил граф Хантли. — Он защищен просто превосходно, и вряд ли кто-нибудь предпримет попытку прорваться сквозь него.
— Мне рассказывали, что многие англичане погибли тут, когда пытались пройти, потому что клансмены Керров расстреливали их со своих башен, — с гордостью сообщила Мэгги. — Хотелось бы иметь парочку небольших пушек, чтобы укрепить оборону, но если бы мы их поставили, Эдмунд Керр, лорд Недердейла, скорее всего воспринял бы это как враждебный акт, — фыркнув, добавила она.
Они вернулись в Брег-Ашер, а на следующий день граф Хантли, лорд Стюарт и их люди отправились в Джедбург, где граф расквартировал свое небольшое войско. Мэгги с тоской смотрела, как уезжает муж, но стояла у его стремени с сухими глазами, предлагая ему на удачу последний кубок вина. Она сумела убедить его взять с собой Йена, пятнадцатилетнего племянника Кленнона Керра, чтобы тот служил гонцом. Йен будет ездить туда и обратно и сообщать в Брег-Ашере, что происходит.
Джордж Гордон попытался успокоить ее:
— Уже октябрь, мадам. Англичане всегда возвращаются домой до того, как ляжет снег.
— Остается надеяться, что вы правы, милорд, и мой муж вернется домой до Рождества, — ответила графу Мэгги. — Да хранит вас всех Господь, сэр.
Он поблагодарил ее за гостеприимство и возглавил отряд, выезжающий из ворот крепости.
Фингел Стюарт на своем жеребце наклонился и поднял Мэгги вверх, чтобы в последний раз поцеловать ее. Ему казалось, что он гибнет — долг звал его вперед, но впервые в жизни Фин не стремился сражаться. Он упивался сладостью ее рта, ощутил единственную слезинку на щеке и снял ее губами, а затем поставил Мэгги на землю.
— Я вернусь к тебе, моя Мэгги. Если тебе не сообщат, что я мертв, и не привезут домой мое тело, знай, что я вернусь к тебе в Брег-Ашер. Верь моему слову.
— Я верю! — ответила она.
Фин тронул коня, но на минутку остановился возле нянек, поднявших его сыновей для благословения. Дэйви, которому уже исполнилось четыре, захотел, чтобы отец посадил его в седло, но Фин объяснил мальчику, что это невозможно, потому что он едет на войну, сражаться за короля. Он повернул жеребца и пустил его в галоп, чтобы нагнать графа и его отряд. Мэгги смотрела ему вслед до тех пор, пока мужа не заволокло тучей пыли.
Тем вечером она села рядом с дедом в зале.
— Необходимо немедленно удвоить наблюдение, — сказала она.
— Пригони овец и коров с дальних пастбищ, — посоветовал дед.
— Думаешь, неприятности начнутся оттуда? — спросила Мэгги.
— Такие проблемы всегда перерастают во что-то крупное и распространяются вокруг. Если нам повезет, то и грабить никто не будет, но ручаться я не могу, — ответил лэрд.
— Пожалуй, я объявлю тревогу всем. Пусть следят, не появятся ли оттуда англичане, — решила Мэгги. — Расставлю людей, пусть наблюдают с холмов, а жители деревни смогут укрыться в крепости, если придется. Еще велю мельнику смолоть все зерно, которое у него есть, уберем его на хранение в крепость. Что бы ни случилось, мы должны иметь возможность прокормить наших людей в течение зимы. Хорошо, что сейчас много дичи. Кладовые уже почти полные.
В последующие несколько дней деревня и крепость на всякий случай готовились к худшему. Двадцать восьмого октября прискакал Йен Керр с новостями. Англичане вышли из Бервика-на-Твиде, где стояли до сих пор, перешли границу, сожгли аббатство Келсо и замок Роксбург, а затем вернулись в Бервик. Графу Хантли со своим войском численностью чуть больше двух тысяч человек пришлось остаться на месте — в войске англичан насчитывалось двадцать тысяч воинов. Джордж Гордон не мог допустить кровавой гибели добрых шотландцев. Фингел, Айвер и их люди пока в безопасности. Йен Керр уехал на следующий же день, чтобы вновь присоединиться к отряду Фина.
Из Джедбурга явился бродячий торговец, всегда навещавший Брег-Ашер не менее двух раз в год.
Он очень спешил поскорее пройти через Ашер-нам-Брег, не желая, чтобы его застигла война между Генрихом и Яковом, но успел поделиться кое-какими сведениями. Герцог Норфолк, командир короля Генриха, вернулся в Бервик. Говорят, что ему не хватает провизии на долгую кампанию. Король Генрих официально объявил о начале войны и снова предъявил Шотландии многовековые претензии Англии.
— Да поможет нам всем Бог, — вздохнула внимательно слушавшая Гризель.
Следующим же утром торговец торопливо скрылся в Ашер-нам-Бреге.
Движение через проход все возрастало — купцы из Англии и других стран, торговавшие в Шотландии, теперь стремились избежать надвигающейся войны. Но все они делились новостями. Король Яков считал, что герцог Норфолк нападет на Эдинбург, поэтому объявил общую мобилизацию. Собрав войско численностью двенадцать тысяч человек и кое-какую артиллерию, король повел свои силы на юг. Однако англичане уже вернулись через границу обратно в Бервик.
Погода портилась. Припасов не хватало. Яков оставил своих людей и вернулся в Эдинбург решать, что делать дальше. Английские шпионы, коих было множество в Шотландии, распространяли ложную информацию. Вроде бы король собирается нанести удар на юго-востоке; вроде бы еще одна армия формируется на западе. Но вот настал день, когда через Ашер-нам-Брег не прошел ни один путник, и ручеек слухов иссяк.
