– Говорю вам, тетя, что я заговоренный, – заявил ей в ответ Митька. – И ничего со мной плохого не случится. Мне вселенский разум предсказал, что я свои дни закончу под водой.
– Тьфу на тебя, и слушать не хочу! И так голова кругом идет, а еще ты со своими фантазиями. Вселенский разум, не он ли тебе посоветовал высшее образование не получать, а к тетке приехать?
– Он самый и есть, – невозмутимо подтвердил парень. – Мне сказали, что здесь я найду свою судьбу.
– Тьфу!
Пока тетя Паша препиралась со своим племянником, Инга размышляла.
Было ясно, что находка Бориса убитым вызвала в Дубочках большой резонанс. В тихой и спокойной жизни сельских обывателей любое событие разрасталось до масштабов чуть ли не вселенской катастрофы. Там, где городские жители только пожали бы плечами и поспешили дальше по своим делам, деревенские усматривали угрозу всей своей жизни. И разумеется, против этой угрозы активно восставали.
– У нас мужики говорят, что Бориса его же собственные клиенты хлопнули, – сказал кто-то из слуг. – Чем-то он им не угодил, зверя заморенного подсунул или еще что не так сделал, вот они его потехи ради вместо дикого зверя и подстрелили. Сначала травили по всем правилам с собаками, а когда загнали, подстрелили.
– Еще и с собаками?
– А как же! – встряла вновь и тетя Паша. – Лай-то слышен был, и как раз с той стороны.
– Тетя Паша, успокойся. Когда лай был слышен?
– Вчера с утра пораньше.
– А Бориса убили минимум неделю назад.
Алена знала эту информацию от Вани. Но тетя Паша не спешила радоваться.
– Ну и что с того, что неделю назад? Пускай и не на Бориса травля была устроена. Небось еще какой-нибудь бедняга с жизнью простился по их вон вине.
И тетя Паша мотнула своей большой головой в сторону притихшей Лильки. Алена тоже взглянула на подругу.
– Борис исчез, а ты продолжала принимать охотников? Ты мне об этом не говорила.
– А что тут такого? Это же бизнес. Люди приезжают к нам ради охоты. Почему не принять их?
– Но исчезновение Бориса…
– И что с того, что он исчез? – жестко ответила Лиля. – Дело должно продолжать работать и приносить доход. Егерям ведь зарплату надо чем-то платить. И пушным зверям корм покупать нужно. Если охотники желают на волка или лису поохотиться, то у нас всегда есть выбор. Специально детенышей скупаем, растим их, чтобы иметь полную линейку выбора на любой вкус.
Алена поморщилась. Она раньше как-то не задумывалась о деталях бизнеса Лильки и ее Бориса. Но теперь внезапно подумала, не слишком-то эти двое церемонились с животными, которые попадали к ним в руки. Кормили, поили, лечили, но все для того, чтобы те выглядели хорошо и понравились бы своим будущим убийцам. Нет, это в самом деле какое-то извращение, чтобы сначала растить дикого зверя в неволе, а потом выпустить его на короткое время в лес, чтобы уже через час или даже раньше подстрелить ничего не понимающего растерянного зверька.
Видимо, мысли Инги двигались в том же направлении, потому что она отложила в сторону облюбованный ранее кусок пирога, а потом произнесла:
– А может, Бориса какой-нибудь ненормальный гринписовец подстрелил? Узнал о жестоком обращении с животными на звероферме и вперед! Нет Бориса, нет проблемы.
Лилька встрепенулась.
– Погоди, исходя из твоей теории, следующая очередь моя? Я ведь бизнес Бориса продолжила.
– А ты его прекрати.
– Легко сказать! – возмутилась Лилька. – А на что я жить стану? И потом… Люди-то едут! И мастера пушнину требуют. От меня многие зависят. – И тряхнув головой, Лилька решительно завершила: – Нет, вы что хотите думайте, а я буду дело Бориса продолжать. Все равно других наследников, кроме меня, у Бориса нет, так что я беру «Вальхаллу» в свои руки.
Инга промолчала, только искоса глянула на Алену, которая тоже молча смотрела на Лильку с таким видом, словно видела подругу впервые в жизни.
Но какие-то мысли у Алены за ночь появились. Потому что когда Лилька на следующее утро вместе с Ваней отправилась в центр, чтобы завершить необходимые юридические формальности по опознанию тела Бориса, Алена заглянула к Инге в комнату и прямо спросила
у той:
– Как думаешь, могла Лилька своего Бориса пристрелить?
Инга, которая всю ночь думала о том же самом, пожала плечами.
– Смотря насколько сильно он ее допек. Отношения у них были так себе?
– Борис больше оленями да кабанами интересовался, их здоровьем, Лилька от него мало радости видела.
– Но шубы он ей дарил.
– Здесь тоже все не без хитрости. Конечно, шубы он ей дарил. И Лилька даже кой-куда в них выбиралась. Но много ли мест у нас в Дубочках, куда в роскошном песцовом манто отправишься? А в город Борис свою Лильку в мехах не отпускал. Говорил, что разденут, да еще и ей по башке дадут.
– Берег, одним словом?
– Берег. Только мне всегда казалось, что не Лильку он берег, а сами шубы.
– Ну, и я тоже про шубы. Значит, дарить он их Лильке дарил, но носить не разрешал? Странный подарок.
– Должен же он был Лильку чем-то держать? А так она новую шубку получит и заткнется на время. Потом-то снова к нему подступать начнет, он ей шапочку или пелеринку. Но если всерьез, то я не думаю, чтобы Лилька сама могла завалить Бориса.
– Почему?
– Во-первых, стрелять она не умеет. Ружей боится. Во-вторых, она же все-таки надеялась выйти замуж за Бориса. Кто же убивает курицу, которая вот-вот должна снести золотое яйцо. И потом я помню, как Лилька у нас на кухне слезы в три ручья лила по своему Борису.
– Притворялась.
– Нет, мне кажется, она и правда была очень встревожена исчезновением Бориса. И вспомни, как она отреагировала, когда Ваня сообщил ей о смерти Бориса.
Лилька отреагировала бурно. Закричала, вскочила на ноги, потом зашаталась и упала в обморок.
Инга все это видела и тем не менее пробормотала:
– Но что-то очень уж быстро она после всего этого очухалась.
– По-разному у людей стресс проходит.
– Ты же слышала, как она сейчас распоряжалась.
– Лилька – деятельная натура. Ей легче пройти этот тяжелый период, если она будет чем-то заниматься. Другая бы на ее месте месяц пластом лежала, в стенку уткнувшись, а она иначе поступила.
Инга замолчала. И чтобы сменить тему, спросила:
– Вася скоро вернется?
– Обещал, что к обеду приедет. Самое позднее – к вечеру.
– Хорошо бы. А насчет охоты на людей – это тетя Паша ведь все придумала?
– Местные любят языками почесать и страшилки себе придумать. Надо с егерями, что на Бориса работали, поговорить.
