Мы все слушали очень внимательно. Дороти затронула свою любимую тему. Она знала, как привлечь внимание аудитории.
— А этот старик, — начал Лусиан, — что он сделал?
— Будучи при смерти, он написал письмо.
— Почему он так долго ждал?
— Он рассудил, что если бы выступил тогда, то не смог бы спасти Тома Эклза.
— Да, — твердо сказал Лусиан, — он действительно ничего не смог бы сделать.
— Как, должно быть, мучительно нести такое бремя на своей совести, — заметил Лоренс.
— Я могу понять его чувства, — вставил Лусиан. — О да, я его прекрасно понимаю.
— Представляете, — сказала Дороти, — обыкновенный человек спрашивает себя: убил ли я кого-нибудь?
— Должно быть, это годами мучило его, — сказал Лусиан. — Невиновного человека повесили за то, что он сделал.
— Вот именно, — продолжала Дороти. — Бедняга, он не знал, как ему поступить. Дейвид Крейн боялся обвинить самого себя и рассудил, что все равно уже не спасет Тома Эклза.
— Он был прав. Нет смысла ворошить прошлое, — сказал Лусиан.
— Разве что он мог вернуть Тому Эклзу доброе имя, — заметила Дороти.
— Он уже мертв, — возразил Лусиан.
— Но есть еще его близкие, — проговорил Лоренс, — например, старик отец. Не очень-то приятно иметь родственника убийцу — особенно повешенного. Люди всегда сплетничают об этом. Это позорное пятно на всей семье.
— Он ничего не предпринял до тех пор, пока не оказался на пороге смерти. Тогда мистер Крейн написал письмо в газету. Это, несомненно, очистило его совесть.
— В конце концов, — сказал Лоренс, — Дейвид Крейн не мог быть уверен, что именно он сделал тот роковой выстрел.
— В том-то и дело. Просто он мог быть виновным. Никто никогда не узнает правды.
— Я полагаю, такое случалось и раньше? — спросил Лусиан.
— Наверняка, — согласилась Дороти. — Однако я с такими случаями не встречалась.
— Но тогда это было убийство по неосторожности.
— Все это очень интригует, — сказал Лоренс. — Теперь вы понимаете, почему Дороти так этим заинтересовалась.
Обсуждение увлекло всех, и общее настроение изменилось. Я догадалась, что все думают о бедном молодом человеке, повешенном за преступление, которого он, вероятно, не совершал.
После того как гости ушли, мы сидели в гостиной с Герти и Хайсонами.
— Ну, тетя Би, — произнесла Герти, — думаю, вы можете поздравить себя: вы были прекрасной хозяйкой званого ужина.
— Я очень боялась этого сэра Лусиана, — со смехом ответила тетя Беатрис. — Но он оказался очень простым в общении.
— Вы правильно подобрали гостей, моя дорогая тетушка, — сказала Герти. — Дороти была просто великолепна. Она умеет заинтриговать.
— Боже мой, как сэр Лусиан заинтересовался этим убийством! — заметила тетя Беатрис. — Да и остальные тоже, должна признать.
Спустя неделю после званого ужина я неожиданно получила письмо от леди Кромптон.
«Дорогая Кармел!
На следующей неделе Лусиан уедет на несколько дней, и я буду очень рада, если вы приедете и побудете со мной. С вами всегда приятно поговорить, а когда Лусиан дома, он монополизирует все ваше внимание. Я подумала, что, если вы согласитесь, мы могли бы тихо, спокойно провести время вместе. Меня так радуют ваши визиты. Теперь, когда я ограничена в движении, я чувствую себя немного одинокой. Буду очень рада, если вы меня навестите.
Не смущайтесь, скажите прямо, если для вас это неудобно.
Изабель Кромптон».
Я была заинтригована этим предложением, поэтому тотчас же написала, что принимаю приглашение. Герти развеселила эта идея.
— Это можно толковать двояко, — предсказала она. — Либо ты получишь родительское благословение, либо тебе поведают какую-то страшную тайну, предупредив тебя держаться подальше от…
— Не говори ерунды! — ответила я. — Просто одинокая пожилая женщина хочет немного развлечься.
— Ну разве не весело? Жизнь очень занятная штука.
— Особенно для тех, у кого скоро свадьба!
— Или для тех, у кого целое трио воздыхателей.
На станции меня встретил один из конюхов и отвез в Грандж, где меня ждал теплый прием.
— Лусиан очень обрадовался, когда узнал, что вы приедете. И очень жалел, что его здесь не будет. Он рассказывал мне о восхитительном званом ужине, который давали ваши друзья, и я пожалела, что меня там не было.
— Да, было интересно. Очень мило со стороны Хайсонов дать ужин для моих друзей.
— Лусиан рассказывал о докторе и его яркой, энергичной сестре. Насколько я понимаю, это ваши добрые друзья?
— О да. Доктор был другом моего отца. А потом я встретила его на корабле, когда возвращалась в Англию.
— Да, Лусиан говорил мне об этом.
Позже, вечером, миссис Кромптон немного рассказала мне о браке Лусиана.
— Все получилось очень неудачно. Это так не похоже на Лусиана. Эта девушка… Она ему совсем не подходила. Конечно, она была очень хорошенькая. Думаю, он просто слишком увлекся. С молодыми людьми так иногда случается. С первого момента ее появления у нас в доме я поняла, что ничего хорошего из этого не выйдет. Мне бы очень хотелось, чтобы следующий брак моего сына был более осознанным. Нашей семье уже около трехсот лет. У таких семей, как наша, есть некие обязательства.
— Но если бы Бриджит была мальчиком… — начала я.
— Я рада, что это не так. С такой матерью…
— Но она, как мне кажется, очень смышленая, очаровательная девочка.
— Дети всегда очаровательны. Нет, я рада, что родилась девочка. Мне бы не хотелось, чтобы ребенок Лауры унаследовал наше имя. Знаете, я даже сомневалась, является ли Лусиан отцом этой девочки.
— А что заставило вас сомневаться в этом?
— Не знаю. Все произошло так поспешно, так неправильно. Мне даже кажется, что мой сын не испытывал к Лауре глубоких чувств. Думаю, его просто каким-то образом заставили. Это было ужасно. Я была очень расстроена.
— Вам тяжело говорить об этом, леди Кромптон?
— Нет, дитя мое. Я хочу, чтобы вы знали: Лусиан никогда не любил ее. Есть вещи, которых я не понимаю. Иногда Лусиан бывает таким скрытным. Раньше он таким не был. Он был очень открытым, откровенным мальчиком… если вы понимаете, что я имею в виду. Спокойным, безмятежным. Он преодолевал трудности без всяких усилий. А теперь мой сын изменился. Вдруг он стал… ну… угрюмым. Думаю, тут подойдет выражение «копающийся в себе»… задумчивый… словно его что-то беспокоит. Я так довольна, что он радуется вашему обществу, наслаждается им.
