Именно мне пришлось объявить о смерти отца нашим детям. Я собрала их в комнате, привлекла к себе Роберта и сказала:
— Сын мой, теперь вы граф Эссекс.
Он изумленно посмотрел на меня широко открытыми глазами. Меня переполняла любовь к этому мальчику, и я крепко обняла его.
— Роберт, дорогой, твой отец умер, и ты теперь наследник как его старший сын.
Роберт разрыдался, я увидела слезы в глазах Пенелопы, Дороти тоже заплакала, а младший Уолтер, глядя на них, разразился громкими причитаниями.
И я с удивлением поняла, что они любили его. А, собственно, почему нет? Он всегда был для них любящим и заботливым отцом.
— И как вы понимаете, это означает перемены для нашей семьи.
— Мы возвращаемся в Чартли? — спросила Пенелопа.
— Нет, мы не можем пока строить никаких планов. Надо немного подождать.
Роберт встревоженно посмотрел на меня.
— А что я должен делать как граф Эссекс? — спросил он.
— Пока ничего, дорогой. Пока все будет идти, как и прежде. Ты уже получил титул, но тебе еще предстоит завершить образование. Не бойся, все будет хорошо.
Все будет хорошо! Эта фраза до сих пор насмешкой звучит у меня в ушах. Мне следовало знать, что все будет совершенно не так.
Королева прислала за мной. Она приняла меня очень тепло. Елизавета вообще всегда относилась с сочувствием к чужому горю.
— Дорогая кузина, какой печальный день, — сказала она, обнимая меня. — Ты потеряла прекрасного мужа.
Я опустила глаза.
— Теперь у тебя столько забот о детях. Маленький Роберт стал графом Эссексом. Очаровательный малыш. Он, наверное, страдает от такой потери?
— Очень страдает, мадам.
— Бедняжка! А Пенелопа, Дороти и младший?
— Все очень переживают, Ваше Величество.
— Ты, несомненно, собираешься на время уехать в Чартли?
— Я не знаю, что делать, Ваше Величество. Иногда мне хочется покоя, чтобы оплакать мужа, а иногда кажется, что в провинции будет невыносимо. В Чартли все напоминает о нем.
Елизавета сочувственно кивнула.
— Тогда, пожалуй, тебе лучше самой решать, где будет лучше.
И королева прислала ко мне лорда Берли. В Уильяме Сесиле, который недавно стал лордом Берли, сразу чувствовались уверенность и надежность. Он был хороший человек. Под этим я имею в виду, что зачастую он отстаивал то, что считал правильным, не считаясь с собственной выгодой. А такое редко можно сказать о министре.
Он был среднего роста и сложения, с большим носом, умными глазами и рыжеватой бородой.
— Примите мои соболезнования, леди Эссекс, — сказал он. — Ее Величество очень тревожится за вас и ваших детей. Граф умер так рано, к тому же у него остались дети, которым будет очень недоставать отцовской заботы. Насколько я знаю, и вы, и покойный граф хотели, чтобы ваш сын Роберт перед Кембриджем воспитывался у меня. Я хотел бы заверить, что буду рад принять его в любое время.
— Благодарю вас. Ему нужно немного времени, чтобы оправиться после смерти отца, но скоро он будет у вас. Ведь в следующем мае ему уже в Кембридж.
Лорд Берли одобрительно кивнул.
— Да, я слышал, он смышленый мальчик.
— Он уже знает латынь, французский и при этом ему нравится учиться.
— Что ж, значит, у него все получится.
Я чувствовала, что поступила правильно, договорившись с Берли о Роберте. Уильям Сесил был не только блестящим государственным деятелем, но также на редкость заботливым отцом и верным мужем.
После смерти Уолтера те, кто нашептал ему о моей связи с Робертом, не успокоились.
Как-то Роберт пришел ко мне очень встревоженный и рассказал, что ходят слухи, будто Уолтера убили.
— Кто убил? — спросила я, уже догадываясь, что он ответит.
— А ты как думаешь? Стоит умереть кому-то из тех, кто был знаком со мной, и тут же я под подозрением.
— Значит, о нас сплетничают.
Роберт мрачно кивнул.
— Шпионы повсюду. Если это дойдет до ушей королевы…
— Но если мы поженимся, она ведь все равно узнает, — заметила я.
— Я сам скажу ей… по-своему. Не хочу, чтобы она узнала от кого-то другого.
— Так, может, разойдемся, пока не поздно? — с иронией предложила я.
— Не смей так говорить! — с жаром возразил Роберт. — Я женюсь на тебе! Это именно то, чего я хочу. Но пока мы должны быть очень осторожны. Кто знает, что сделает Елизавета, если узнает, что я замешан в этом. Леттис, они хотят произвести вскрытие тела Эссекса с целью выявления признаков яда.
Я не смела посмотреть ему в глаза, чтобы не увидеть в них правду. И все думала об Эми Дадли, умершей загадочной смертью в Камнор-плейс, о графе Шеффилде, скончавшемся как раз тогда, когда он хотел развестись с женой… А теперь Уолтер…
— О Господи, — я почти молилась. — Надеюсь, они ничего там не найдут.
— Не найдут, — заверил меня Роберт. — Уолтер умер своей смертью… от дизентерии. Он никогда не отличался крепким здоровьем, а Ирландия его доконала. И тем не менее, Леттис, думаю, тебе на время стоит вернуться в Чартли. Пусть сплетни поутихнут.
Я понимала, что он прав, и, получив разрешение королевы, уехала в Чартли.
* * *
С огромным облегчением я узнала, что вскрытие Уолтера не выявило ничего подозрительного, позволившего предположить насильственную смерть. Его привезли в Англию и похоронили в конце ноября в Кармартене. Я не позволила юному Роберту поехать на похороны, поскольку он был сильно простужен. К тому же он был так расстроен, что его здоровье начало вызывать у меня серьезные опасения.
Лорд Берли написал ему, что он как опекун с нетерпением ожидает его приезда.
Я сказала ему, что он покинет дом после Рождества, и, похоже, его это устроило.
Теперь я пребывала в ожидании, понимая, что не могу сразу выйти замуж. Должно пройти время, иначе это сразу породило бы очередные сплетни, чего мы стремились избежать. Я предполагала, что ждать придется не меньше года. Но с этим нетрудно было смириться, поскольку все это время мы собирались встречаться. Я намеревалась вернуться ко двору, как только маленький Роберт уедет к лорду Берли готовиться к учебе в Кембридже.
Какими долгими казались эти холодные зимние дни! Я все время думала о Роберте и о том, что происходит при дворе. Сразу после праздников я со всеми детьми, за исключением Роберта, вернулась в Дарем-хаус.
Через несколько дней меня навестила дама, которую я меньше всего ожидала увидеть, — графиня Шеффилд. Она поведала мне историю, повергшую меня в смятение.
Она хотела поговорить со мной наедине, поскольку у нее было для меня какое-то важное сообщение.
