— Такое уже случалось. Ты и представить себе не можешь, Сэйра, с какими опасностями нам приходится иметь дело. Тебе следует остерегаться насекомых. Местные жители имеют против них некоторый иммунитет, но тебе предстоит долгий процесс акклиматизации. Особенно бойся комаров. Это самая распространенная напасть. И самая серьезная опасность.
— Похоже, меня со всех сторон подстерегают опасности.
Ее сад очень напомнил мне наши, английские сады. Когда я сказала ей об этом, она кивнула:
— Да, его разбил отец. Нам удалось здесь вырастить некоторые из привычных для Англии растений.
И это действительно было так. Среди экзотических цветов росли рододендроны, герань и даже калина.
— Они будут напоминать мне о доме, — улыбнулась я.
Время, проведенное с Клитией в саду, было очень приятным. Чем больше я общалась с сестрой, тем больше меня к ней влекло. И то, что она принадлежала к иной расе, придавало ей и пикантность, и дополнительную привлекательность.
Пока мы бродили по саду, я обратила внимание на одну особенность местной природы. Все вокруг изобиловало жизнью. В воздухе стояли неумолчный гул и жужжание насекомых. Клития сказала, что она его не слышит и со временем я тоже перестану обращать на него внимание. Буйная растительность и обилие в окружающем нас пространстве живых существ объяснялись обильными дождями и жарким солнцем. В какой-то момент я коснулась ветки и в ужасе отшатнулась, потому что ветка ожила и зашагала прочь. Я замерла как громом пораженная, а Клития весело расхохоталась.
— Это палочник. Насекомое такое. Он выглядит, как отросток ветки. Так он скрывается от врагов.
— Жуть какая!
— Ты очень быстро освоишься. Поначалу все кажется странным и необычным, но вскоре ты все это будешь воспринимать как должное. Я надеюсь, мы будем часто с тобой встречаться… кроме того, у тебя есть Клинтон…
Она выжидательно на меня смотрела, как будто приглашая поделиться каким-то секретом.
— Ну да, Клинтон, — кивнула я.
— Мы очень удивились, когда услышали, что он женился.
— Почему? Он ведь не так уж и молод.
— Нам всегда казалось, он и не помышляет о женитьбе…
— Насколько я поняла, он приехал в Англию в поисках жены.
Я попыталась заставить свой голос звучать как можно более небрежно.
— Что ж, его поиски увенчались успехом, и все сложилось как нельзя лучше. Сэйра, Сета очень беспокоит… судьба плантации.
— Что именно его беспокоит?
— Что собирается предпринять Клинтон?
— Клинтона это вообще не касается. Плантация принадлежит мне. Я о ней ничего не знаю, но я готова учиться. Я попрошу Сета посвятить меня во все детали.
— Думаю, Клинтон не очень одобрительно относится к Сету. Сету кажется, что он настроен слишком критично.
— Возможно, Клинтон чрезмерно требователен к людям.
Она как-то странно на меня посмотрела.
— Да, — медленно ответила она, — возможно, ты права. Пока отец был жив, все шло хорошо. Сет отлично справлялся со своими обязанностями. Отец был им доволен. Ты не обижайся, просто мы не ожидали…
— Ты можешь говорить со мной прямо, Клития. Вы с Сетом думали, что плантация отойдет тебе. И это вполне естественно.
— Было бы лучше, если бы все произошло наоборот.
— Как наоборот? Ты о чем?
— Ожерелье тебе, а плантация мне. Но я ведь старше, и существует эта традиция. Я ненавижу эту штуковину. Мне кажется, что она приносит несчастье.
— Оно у тебя здесь, Клития?
— Да. Сет считает, что его следует хранить в банке. Иногда мы его туда отвозим. Но жемчуг необходимо время от времени надевать. Он как будто обижается, когда его не носят. Он теряет свой блеск. Во всяком случае, таково поверье. Отец заставлял меня носить это ожерелье. Мы собираемся в честь твоего приезда давать бал. Мне опять придется его надеть.
— Я хотела бы на него взглянуть. Я так много о нем слышала. Неужели оно и в самом деле так прекрасно, как о нем говорят?
— Ты сможешь сама судить об этом.
— О нем говорят с таким благоговением. Должно быть, оно стоит целого состояния.
— О да, оно гораздо дороже плантации. Но мы предпочли бы плантацию. Клинтон все захватит в свои руки. Этого Сет и боится. Сэйра, что если Клинтон захочет кем-то заменить Сета?
— Он не сможет этого сделать. Я этого не допущу.
— Я не знаю ни одного человека, способного противостоять желанию Клинтона.
— Но ты ведь и меня еще не знаешь, верно, Клития?
Внезапно мое настроение резко улучшилось. Я не позволю ему собой управлять. Он совершил ошибку, если считал меня легкой добычей и думал с помощью наивной простушки завладеть таким лакомым кусочком, как плантация Ашингтонов.
«Плантация моя, Клинтон Шоу! — решительно сказала я себе, стоя посреди благоухающего экзотическими ароматами сада. — И вскоре ты об этом узнаешь».
Внезапно раздался радостный вопль. Это в сад ворвался Ральф. Он выглядел очаровательно в шелковом костюмчике, с взъерошенной шевелюрой, сияющими глазами и легким румянцем на щечках.
— Мама! — завопил он, но увидев меня, насторожился.
— Это твоя тетя Сэйра, — напомнила ему Клития. — Ты же ее знаешь. Вы только вчера познакомились.
Он кивнул и опять обернулся к матери.
— Мама, я видел кобру. Она гналась за нами. Она хотела меня укусить, а я на нее наступил, и она встала. Она была во-от такой большой… — мальчик показал руками, до каких пор мог дотянуться. — Она на меня зашипела.
Клития побледнела от ужаса.
К нам подошел сингалец, сложив на груди руки и слегка склонив голову.
— Нет, мисси, — произнес он. — Нет кобры. Нет опасности малышу.
— Но она была, — закричал Ральф, и его лицо раскраснелось, — была… была!
— И что же случилось потом? — моментально успокоившись, поинтересовалась Клития. — Подойди поближе и расскажи нам с тетей Сэйрой обо всем, что ты видел.
— Мы ехали по лесу, — начал Ральф. — Потом мы привязали лошадей и немного погуляли. И тут появилась кобра.
— Как же ты от нее избавился?
— Я ее застрелил.
— Как застрелил?
— Я выпустил в нее стрелу.
— Но ты же не брал с собой лук и стрелы.
— Я их сделал.
Клития взъерошила его волосы.
— У Ральфа удивительно живое воображение, — улыбнулась она.
— Что такое воображение?
— Фантазирование.
— Что такое фантазирование?
