Род начал наращивать темп своих телодвижений, то засаживая ей пенис по самый корешок, то вытягивая его до головки. Когда его качки стали мощными и ритмичными, Розина застонала и впилась ногтями в его спину.
Он стал тарабанить ее со столь чудовищной силой, что у нее перехватило горло. Она завизжала и забилась в экстазе. Их лобки затрещали, тела вспотели. Боль в мочевом пузыре, пронзавшая Розину, приятно обостряла ее ощущения.
Род рычал, как зверь, и драил ее, как дикарь. Но когда он, засадив ей свой раскаленный брусок, признался ей в любви, Розина впала в экстаз.
Он прибавил оборотов.
Она пронзительно взвизгнула.
Он стал драить ее словно умалишенный.
Она затряслась, утробно взвыла и кончила.
В следующий миг произошло нечто совершенно невероятное.
Кто-то оторвал от нее Рода и швырнул его на пол.
— Не смей прикасаться к моей девчонке! — раздался громовой голос Хиггинса.
— Идиот! Негодяй! Вон из моей квартиры! — вскричала Розина и, вскочив с кровати, бросилась на него с кулаками.
Он толкнул ее, и она упала на пол, больно ударившись копчиком. Мочевой пузырь не выдержал сотрясения, и на ковре образовалась лужа.
— Ты должна была сказать мне, что ты замужем! — обиженно воскликнул Род, гневно сверкая глазами.
— Но я не замужем! — крикнула она.
Мужчины сцепились и упали на пол.
Род схватил Хиггинса за горло и спросил:
— Значит, вы помолвлены?
— Да нет же! — взвизгнула Розина.
Род от удивления разжал пальцы. Хиггинс извернулся и вцепился руками в его горло. Ни один из противников не собирался сдаваться. Видя, что драка может скверно кончиться, Розина закричала, топнув ножкой:
— Хватит! Прекратите это побоище!
На мужчин ее призыв не оказал никакого воздействия.
Род ухватил Хиггинса за мошонку. Тот продолжал его душить. Розина ударила Хиггинса ногой по ребрам. Он болезненно поморщился. Она схватила кнут и начала хлестать им его по спине. У него началась эрекция. Пенис Рода тоже торчал. Розина промазала и огрела кнутом не Хиггинса, а негра. Тот закричал:
— Ах ты негодница! Я тебя отшлепаю!
Это окончательно вывело Розину из душевного равновесия.
Она принялась лупить кнутом обоих своих любовников. Такого возбуждения, как в этот момент, она еще никогда не испытывала. Вид их мускулистых тел, блестящих от пота, эрегированных пенисов, скользящих по влажной коже, болтающихся между ног мошонок, пальцев, сжимающих горло, — все это привело ее в дикий экстаз. И она стегала кнутом сцепившихся мужчин, пока не устала рука.
В конце концов, думала Розина, они оба перед ней виноваты. Раз уж Род считает, что она его обманула, то пусть убирается. А Хиггинс вообще не имел права входить в ее квартиру, тем более когда она занималась сексом.
Выпустив пар, она, однако, задалась вопросом: если они оба уйдут, станет ли ей спокойнее? С кем же тогда она будет делить свою постель? Розина наморщила лоб, пытаясь сосредоточиться и найти ответ. Но вид обнаженных мужчин, скрестивших в бою свои пенисы, нарушал стройный ход ее рассуждений. С нарастающим интересом Розина наблюдала, как огромный черный член Рода бьется о бледный причиндал Хиггинса, как багровеют их лиловые головки и трутся одна о другую мошонки, как сверкают зады.
Когда Род повернулся к ней спиной, вновь схватив своего противника за горло, нервы Розины сдали: она размахнулась и огрела негра по заднице кнутом.
— Прекрати, чертова кошка! — вскричал он, вытрясая из Хиггинса душу.
Но Розина снова ударила его, утратив самоконтроль. Щечки ее стали пунцовыми, глазки задорно сверкали, стенки влагалища судорожно сжимались. Под ударами кнута Род невольно ослабил хватку, и Хиггинс сумел выскользнуть. Тогда Розина принялась обхаживать кнутом его спину. Хиггинс взревел от боли, и Розину сотряс мощный оргазм. Звуки, сопровождающие его, так ошеломили обоих мужчин, что они прекратили драться и обернулись.
— Как ты посмела изменить мне с этим черномазым ублюдком? — вскричал Хиггинс.
— Я тебя сюда не приглашала! Убирайся из моего дома! — крикнула в ответ Розина.
— Но ведь нам всегда было так хорошо вместе! Я думал, что ты меня когда-нибудь полюбишь! — с обидой в голосе возразил он.
Розина запрокинула голову и расхохоталась.
— Полюблю? О чем это ты, Хиггинс? Я тебя никогда не любила! Мне просто нравилось трахаться с тобой!
— А теперь ты нашла себе нового любовника? — Он кивнул на Рода. — И долго ты будешь наслаждаться его огромным черным членом? До тех пор, пока не найдешь себе колотушку побольше?
Розина влепила ему звонкую пощечину.
— С ним у меня все по-другому!
— По-другому? Любопытно, как же? Я трахал тебя во все твои отверстия! Что же делает с тобой он?
— Это не твое собачье дело, Хиггинс. Я его полюбила! — спокойно ответила Розина. — А теперь убирайся, пока я не вызвала полицию. И отдай мне ключ!
Хиггинс позеленел от обиды и, ни слова не говоря, покинул квартиру, хлопнув дверью.
Род тяжело вздохнул и стал одеваться.
— Куда ты? — встревоженно спросила Розина.
— Пойду устраиваться в гостинице, — ответил он.
— Нет, милый! Останься! — воскликнула она и схватила его за руку.
— Зачем я тебе? Чтобы дразнить своего белого любовника?
— Он ушел! Навсегда!
Род горько усмехнулся и сказал, натягивая джинсы:
— Знаешь, а ведь он прав! Тебе рано или поздно надоест мой черный член, и тогда ты найдешь ему замену.
Род не без труда заправил в ширинку свой причиндал и застегнул молнию, как бы давая Розине понять, что разговор закончен.
— Это не так, и ты это знаешь! — сказала Розина. — Пожалуйста, Род, останься! Ты мне нужен!
— Пусть кто-нибудь другой тарабанит тебя в зад! — отрезал негр. — А с меня довольно.
— Но ведь ты сказал, что любишь меня! — воскликнула Розина.
— Разве? — Род удивленно вскинул брови. — Когда же?
— Когда драил мой передок словно умалишенный!
— Разве можно верить сумасшедшему? — резонно возразил Род.
— Ты намекал на глубокие чувства, еще когда шлепал меня по попке! — с отчаянием вскричала Розина.
— Я пытался изгнать из тебя беса, — усмехнувшись, ответил Род, и в его темных глазах засверкали задорные искорки. — По-моему, он слишком крепко в тебе засел. Нужно повторить процедуру.
— Вот и я о том же, — кивнула Розина и потянула за язычок молнии. Черный удавчик немедленно высунул из ширинки свою багровую головку.
