– Отберет ребенка? – Дэвидсон смотрел на Денди с глубоким отвращением. – Вы пригрозили отнять у них ребенка? – Выражение его лица как нельзя лучше отражало его чувства. Он печально покачал головой и снова повернулся к Кэллоуэю. – Что я могу сделать?
– Вы не должны забывать, мистер Дэвидсон, что Ронни в любом случае предъявят обвинения в уголовном преступлении.
– Я думаю, Ронни это понимает.
– Но чем раньше он отпустит заложников, тем легче все для него обойдется. Пока никто не пострадал. Во всяком случае, серьезно. Я бы хотел, чтобы так оно было и дальше, ради Ронни и всех остальных.
– Его не подстрелят?
– Даю вам слово.
– Говорите, что я должен делать.
Разговор закончился звонком Коула Дэвидсона в магазин.
– Папа! – воскликнул Ронни. – Откуда ты звонишь?
Тайл и Док слегка подвинулись вперед, чтобы лучше слышать. Судя по реакции Ронни, звонка от отца он не ждал.
Из того, что ей успел рассказать Галли, Тайл знала, что отец с сыном очень близки. Она догадывалась, что Ронни сейчас испытывает смешанное чувство стыда и смущения, как любой ребенок, которого уважаемый им родитель застал на месте преступления. Кто знает, может быть, мистеру Дэвидсону удастся убедить сына, что он в большой беде, и уговорить покончить с этой тупиковой ситуацией.
– Нет, папа, Сабра в порядке. Ты же знаешь, как я к ней отношусь. Я никогда не причиню ей никакого вреда. Да, я понимаю, что ей следует быть в больнице, но…
– Скажи ему, что я тебя не брошу! – крикнула ему Сабра.
– Дело не только во мне, отец. Сабра говорит, что в больницу она не пойдет. – Он слушал, не сводя глаз с Сабры и ребенка. – С девочкой все в порядке. Мисс Маккой и Док за ними приглядывают. Да, я знаю, все очень серьезно.
Черты лица молодого человека застыли в напряжении. Тайл оглянулась, чтобы посмотреть на других заложников, своих товарищей по несчастью. Все, включая мексиканцев, которые не понимали ни слова, сидели тихо, молча и настороженно.
Док, почувствовав ее взгляд, слегка пожал плечами. Он, не отрываясь, смотрел на Ронни, который так сжал трубку, что костяшки пальцев побелели. Лоб покрылся капельками пота. Другая рука лежала на рукоятке пистолета.
– Мне тоже мистер Кэллоуэй показался порядочным человеком, папа. Но что бы он ни обещал и ни гарантировал, это не имеет значения. Мы же не от властей пытались скрыться, а от мистера Денди. Мы не отдадим нашего ребенка чужим людям. Нет, он это сделает! – Голос Ронни задрожал от переполнявших его чувств. – Он сделает.
– Они его не знают, – сказала Сабра таким же дрожащим голосом.
– Папа, я тебя люблю, – сказал Ронни в трубку. – И мне очень жаль, если тебе приходится за меня краснеть. Но я не могу сдаться. По крайней мере, пока мистер Денди не пообещает позволить Сабре оставить ребенка.
Тайл не знала, что слышит Ронни. Но вот он покачал головой и печально улыбнулся Сабре.
– Тогда есть кое-что, чего ты, мистер Денди, ФБР и остальные не знаете. Мы, то есть Сабра и я, перед отъездом из Форт-Уэрта договорились.
Сердце Тайл сжалось от страха.
– Господи, нет!
– Мы не хотим жить врозь, – продолжал юноша. Он посмотрел на Сабру, и она торжественно кивнула. – Мы не будем жить друг без друга. Скажи это мистеру Кэллоуэю и мистеру Денди. Если они не позволят нам уйти, никто не выйдет отсюда живым.
Он быстро повесил трубку. Никто не пошевелился и не произнес ни звука. Затем, как по команде, заговорили все сразу. Донна начала скулить, агент Кайн ругался, повторял, что это им не сойдет с рук, Верн клялся в любви к Глэдис, а она умоляла Ронни подумать о ребенке.
Именно ей ответил Ронни:
– Мой отец обещал взять Кэтрин к себе и воспитать ее, как собственную дочь. Он не отдаст ее мистеру Денди.
– Мы все это заранее продумали, – сказала Сабра. – Еще вчера.
– Не может быть, чтобы вы это всерьез! – воскликнула Тайл. – Не может быть…
– Да нет, правда. Это же единственный способ дать им понять, как мы относимся друг к другу.
Тайл встала около нее на колени.
– Сабра – самоубийство не довод в каком-то споре. Подумай о своей дочке. Она никогда не узнает тебя. И Ронни.
– Она и так нас не узнает. Если отец настоит на своем.
Тайл встала и подошла к Доку, который негромко разговаривал с Ронни.
– Лишить жизни стольких людей, и Сабру тоже… Этим ты только подтвердишь плохое мнение о тебе мистера Денди. Ты должен быть умнее его, Ронни.
– Нет, – упрямо ответил мальчишка.
– Подумай, такое наследство ты хочешь оставить своей дочери!
– Мы долго об этом думали, – сказал Ронни. – Мы дали мистеру Денди шанс принять нас, и он отказался. Для нас это единственный выход. Я серьезно говорю. Мы с Саброй лучше умрем…
– Не думаю, что вам удастся их убедить, – перебила его Тайл. Оба обернулись и удивленно взглянули на нее. – Они наверняка решат, что вы блефуете.
Еще раньше, когда Ронни пытался убедить Кэллоуэя, что всем заложникам, включая Кайна, не грозит никакая опасность, ей в голову пришла одна мысль. Она на какое-то время отложила эту мысль, занявшись кормлением Кэтрин, но теперь снова вспомнила о ней.
– Чтобы они поверили вам, надо доказать, что вы говорите серьезно.
– Я им уже все сказал, – нахмурился Ронни.
– Но лучше, как известно, увидеть, чем услышать.
– Что вы предлагаете? – вступил в разговор Док.
– Там, на улице, полно представителей прессы. Уверена, что и команда с моего канала там. Пусти сюда оператора, пусть все снимет. – Мальчик внимательно слушал, и Тайл продолжила: – Понимаешь, мы все здесь видим, что вы не блефуете. Но невозможно передать свои искренние чувства по телефону. Если Кэллоуэй, твой отец и мистер Денди увидят, что Сабра полностью с тобой согласна, тогда они поверят в ваши намерения.
– Ты хочешь сказать, что нас всех покажут по телику? – Донна явно обрадовалась такой перспективе.
Ронни закусил губу.
– Сабра, ты что думаешь по этому поводу?
– Я не знаю, – неуверенно ответила она.
– Еще одно, – продолжала давить Тайл, – если мистер Денди увидит внучку, он может полностью изменить свое отношение к этому. Вы же говорили, что вы боитесь его больше, чем ФБР.
– Верно. Он очень жестокий человек.
– Но все-таки человек. До сих пор Кэтрин была для него просто «ребенком», символом вашего бунта против его власти. Видео сделает ее реальной, заставит его подумать. А тут еще твой отец и мистер Кэллоуэй на него надавят. Он вполне может пойти на попятный.
– Агент Кэллоуэй никогда не пойдет на компромисс и не нарушит политику бюро. – заявил Кайн. Но он вполне мог не трудиться говорить, потому что ни одна душа не обратила на него внимания.
