— Так, что дальше?
— Вторая версия — авария.
— Водитель нашелся?
— Никак нет.
— Номера машины совпали с номерами угнанного из СМУ?
— Вопрос выясняется.
— Почему так долго?
— Пожар еще не потушен, товарищ полковник. К «КамАЗу» ближе, чем на двадцать метров, не подойти. Мои ребята ждут. Когда пожарники закончат работу, можно будет пускать экспертов. Не раньше.
— Ладно, давай третью версию.
— Теракт.
Некоторое время все молчали. Затем руку поднял начальник оперативной бригады капитан Степанов.
— Последняя версия, я думаю, самая хилая.
— Это почему? — недовольно посмотрел на него Ватрушин. — Разве не налицо факт намеренного наезда на здание банка транспортным средством, наполненным взрывоопасным веществом?
— В том-то и дело, товарищ полковник. Что это и вызывает сомнения. И этих сомнений немало.
— Выкладывайте.
— Ну, во-первых, террористы используют взрывчатку, в основе которой лежит тротил. Фактов использования ими пропана еще не было.
— Это не довод, чтобы отвергать данное предположение, — не согласился Ватрушин. — Современный терроризм крайне быстро эволюционизирует. Вчера они не использовали машины с пропаном, а сегодня — пожалуйста.
— Согласен. Методы у террористов действительно со временем меняются. Но вот тактика остается практически такой же, какой была и раньше.
— Объясните.
— Меня смущает, что террористы выбрали объектом для нападения здание банка, к тому же еще недостроенного. Чего ради посылать боевика-смертника на здание, в котором никого нет? Разве это не бессмысленно?
— А строители? Там же были рабочие?
— Очень немного. Отделочные работы практически завершились. К тому же, не забывайте, приближалось время обеда. В здании на момент нападения должно было находиться не больше полутора десятка человек. Вам не кажется это странным? Поставьте себя на место террористов и скажите, стали бы вы нападать на здание, где так мало людей?
— Не стал бы, — уверенно сказал Ватрушин. — Масштаб не тот. Нет размаха. Куда лучше напасть на здание вокзала в момент отправления поезда на Москву. Вот где народу много.
— А террорист-смертник? — с горячностью вступил в спор Карпухин. — Он вовсе никакой не смертник. Очень ловко выпрыгнул из кабины. Так что я склонен рассматривать версию с наездом конкурентов. Нужно отрабатывать ее как можно тщательней, потому что не сегодня-завтра фээсбэшники заявят нам, что теракта не было.
— Да, — опять был вынужден согласиться полковник, — к этому мы должны быть готовы.
— Можно высказать свое мнение? — спросил Степанов.
— Говори, — потребовал Ватрушин.
— Тут товарищ Карпухин назвал нам три версии, по которым направлены силы следствия.
— Я назвал лишь основные версии.
— Тогда я скажу, что есть еще и четвертая версия, которая такая же основная, как и три предыдущие.
— Какая? — оживился полковник.
— Ее назвал директор банка, прежде чем с ним случился удар.
Ватрушин нахмурил брови:
— Да, да, он что-то говорил о каком-то типе, который якобы все это устроил. Только вот директор имени его почему-то не назвал. Твердил про какого-то профессора или еще кого-то. Точно не помню. Да ты же рядом был, Степанов. Про кого он там трепался?
— Он говорил про магистра, товарищ полковник, — ответил Степанов.
— Про кого?
— Про магистра. И он не просто про него говорил. Он его обвинял.
— Да, точно. Так ты что, Степан Петрович, считаешь, что заявление директора банка так серьезно?
— Я в этом уверен. Жаль, что Кравцов не успел спокойно все рассказать во всех подробностях.
— Да. Мужику не повезло, — покачал головой полковник. — И нам, кстати, тоже. Где теперь искать этого самого магистра? И что это вообще за такое — магистр? Разве у нас есть магистры?
— В официальных науках нет, — ответил Степанов. — Это научное звание выпускников иностранных вузов. Поэтому можно предположить, что речь шла об иностранце или человеке, который учился за границей. В любом случае мы должны его найти и допросить.
— Ну, тогда ты поиском этого таинственного магистра и займешься.
— Есть, товарищ полковник, — ответил Степан Петрович Степанов.
«ТРИУМВИРАТ» НАЧИНАЕТ ПОИСКИ
Марина бежала по винтовой лестнице. И каблучки ее туфель звонко стучали по металлическим ступенькам. Вера едва поспевала за ней. Ее распирало от любопытства. Азарова явно что-то обнаружила. Причем что-то очень важное. Но она знала, что Марина ничего не расскажет раньше времени.
— В офис, — выдохнула Марина, когда они с Верой оказались в машине. — Быстрее! Нас ждут великие дела.
Пока они ехали, у Азаровой был такой победный вид, что Вера не выдержала.
— Ну, говори же! — стала приставать она. — Чего ты нашла в компьютере астролога?
— Верунчик, ты не поверишь! — потирая ладошки, воскликнула Азарова. — Честно говоря, я сама тоже не верю. Такая удача. У меня даже голова идет кругом.
— Ну, говори же! Не томи. Марина!
— Нет. Я должна немного подумать. На, посмотри список, который я составила, и тебе все станет ясно.
И она протянула Вере листки, которые распечатала несколько минут назад.
Вера без особого энтузиазма взяла списки и стала их просматривать. Она была уверена, что многочисленные фамилии и имена ничего ей не скажут. Однако уже после двух листков брови ее резко поползли вверх.
— Ну что, правда же, круто? — спросила ее Марина. Все это время она не спускала с подруги глаз.
— Не может быть, — пробормотала в ответ Вера, торопливо просматривая четвертый и пятый листы. — Неужели это все они?
— Они, и никто другой. Наши голубчики.
Ник вел машину и ни о чем не спрашивал, но по его лицу было видно, что он тоже не прочь узнать подробности происходящего. И Марина сразу же уловила это его настроение.
— Слушай, Ник, ты просто не поверишь. Мы были сейчас в сказочном дворце Шахерезады.
И Азарова рассказала Нику во всех подробностях об их с Верой визите к господину Даю.
— У меня чуть глаза не вылезли, когда я стала изучать списки клиентов господина астролога, а там все наши потерянные клиенты или их жены. Надо же! Какая молодец эта секретарша. Если на прием записывались женщины, то для них у нее обязательно существует ячейка с лейблом «муж» со всеми реквизитами.
— Потерянные клиенты? — спросил Ник.
