Из нашего исследования становится ясным, что до отправки в поход оперативного соединения не существовало никаких подробных и реалистических оценок того, как британцы фактически собираются победить аргентинцев в полномасштабной войне в Южной Атлантике. Если не считать произведенных в Королевских ВМС приблизительных подсчетов стратегического баланса по кораблям и другим средствам вооружений на той и другой стороне. Причиной тому, похоже, первоначальное отсутствие у правительства намерения воевать. В действительности же риск крупной катастрофы на море для британцев — например, шанс потери авианосца — выглядел вполне и вполне реальным. Будь экспедиция всего лишь операцией в рамках более широкого вооруженного противостояния, игра могла бы считаться вполне благоразумной. Раньше или позже Британия почти бы непременно победила. Однако кампания стала одиночным заявлением о себе государства, поставившего на карту изрядную долю национального престижа и все оставшееся могущество, а посему опасность для страны была крайне велика.
По окончании войны высокопоставленные военно-морские офицеры твердо заявляли, что основательно взвесили расклады сил и шансы на успех до выхода оперативного соединения в море, а потому не поражались понесенному урону. И все же, по частным оценкам в Министерстве обороны, предполагались безвозвратные потери в размере только двух или трех кораблей. Больше всего опасались за «Харриеры» — здесь планка вероятного ущерба доходила до 50 процентов. Существуют неопровержимые свидетельства шока, перенесенного руководством ВМС в результате гибели «Шеффилда» и вскрывшейся в первые недели кампании ненадежности систем оружия военно-морских сил. Британские военные сильнейшим образом недооценили способности аргентинских ВВС. Отправляя в поход ударную группу адмирала Вудварда, начальники штабов видов ВС (по крайней мере — штаба ВМС) убедили себя, будто аргентинцы не являются серьезным противником, а потому конвенциональные подсчеты в отношении угроз со стороны вражеских ВВС и ВМС нужно отложить в сторону как неадекватные.
После явно продемонстрированной Королевскими ВМС неспособности одержать верх в попытке достигнуть превосходства в воздухе до прибытия морского десанта, правительство и начальники штабов родов войск отважились и на куда более опасную игру, послав десант на сушу без предварительной победы в море и в воздухе. Мощности ВМС по отражению налетов авиации у берегов показали себя как даже более ограниченные, чем в открытом море. Но к 8 мая, когда в Чекерсе принималось ключевое по важности решение, правительство и военное командование испытывали готовность победить. Несмотря на все сложности в плане политическом, они бы едва ли отважились развернуть соединение и позволить ему возвратиться домой с пустыми руками. В данном случае одного уже крайне удачного выбора в качестве места высадки десанта Сан-Карлоса — плюс ударная мощь «Харриеров», зенитных ракетных установок «Рэйпир», а также и многих других британских систем оружия — оказалось достаточно для поддержания тактического баланса сил в борьбе с неприятельской боевой авиацией.
Контр-адмирал Вудвард сделал максимум от него зависящего — едва ли кто-то другой смог бы больше, имея в распоряжении то же самое командование. Как Джеллико, он рисковал «проиграть войну за полдня», случись беда с одним из его авианосцев. Нехватка средств точечной обороны на кораблях, отсутствие мощностей для раннего обнаружения, а также сильного прикрытия с воздуха — все это не его вина. Он вызвал враждебное к себе отношение со стороны многих офицеров сухопутных сил и даже среди морских командиров скорее за подход к проведению операций, а не за суть принимаемых решений. Просто-напросто привычка Королевских ВМС сначала действовать, а потом уведомлять о сделанном командование остальных родов войск, вместо стремления к достижению взаимодействия, создавала значительные сложности. Однако нельзя не заметить разительного контраста между самонадеянной уверенностью Вудварда в начале экспедиции и наступившим позднее в условиях кровавой реальности запоздалым прозрением, каковой момент особенно болезненно переживали некоторые из служивших под его началом. Когда же Королевские ВМС вступили в битву, солдаты и офицеры их показали, что ничуть не растеряли храбрости, великолепной выучки, как и всех тех достоинств, которые демонстрировали и которыми гордились на флоте на всем протяжении его истории.
Работа служб тыла в ходе войны в Южной Атлантике, способность мобилизовать десятки кораблей и 28 000 чел. для ведения боевых действий и проводить операцию на расстоянии 8000 миль (15 000 км) от дома с поразительной четкостью и эффективностью сыграли важнейшую роль в деле убеждения военного кабинета в способности ВМС выполнять поставленные им задачи. 30 000 тонн снабжения, продовольствия и боеприпасов были доставлены морем из одних только Портсмута и Девонпорта. Двадцать одно судно Королевского вспомогательного флота и 54 торговых корабля, зафрахтованных или реквизированных в 33 компаниях и фирмах, действовали в поддержку 51 военного корабля, находившихся в составе оперативного соединения на разных этапах противостояния. Менее чем за месяц специалисты разработали и внедрили системы воздушной дозаправки для «Нимродов», «Геркулесов» и «Харриеров» КВВС. По меркам тотальной войны между европейскими государствами, предприятие в Южной Атлантике следует считать скромным. Но как достижение британских вооруженных сил в 1982 г. оно весьма примечательно, и особой похвалы заслуживают тут руководившие кампанией из Нортвуда сэр Генри Лич и сэр Джон Филдхауз.
В Королевских ВМС раздаются голоса, будто корректировка тактики позволила быстро справиться с угрозой со стороны ракет «Экзосет» — после несчастья с «Шеффилдом» ни один запуск такого оружия с воздуха не дал противнику шанса достигнуть поражения боевого корабля. «Атлантик Конвейор» пошел ко дну из-за отсутствия установки для стрельбы «соломой», тогда как «Гламорган» поразила «Экзосет» с наземной ПУ, а найти действительно эффективное средство против такой угрозы было трудно.
По всей вероятности, правда в том, что если бы неприятель бил по британцам «Экзосет» чаще, какие-то ракеты достигали бы целей, а какие-то просто падали в море. Пока нет абсолютно верного способа защититься от ракет, летающих на предельно малой высоте над поверхностью моря. ВМС имеют законное право утверждать, что, оценивая риск перед отправкой ударной группы, они принимали во внимание известный им факт наличия в арсеналах аргентинцев всего пяти АМ 39 «Экзосет». Спрашивать, что случилось бы с оперативным соединением, имей противник возможность, как он того хотел, приобрести еще двадцать «Экзосет», в равной степени неуместно, как и задаваться вопросом, послали бы Вудварда воевать за Фолкленды, будь в распоряжении аргентинских военно-воздушных сил пятьдесят «Фантомов». Их не было, вот и все. И это есть данность стратегической ситуации с самого начала.
Королевские ВМС не подвергнутся крупным переделкам в результате уроков, преподанных кампанией по возвращению Фолклендских островов, поскольку шанс повторения какого-нибудь такого же похода в обозримом пространстве маловероятен. Точечная защита кораблей будет улучшена, больше средств придется вложить в доводку зенитных комплексов «Си Вулф» и «Си Дарт», хотя последний изживает себя, приближаясь к границе устаревания. ВМС предпримет шаги на уменьшение количества горючих материалов на кораблях, хотя много бед происходило из-за алюминиевых надпалубных сооружений. Кораблестроителям и проектировщикам уже в приказном порядке велели распределять жизненно важные составляющие структуры — компьютеры, средства связи и командные центры, а равно и ресурсы по борьбе за живучесть судна — как можно шире по кораблю, а не сосредоточивать их в одном-единственном месте, где они особо уязвимы все разом. Малые корабли, как те же «Ардент» и «Энтилоуп», все равно пошли бы на дно от нанесенного им ущерба, какие бы новые конструкторские решения ни применялись по отношению к их узлам и агрегатам. Ни один корабль в истории не располагал всем вооружением и функциональными возможностями, которые бы хотели видеть в нем создатели и пользователи. Британские боевые суда на протяжении многих лет строились с расчетом на применение в войне против Советского Союза. В заявлениях, сделанных после войны за Фолклендские острова, Джон Нотт продолжал упорствовать в своих прежних взглядах относительно ВМС, считая их актуальными, как и в 1981 г., хотя оказался вынужден приостановить продажу «Инвинсибла» австралийцам.
