Книга Битва за Фолкленды, страница 26. Автор книги Макс Хастингс, Саймон Дженкинс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Битва за Фолкленды»

Cтраница 26

Тогда-то — именно тогда, в начале марта 1982 г., — ошибочные суждения громоздились, наталкиваясь и наваливаясь на неверные расчеты. Похоже, Коста Мендес рвал и метал из-за «теплого и дружественного» нью-йоркского коммюнике Роса. Нечто теплое и дружественное с Британией, да еще и срок длиной в добрый год — этого он менее всего желал в момент подготовки вторжения. Мендес наотрез отказался публиковать коммюнике. Вместо того его первый секретарь, Густаво Фигероа, озвучил совершенно противоположное заявление о том, что-де Аргентина со всей доброй волей вела переговоры слишком долго. Если Британия не пойдет на передачу суверенитета в ближайшем будущем, Аргентина сохраняет за собой права «использовать другие средства» для возвращения себе островов. Оглядываясь назад, можно констатировать: здесь мы имеем дело с первой стадией предсказанного британским Министерством иностранных дел «наращивания давления». Однако в Лондоне пассаж интерпретировали иначе.

Спустя неделю Эндерс передал сообщение Люса далее Коста Мендесу и, как он уверял, самому Галтьери. Оба выслушали американского ходатая и никак не отреагировали, косвенно подтверждая мнение Эндерса в отношении излишней обеспокоенности Люса. Эндерс не высказался, а его и не спросили о том, могут ли у Америки быть какие-то намерения в отношении вторжения. Только в разговорах с Росом сквозили признаки ведения какой-то большой игры, связанной с годичным сроком, но и Рос, как считается, не знал ничего о планах вторжения. Темами бесед Эндерса стали многие вопросы от положения в Центральной Америке и сотрудничества по делам безопасности до сельского хозяйства в Европе и проблемах Организации американских государств. А тут еще и Фолклендские острова! «В конце-то концов, это было сугубое дело СК», — резюмировал Эндерс позднее. Только оглядываясь назад, постиг он весь глубинный смысл молчания аргентинцев и всю значительность своей ошибки. Взаимоотношения между Вашингтоном и Буэнос-Айресом оставались близкими.

Если Рос, вернувшись домой, попал чуть ли не с корабля на «ковер», где его едва не высек кровожадно мыслящий ястреб-босс, Люс возвращался не в ведомство, а в голубятню. Его и в самом деле шокировал разворот кругом в Буэнос-Айресе в отношении подписанного в Нью-Йорке коммюнике. Оба они с Каррингтоном только и могли, что гадать по поводу значения сей новости. Совет должностных лиц выглядел недвусмысленно, как и мнение посла на месте. Да, трения были, но в них нет ничего особо зловещего и беспрецедентного. Однако надо остерегаться, как бы, чего доброго, не спровоцировать Буэнос-Айрес и не дать ему повода для эскалации. И все же Люс волновался. А что присоветует Каррингтон?

Высоко на стенах здания Министерства иностранных дел в Уайтхолле висят портреты людей, которые не вдавались в долгие размышления. В случае сомнения они отправляли в поход канонерские лодки. Многим из его поклонников лорд Карринггон видится последним из министров иностранных дел этакого палмерстонского типа [63]. Но все же и он не отреагировал столь же воинственно. Причины отчасти обусловливались внутренним положением, механизмом процедур Министерства иностранных дел, но с другой стороны, возможно, знаменитой невозмутимостью самого Каррингтона. Однако прослеживаются и внешние факторы — результаты взаимоотношений, сложившихся между учреждениями и отдельными министрами всюду в администрации миссис Тэтчер.

Даже и для министра иностранных дел не так-то просто мобилизовать британские ВМС. Сначала он должен обратиться к комитету по ВиО кабинета и изложить дело его членам. Далее он неизбежно столкнется с нежеланием Министерства обороны влезать в расходы и перебрасывать корабли. Точно так же не стоит ждать симпатий и от Министерства финансов. Следовательно, ему нужно иметь на руках карту в виде очевидно значительной угрозы национальным интересам, предположительно в форме рапорта с оценками ОКРС от секретариата кабинета министров. Но раньше всего предстоит уладить дело с премьер-министром. Все-все захотят узнать о предполагаемых побочных действиях со стороны союзников и Органиэации Объединенных Наций, о продолжительности оборонной инициативы и о том, что произойдет в случае начала военных действий.

Каррингтон и Люс не видели основания — особого роста напряженности — для оправдания согласованного обращения к коллегам-министрам. Свидетельства о чем-то зреющем далеко на юге как будто бы настораживали. Но они поступали преимущественно из аргентинской прессы, а Министерство иностранных дел, руководствовавшееся соображениями Уильямса, не придавало им особого значения. Оценки ОКРС, собиравшего и анализировавшего данные в основном от дипломатов Министерства иностранных дел, тоже как будто бы способствовали созданию радужной картины. Галтьери, подчеркивали они дружно, не проявлял никакой воинственности в данном вопросе. Взаимоотношения между Аргентиной, Британией и США были хорошими. Раунд переговоров в Нью-Йорке завершился конструктивно, обещая впереди еще целый год совещаний и заседаний до подведения конечной черты. (Те самые встречи по-прежнему рассматривались ОКРС как свидетельство сдержанности Аргентины даже после опровержения со стороны самого Буэнос-Айреса.) Сообщения с предупреждениями о росте драчливости в настроениях Аргентины, присылаемые министерству командиром судна «Эндьюранс» кэптеном Ником Баркером, в расчет не брались, ибо считались частью кампании по борьбе против завершения миссии корабля в Южной Атлантике.

На пути Каррингтона лежало препятствие величиною в год — год, о котором то и дело твердили все участники того этапа Фолклендского кризиса. К весне 1982 г. во взаимоотношениях между учреждениями в правительстве миссис Тэтчер господствовали исключительно соображения бюджетного характера. Система предельного размера кредита, введенная в период правления администрации Каллагэна, была возведена сэром Джеффри Хау в степень — нечто похожее на начало и конец политики. Пусть схема не привела к тотальному урезанию расходов на социальные нужды, но, несомненно, стала настоящей анафемой любым политическим шагам, сопряженным с дополнительными затратами. В частности, департаменты яростно сопротивлялись каким бы то ни было посягательствам на их расходы со стороны других учреждений — всему, что грозило ухудшением взаимоотношений с Министерством финансов. Весной 1982 г. ни одно ведомство не имело столь же сложных контактов с Министерством финансов, как Министерство обороны. В целях экономии денег на ВМС пришлось наложить жесткие ограничения по части расхода топлива. Для Нотта стала известным подспорьем публичная поддержка со стороны премьер-министра в палате общин в феврале 1982 г., каковой он заручился из-за сопротивления требованиям Каррингтона не отменять миссию «Эндьюранса».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация