Даже и при сборе существенного числа кораблей возникали сомнения в степени их пригодности к ведению конвенциональной войны с противником. На протяжении более чем трех десятилетий, когда мировое значение и ответственность Британии, а также бюджет ВМС сократились, уменьшилась и разносторонность флота. Королевские ВМС в 1982 г. являли собой решительным образом противолодочный флот, предназначенный воевать в Атлантическом океане с Советским Союзом. И все же военно-морские силы Британии поднимали первую перчатку, брошенную им на протяжении жизни текущего поколения. Грозный вызов флоту означал и благоприятную возможность продемонстрировать его способности. Если у высших офицеров его и имелись какие-то опасения по поводу отправки в плавание оперативного соединения, они держали их при себе.
На заре дня 2 апреля, прежде чем аргентинцы полностью завершили процесс завоевания Фолклендских островов, Вудвард получил указания из Нортвуда «сосредоточить» свою оперативную группу и приступить к продвижению к острову Вознесения. Корабли, принимавшие до того участие в учениях «Спрингтрейн», разделились на две части: первые отправлялись вместе с Вудвардом, а вторые, по причинам ли механического состояния или из-за непригодности к действиям в Южной Атлантике, возвращались в Британию. После разделения корабли из групп северного и южного назначения сошлись бортами попарно и приступили к операции «перебазирования», продолжавшейся около двенадцати часов. Корабли северного назначения отдавали «южным» каждый лишний фунт продуктов, боеприпасы и запчасти. Команды судов, ложившихся на южный курс, избавлялись от учебных боеприпасов и прощались с теми, кто убывал по личным обстоятельствам, — на свадьбу или на похороны. Эсминец УРО «Ковентри», например, потерял, таким образом, целых пять человек. Направлявшийся домой фрегат «Орора»
[119] послал на замену пять добровольцев из своей команды. Многие из уходивших в поход просили возвращавшихся товарищей позвонить от их имени женам и родителям. Некоторые передавали тексты телеграмм для отправки домой.
Среди моряков не царило такое повальное стремление подраться, как у морских пехотинцев и парашютистов. Многие до того пробыли в море не одну неделю, а в некоторых случаях — как, например, команда «Шеффилда» — и не один месяц. Они надеялись вернуться к себе к Пасхе. Все история британской внешней политики с момента Суэцкого кризиса говорила о том, что после длительного периода возмущений, колебаний и трескотни вопрос с Фолклендскими островами найдет дипломатическое разрешение. Даже те, кто горел желанием поучаствовать в большом деле, и то мало верили в удачу. «Сегодня нам сообщили, что мы отправляемся на Фолкленды задать трепку аргентинцам», — писал родителям капитан-лейтенант Дэйвид Тинкер, секретарь командира ракетного эсминца «Гламорган». — «Дело напоминает 1914 г. Теперь Королевские ВМС тоже идут в далекий путь защищать колонии (или лучше представить себе Суэц?). Конечно же, все это может лопнуть мыльным пузырем через неделю, но холодок настоящей конфронтации, не такой, как с ядерной бомбой в северном мире, в ходе «колониальный войны» довольно-таки здорово щекочет нервы — совсем не то, что скучные учения и возня с бумагами. Капитан, конечно же, доволен — у него есть шанс закончить карьеру в сиянии славы»
[120]. Командир Тинкера, кэптен Майк Бэрроу, поступил на службу в ВМС в один день с адмиралом Вудвардом и через несколько месяцев готовился уйти в отставку.
***
Генерал-майор Королевской морской пехоты Джереми Мур проспал всего два часа, когда в 3 часа пополуночи 2 апреля его разбудил телефонный звонок. Один из сотрудников штаба уведомил Мура о развертывании аргентинцами вооруженного вторжения на Фолклендские острова. Как многие десятки людей, поднятых с постели той ночью по тому же поводу, Мур поначалу ни во что не поверил. Он даже попросил подтвердить, не есть ли это запоздалый первоапрельский розыгрыш. Затем, как и бригадир Джулиан Томпсон, Мур оделся и поехал в ставку в Хэмоузи-Хаус вблизи Плимута, высоко на горе, господствующей над всем устьем реки. Уже было решено отправить в Южную Атлантику британский контингент сухопутных сил. После расформирования в 1974 г. 16-й парашютной бригады, 3-я бригада коммандос КМП осталась в Британии единственным должным образом обученным, подготовленным общевойсковым соединением, способным к участию в немедленной морской десантной операции. Как становилось очевидным в любом случае, готовящейся экспедиции предстояло стать практически полностью предприятием Королевских ВМС, а флот, конечно, пожелает видеть морских пехотинцев во главе войск при высадке в районе назначения. Находившегося в гостиничном номере в Дании бригад-майора (начальника штаба) Джулиана Томпсона, Джона Честера, позвали к телефону и в беседе приказали собрать целиком весь штаб, занятый на рекогносцировке для учений НАТО, и тотчас же отправить его на базу. Весь день офицеры струйкой текли в Хитроу, для чего пришлось закупить все свободные места на нескольких рейсах авиакомпании «Бритиш Эруэйз» из Копенгагена.
Другие военнослужащие переживали схожие ситуации. Например, командира десантно-вертолетного корабля-дока «Фирлесс», кэптена Джереми Ларкена, застигли у него дома в Гэмпшире, разбудили и таинственно сообщили, что его судно и некоторые другие «внесены в списки для первоочередного получения припасов»
[121].
Подполковника Ника Вокса, командира 42-го отряда коммандос, утром в пятницу попросили сесть в штабной автомобиль, который, как думал Вокс, доставит его в аэропорт для полета в Америку
[122]. Но, как узнал подполковник, везли его в собственный штаб, откуда ему предстояло немедленно начать созывать подчиненных из отпусков и увольнительных всеми имеющимися в распоряжении средствами
[123]. У Вокса сходный опыт уже имелся. В бытность свою младшим офицером он участвовал в высадке Королевской морской пехоты в районе Суэцкого канала
[124].
