– Волосы нужно было взять, для сравнения.
– Обижаешь, – усмехнулся Данила и вытащил из кармана пакетик с несколькими длинными светлыми волосами.
– Отдай Смоленцеву, пусть посмотрит. Когда можно будет с этой Катей поговорить?
– Завтра с утра, – ответил Данила. – Ночь под капельницей – и должно отпустить. Так врач говорит.
– Женя, узнай у Дани, в какой больнице, и заскочи туда вечером. Узнай, что да как. Еще не в состоянии – утром сюда привезете.
– А что про самого Кириллова узнали?
– Да ничего, – ответил Аверьянов. – Гражданство давно получил, часто приезжал из Канады. Но последний раз почти два года назад. С кем общался – неизвестно.
Вика посмотрела на часы на стене отдела.
– Тогда у кого нет срочных дел – на сегодня все.
Жека поднялся, подхватил куртку. Глядя на Вику и Данилу, поднялся со своего стула Соколовский. Жека у самой двери обернулся и спросил Королева:
– Ты едешь?
– Пока нет.
Закрылась дверь, и в кабинете наступила тишина. Даня поднялся и подошел к столу Вики.
– Ты что-то хотел сказать? – спросила она, не поднимая головы.
– Если нужна моя помощь – скажи, что нужно.
– Ты и так сделал столько, сколько я не ожидала. Спасибо.
Даня сделал еще один шаг и обнял Вику.
Игорь вышел из отдела и свернул на парковку частных машин сотрудников. И тут за сетчатым забором вдоль деревьев снова мелькнул тот человек. Игорь остановился. Он попытался понять, почему снова показалось, что это именно тот человек, что торчал и смотрел на него у дома Кириллова. Что же запомнилось, что в нем такого приметного? Кажется, прямые плечи. Такое бывает. У кого-то очень покатые, у кого-то средней покатости, красивая фигура, а у кого-то они практически горизонтальные. Точно. И шея длинная, тонкая и торчит из воротника рубашки.
Человека было не видно. Игорь снова подумал, что мог ошибиться. Что это могли и нервы пошаливать. После последних-то событий! Он подошел к своей машине и сел за руль. Тронувшись с парковки и выехав на улицу, Игорь все время поглядывал в зеркало заднего вида. Нет, той машины, что проехала мимо возле бара, больше не видно.
Доехав до дома, Игорь оставил машину напротив подъезда и медленно пошел к двери. Нет, никого. Никаких признаков слежки. Наверное, показалось все-таки. Открыв входную дверь, Игорь вошел в подъезд, поднялся на несколько ступеней и вдруг замер. А если… Он быстро спустился назад, открыл дверь и вышел на улицу.
Машина стояла у самого въезда на территорию дома. Теперь он хорошо видел, что это черный «Опель». И в кабине двое мужчин. И второй на пассажирском сиденье с прямыми плечами и длинной тонкой шеей. Игорь двинулся к машине, все убыстряя шаг. Наверное, он слишком поспешил, потому что «Опель» резко сдал назад, развернулся и исчез за углом дома. Игорь бросился к своей машине.
Бесцельное блуждание по городу привело лишь к тому, что Игорь сжег остатки бензина в баке. Пришлось заезжать на заправку, а потом, когда тоска взяла за горло окончательно, он еще и заехал в магазин… Вот тут Соколовский-младший и осознал, что вся его наличность тает, как весенний снег под дождем. На коньяк у него денег уже не хватило, и пришлось взять водку… и закуску…
Игорь остановился возле бордюра, выключил двигатель и просто стал сидеть и смотреть вперед. Рука нашла на сиденье горлышко бутылки. Отвинтив крышку, он поднес бутылку к губам и замер. Потом Игорь решительно закрутил крышку, так и не глотнув, бросил бутылку на сиденье и завел мотор.
Возле офиса отца Игорь остановился, выключил мотор и быстро пошел к дверям. Навстречу выбежал один из охранников и замахал ему рукой:
– Здесь нельзя парковаться! – но, подойдя ближе, извинился: – Игорь Владимирович, не узнал машину…
– Отец уезжал? – спросил Игорь.
– Пока нет.
Отец сидел в своем кабинете и пил коньяк. Пил, наверное, уже давно. Час, может, больше.
– Совесть не пьянеет, – сказал Игорь, постояв в дверях.
– Зато до утра ее не слышу, – ответил отец и опрокинул в рот очередную рюмку. – Не думал, что придешь. Как бы там ни было… но характер у тебя не мой. Я бы не пришел.
– Не собирался, – признался Игорь. – Но нужно все до конца доводить. И разговор тоже.
– Пряников рассказал все?
– Пряников рассказал, – ответил Игорь. – Игнатьев рассказал. Крылов хотел что-то рассказать. Один ты молчишь.
– Сейчас Пряников, – остановил его отец, – уверен. Про отпечатки рассказал. Про то, что меня на убийство кололи. Про то, что мама развода не давала.
– Да. Мотив.
– В полиции уже слов нахватался! – проворчал Соколовский-старший.
Он поднялся из кресла, но Игорь с размаху ударил отца в лицо. Соколовский опрокинулся в кресло и вместе с креслом повалился на пол.
– Купил себе отмазку тогда? – с ненавистью в голосе спросил Игорь.
Отец никак не мог подняться с пола. Теперь было понятно, что он все же сильно пьян. Подтянув ноги, он уселся на полу, прислонившись спиной к стене, сложил руки на коленях и тихим голосом ответил:
– Я не убивал маму…
– Мотив?! Отпечатки? – снова требовательно спросил Игорь.
– У нее скальпель в руке зажат был… я разжимал пальцы, вытаскивал. Не знаю зачем.
– Ты хотел развестись! – упрекнул отца Игорь.
– Хотел…. Только хотел маму из-под удара вывести. И тебя. Я под смертью ходил… Времена такие были. Хотел, чтобы вы уехали. За границу. А она хотела быть со мной… Она любила меня.
Игорь увидел, что на глаза отца навернулись слезы, но жалеть его он уже не мог. Не получалось.
– А Крылова кто убил?
– Он звонил… говорил, что хочет что-то показать… Какие-то бумаги. Я же объяснял. Ты мне не веришь, Игорь.
– А ты бы на моем месте поверил? Ты же говоришь, что мы похожи. Ты бы поверил?
Отец, не поднимая лица, отрицательно покачал головой.
– Я ничего больше не буду делать, – с болью в голосе сказал Игорь. – Сообщать про Крылова. Копаться в этом. Я и так узнал правду. Ради памяти мамы – больше не хочу.
– Нет в этом правды. Не убивал я…
Игорь не стал слушать. Он повернулся и вышел из кабинета.
Сбежав по ступеням, он быстрым шагом подошел к своей машине и вдруг замер. Передняя пассажирская дверь была чуть приоткрыта. Игорь подошел, заглянул в машину. Бутылка водки лежит на месте, кажется, все как и было.
– Что-то не так, Игорь Владимирович? – спросил подошедший охранник.
– В машину мою никто не лазил?
– Нет. Не видел. А что-то случилось?
