– Нет, не я, – тут же похоронил ее надежды поздний гость, – я только что подъехал. Поднялся, позвонил.
– Вам никто не открыл, и вы решили взломать замок? – возмутился старик, но уже не так напористо.
– Нет, просто осматривал, – пожал он плечами и тут же спохватился: – Да, я не представился. Вот мое удостоверение.
Назаров Максим Сергеевич, капитан. Наверное, коллега того толстяка, что говорил с ней по поводу гибели журналистки. Внутри все сжалось. Сделалось так худо, что, если бы не старик сзади, она бы точно упала навзничь.
– Вы здесь, чтобы рассматривать мой замок?
– Мне нужно с вами поговорить, Мария Ильинична, – развел он руками. – Извините, что в неурочное время. Пытался найти вас на работе, но там сказали, что вы в отпуске.
– Дня, что ли, нету? – возмутился сосед за Машиной спиной. – Ночами ходят, понимаешь…
– Так получилось. – Назаров широко улыбнулся. – Вы уделите мне несколько минут, Мария Ильинична? Обещаю, что не отниму у вас много времени.
Ей очень не хотелось оставаться с симпатичным капитаном наедине. Что-то было в нем обезоруживающее, опасное для нее. Он способен был заставить ее разговориться. Даже помимо ее воли. Она это чувствовала и отчаянно трусила. Да, не хотела оставаться с ним один на один. Обернулась на соседа, умоляюще округлила глаза. Но тот едва заметно подергал плечами и отступил на шаг назад, мол, что он может. Власть есть власть.
– Хорошо, идемте. Только недолго.
Маша вздохнула, подняла с пола в коридоре Зотова свои пакеты. Отперла собственную дверь, вошла в прихожую и сразу отступила в сторону, давая возможность войти капитану.
– Ух ты, – качнул он головой, когда вошел и огляделся. Даже языком прищелкнул: – Здорово у вас!
– Спасибо. Проходите. Если несложно, разуйтесь. – Она двинулась на кухню, давая понять, что разговор будет здесь.
Взгляд помимо воли выхватил место, где она обнаружила ту девушку. Маша со вздохом отвернулась и тут же уперлась взглядом в грудь Назарова. Он был очень высоким. И очень сильным. И мог заставить ее нервничать, не говоря ни слова, просто рассматривая ее со странной полуулыбкой.
– Присаживайтесь к столу. Что-нибудь выпьете? – Она решила быть очень вежливой.
– Пожалуй, да. Если можно, чего-нибудь покрепче. – Странно, но он сел именно на то место, которое всегда выбирал ее любимый.
– Трудный день? – догадливо кивнула она и полезла в барный отсек за бутылкой скотча.
– Каждый день трудный, – вздохнул Назаров, внимательно наблюдая за ее передвижениями по кухне. – А когда все концы рвутся, особенно.
– И что у вас оборвалось сегодня? – зачем-то спросила она. И тут же прикусила язык: не нужно его провоцировать.
– Сегодня я, к примеру, узнал, что не так давно вашу квартиру обворовали. Вскрыли замок и беспрепятственно проникли внутрь. Но странное дело: следов взлома я на замке не обнаружил.
– Не так давно я его поменяла, – зачем-то поспешно призналась Маша.
Немедленно отругала себя. И сразу оправдала. Капитан Назаров может и без ее помощи узнать о смене замка. В посвященных были сосед Зотов и представители фирмы, которые этим занимались.
– Когда поменяли? – Он с благодарным кивком принял у нее бокал скотча с большой порцией льда. – Сразу после ограбления?
Маша промолчала. Налила себе на два пальца, кинула пару кубиков льда в стакан и села напротив Назарова. Все так же, не говоря ни слова, сделала пару глубоких глотков. Подождала, пока алкоголь побежит по венам. Потом уставилась на гостя.
Что она может и должна ему говорить? Он смотрит просто, без полицейской суровости, которая читалась в глазах его коллеги-толстяка. Тот, стоило ему ввалиться через порог, уже был готов ее осудить.
Что ему говорить?
– Вашу квартиру ограбили, Маша. Почему вы не заявили?
– Откуда вам это известно? – Она вложила все силы, чтобы движение ее плеч показалось ему беспечным. – Ерунда какая.
– Нет, не ерунда. Мне это известно от грабителей, которые побывали у вас.
Он странно улыбнулся, будто упрекал ее. Хлебнул из стакана, захватил губами подтаявшую льдинку, погонял ее во рту, снова выпустил в стакан. И сказал:
– Давайте поступим следующим образом. Вы расскажете мне все, что знаете, а я это никак не отражу в протоколе. Мы просто говорим сейчас, и все. Мой визит к вам носит неофициальный характер, мы просто поговорим. И я прошу вас просто рассказать мне все.
– О чем? – вскинулась Маша. В глазах заблестели слезы.
– О журналистке Анастасии Глебовой. Что-то подсказывает мне, что вам о ней известно. Но вы по какой-то причине не желаете говорить об этом. – За этими словами последовала еще одна не поддающаяся описанию улыбка.
Да у него их целый арсенал, заготовлены на все случаи жизни. И для таких дур, как она, есть специальные. Только не станет она с ним откровенничать. Она будет молчать.
– Я ничего не знаю. – А дальше она сказала чистую правду: – Я не была с ней знакома. Я не встречалась с ней и никогда не говорила.
– Возможно. – Назаров уставился на оплывшие кубики льда в своем стакане. – Возможно, вы с ней и не были знакомы. Но вот она с ног сбилась, нарезая круги вокруг вас. Даже к Митрофановой явилась с расспросами.
– К Митрофановой? – изумилась Маша. – К Аньке? А к ней зачем, я же вообще с ней не общалась после смерти Жени?
– Но Глебовой об этом было неизвестно. – Назаров поднял вверх указательный палец. – Она рассчитывала, что Анна может что-то знать. Кстати, ее чрезвычайно интересовали подробности гибели вашего друга. Могло случиться так, что авария была подстроена?
– Ее интересовали подробности той аварии? Но прошло три года! Чушь какая-то, – фыркнула Маша, и взгляд ее снова скользнул по тому месту. Она тряхнула головой, отгоняя наваждение. – Вы же знаете журналистов, товарищ капитан. Они ради сомнительного рейтинга готовы собственных родителей из могилы поднять. Авария! Не было ничего такого в той аварии, поверьте. Я говорила с экспертами. Несколько человек сошлись на том, что Женька не справился с управлением. Его занесло на влажной после полива дороге.
– Настя не была журналисткой, готовой ради рейтинга пуститься во все тяжкие, – неожиданно оскорбился за покойную девушку Назаров. – И она умела отделять зерна от плевел, как считает ее начальник. Если она крутилась вокруг вас, значит, что-то нащупала.
– Так возьмите и посмотрите в ее компьютере! – взорвалась Маша и одним глотком допила спиртное. – Она же наверняка делала какие-то записи.
– Делала.
– И что же?
– Все пропало.
– В каком смысле? – Она недоуменно заморгала. – Что пропало?
– Все ее разработки, документы, сумка, телефон – все. В машине, которую одолжил ей главный редактор на время расследования, не было ничего.
